Тогда гитлеровцы решили запереть Балтийский флот, прежде всего—подводные лодки. Ведь они за лето и осень 1941 года уничтожили около 20 транспортов, повредили несколько десятков кораблей и судов Гер­мании и ее союзницы Финляндии. Чтобы избавиться от этой угрозы, противник минировал Морской канал, фарватеры и рейды Котлина, Сескара и Лавепсари. Специальные отряды кораблей построили противоло­дочные рубежи в районах Гогланда и острова Наиссар (Таллинн)—полуострова Порккала-Удд (Хельсинки). Военные авторитеты Германии доказывали, что скорее английские подлодки прорвутся в Балтику, чем со­ветские выйдут из Кронштадта.

Специалисты всего мира издавна считали Балтику труднейшим морским театром военных действий. Фин­ский залив и в мирное время называли академией су­довождения. Его малые глубины, множество островов, банок, мелей, сложный рельеф дна, узость, запутан­ные фарватеры — все это очень затрудняло подводную войну. К естественным трудностям добавилась не­бывалая мощная противолодочная оборона.

С этой угрозой советские воины боролись всеми средствами. Зимой дозоры непрерывно курсировали на буерах и лыжах по трассе Морского канала, вокруг Котлина и островных фортов. Они обнаруживали вражеские мины, спущенные под лед. Специальные служ­бы воздушного и противоминного наблюдения пеленговали места приводнения мин, сброшенных на парашютах с самолетов. Бдительно несли вахту зенитчики кораблей и береговых батарей. В 71-м авиаполку вве­ли ночное патрулирование. Лучшие летчики В. Корешков, И. Сербин, П. Бискуп, К. Соловьев, А. Алексеев, выполнив боевое задание, пересаживались на заранее подготовленные самолеты и снова взмывали в небо. Каждый из них за ночь проводил 10—15 воздушных боев.

Как только появилась чистая вода, дивизионы тральщиков М. М. Безбородова, Ф. Е. Пахольчука, В.К.Кимаева принялись очищать от мин фарватеры от Ленинграда до Кронштадта и дальше—к Сескару и Лавенсари. На Морском заводе переоборудовали рыболовные суда «Скат», «Поводеп», «Пикша», «Сиговец» и катера типа «КМ-5» в тральщики, оснащенные средствами борьбы с магнитными и акустическими минами. Основные силы бригады траления базировались в Кронштадте. Гитлеровцы всячески срывали работу «пахарей моря», но они под огнем артиллерии, отбиваясь от самолетов, проходили галс за галсом и открыли фло­ту дорогу на запад.

В связи с новыми задачами с 1 мая 1942 года кре­пость Кронштадт снова преобразовали в главную базу КБФ. Ее возглавили капитан 1-го ранга Г. И. Левченко и бригадный комиссар П. В, Боярченко. Охрану водного района Кронштадта возложили на капитана 1-го ранга Ю. В. Ладинского. На Сескаре и Лавенсари бази­ровались корабли, обеспечивающие выход подводных лодок. Благодаря этому на первом участке пути дли­ной 60 миль они имели надежное прикрытие. Брига­да подплава (капитан 1-го ранга А. М. Стеценко, пол­ковой комиссар И. А. Рывчин) состояла из 3 дивизио­нов, имела более 30 лодок, пригодных к боевым дейст­виям. Их разделили на 3 эшелона, которые последова­тельно вводились в бой,

Один за другим уходили из Купеческой гавани Кронштадта в дальние походы подводные корабли. Их боевой счет, открытый головной лодкой первого эшело­на «Щ-304» Я. П. Афанасьева, быстро увеличивался. Особо отличившиеся «Щ-406» Е. Я. Осипова и «С7» С. П. Лисина стали Краснознаменными, их командиры — Героями Советского Союза, а все экипажи - ордено­носными.

Понеся крупные потери, противник принялся ук­реплять противолодочную защиту. Он усиливал основ­ные заграждения, ставил новые минные поля и банки, защищал их всеми средствами, комбинировал способы постановки и разные типы мин, вдоль побережья рас­кинул сеть шумопеленгаторных и радиолокационных станций, постов наблюдения. Над заливом постоянно барражировали самолеты, высматривая в воде совет­ские подводные лодки. Минные поля охраняли флоти­лии дозорных и противолодочных кораблей.

Кронштадтские тральщики вновь и вновь «прочесы­вали» фарватеры, обнаруживали и подрывали мины. Им приходилось отражать вражеские атаки. 23 июля «КТЩ-808» получил около 200 пробоин, все члены экипажа были ранены. В «КТЩ-702» попала бомба. Му­жественные моряки потушили пожары, заделали про­боины, починили механизмы и сумели вернуться на базу. Быстроходные базовые тральщики, проводившие подводные лодки до Лавенсари, сопровождавшие их «морские охотники» постоянно подвергались воздуш­ным налетам. «Юнкерсы», «хейнкели» и «мессершмитты» не давали покоя ни днем, ни белыми ночами. Но и для них атаки не проходили безнаказанно. 29 июня катера «МО-302» И. П. Чернышева и «МО-308» М. Д. Амусина сбили 2 самолета, а через день, атако­ванные 12 истребителями одновременно, меткими вы­стрелами подожгли еще 3 машины. 4 матроса были убиты, 11 ранены, но балтийцы с честью вышли из тя­желого боя.

Особенно много хлопот стало у катерников во вре­мя походов подводных лодок второго эшелона. Для об­легчения их переходов «морские охотники» выходили в море 158 раз. Самолеты противника сбросили на каждый катер до 80 бомб. Но маленькие корабли без­укоризненно выполняли свою задачу.

Первая лодка второго эшелона, «Л-3», пробралась в самое логово врага — на меридиан Берлина, в Померанскую (ныне Поморская) бухту. Противник чувство­вал себя здесь в полной безопасности; на берегу горе ли огни, пароходы ходили без затемнения, между германскими и шведскими портами курсировали паромы . Советские моряки во главе с П. Д. Грищенко быстро нарушили безмятежную жизнь фашистов. Экипаж до­бился побед над 7 транспортами, эскадренным мино­носцем и подводной лодкой. Командование удостоило подводный минный заградитель «Л-3» гвардейского зва­ния.

За кампанию 1942 года подводные лодки КБФ унич­тожили торпедами, артиллерийским и пулеметным ог­нем, минными постановками 56 боевых кораблей и транспортов противника. Транспорт водоизмещением 10000 тонн мог перевезти 200 танков или 2 тысячи солдат с оружием и боеприпасами либо полугодовой запас продовольствия для пехотной дивизии. А балтий­ские подводники за одну навигацию отправили на дно суда общим водоизмещением почти 160 тысяч тонн.

Эти блестящие победы достались дорогой ценой. Из боевых походов не вернулись «М-97», «С-7» и 9 «щук». Воды Балтики стали могилой для сотен подводников. Но блокированный флот, перешедший после голодной зимы в наступление, нанес врагу такие потери, кото­рые приобрели важное стратегическое и политическое значение, сказались на ходе войны. Недаром на сове­щании в гитлеровской ставке 22 декабря 1942 года от­мечалось: «Каждая подводная лодка, которая прорыва­ется через блокаду, является угрозой судоходству на всем Балтийском море и подвергает опасности немец­кий транспортный флот, которого и так едва хва­тает».

Горькие уроки заставили фашистов весной 1943 го­да построить на меридиане острова Найссар сплошной противолодочный рубеж. Его основу составили два ря­да стальной сети. Бон перегородил залив на всю его глубину и ширину. Высота заграждения, сплетенного из троса толщиной 40 миллиметров, достигала 70 мет­ров, общая длина сети - 90 километров. Бон удержи­вался тысячами буев и якорей, был обильно начинен всевозможными минами, оснащен особым сигнальным устройством: над местом, где лодка касалась сети, вспыхивал огонь и поднимался столб дыма. Эту сталь­ную стену непрерывно охраняли 140 кораблей различ­ных классов и множество самолетов.