Карета, река, город - лишь фон, отдаленный и тревожный. Под ослепительно белыми сводами арки Никита Козлов бережно прижимает к себе поэта, словно заслоняя от всего, что принесло ему погибель. Вера, испуг, безнадежность и безграничная любовь в лице простого человека - это боль всей России, в тот момент осознавшей невосполнимость потери.

Печать страдания в пластике фигуры поэта, в выражении нервного лица еще более оттеняет и подчеркивает его внутреннюю душевную силу и благородство. Нет в нем смятения, страха перед неизбежным - лишь осознание правоты и готовность к своему тяжкому жребию. Холод белых сводов, хрустальный звон прозрачного воздуха . В безысходности страдания Никита козлов обращает свой взор к зрителю, как бы в поисках сочувствия, сострадания.

Наш современник, создавая это полотно, учитывал, конечно же, широкую осведомленность зрителей о биографии Пушкина. Не потому ли он был менее связан необходимостью передачи фактографической стороны дела ? Он оказался свободнее в мелочах быта, в прорисовке (и даже выборе) одежды персонажей, в следовании документу. Для живописца наших дней главное - проникновение в великий трагический смысл происшедшего, глубинное, образное его постижение. Картина «памяти поэта» втягивает зрителя в свое пространство, вызывает острое чувство сопричастности . И рождает душевный отклик.

Интерес к дуэльным событиям связан еще и с тем, что именно в ходе этой трагедии облик Пушкина, его натура раскрылась с наибольшей отчетливостью.

В трактовках преддуэльных событий научная и художественная Пушкиниана взаимодополняют друг друга, сотрудничают и способствуют уточнению психологических, фактологических и прочих подробностей. Причем если создатели исторических и пушкиноведческих трудов этой тематики идут в направлении детализации событий, которые привели к дуэли, выясняют контекст, в котором складывались предпосылки трагедии,* то в художественных трактовках усиливается аспект нравственно-этический.

Так, в поэтических предуэльных трактовках событий значительное место занимают гипотезы и предложения, при каких обстоятельствах трагедии не произошла бы, как можно было бы её предотвратить, как следовало бы вести себя Пушкину т.д. При этом авторы гипотез не всегда исходят из реальной концепции личности поэта, порой им изменяет чувство меры в подходе к оценке характера Пушкина и к пониманию кодекса чести той эпохи. В поэме «Мой Пушкин»

_

* См., к примеру: Абрамович С. Л. Пушкин в 1836 году. - Л., 1984.; Эйдельман Н. Уход // Новый мир. - 1987. № 1 с. 98-125.

Николай Доризо исходит из предположения, то есть творчеством, которое захватывает целиком и поглощает все помыслы. Да и вообще не обходимо было избежать дуэли во имя творчества :

В рабочий день не ходят на дуэли,

А счеты с жизнью сводят за столом .*

Автором, руководили, самые лучшие чувства. Силой творческого воображения он хотел «спасти»Пушкина. Но что получилось? Предположение разрушило реальную ценность пушкинского характера, исказило понимание его натуры:

.Вдруг за спиною двери загремели,

И в комнату заходят господа:

Вас ждет Дантес, как вы того хотели.

Дуэль сегодня или никогда! -

Что им ответить, этим светским сводням ?

И он вдруг стал беспомощным таким .

Потом! Потом! Но только не сегодня,

Я не могу

сегодня драться с ним. -

Они ушли.

А он кусает губы.

- Ну погодите, встретимся еще! -

_

* Дорозо Н. Сорок семь новогодних ночей. - М., 1972

И вновь в ушах

поют «Полтавы» трубы.

И строки боем дышат горячо.

Поэт завершает свое предположение весьма категорично:

Мы побеждаем.

Нами крепость взята.

Победой той

от смерти он спасен.

Так было бы,

я в это верю свято,

Когда б в тот день

писал «Полтаву» он.*

В действительности все было иначе, гипотеза Н. Доризо не только искажает реальность историческую, но и исходит из неверной трактовки облика поэта.

Поэма эта вполне может быть прочитана учениками, и не исключено, что гипотеза, предложенная автором, вызовет их недоумение. Но может случиться иное. Молодые люди нередко «осуждают» Пушкина за то, что он, понимая, от каких низких людей

_

* Доризо Н. К. Мой Пушкин (Поэма глава) // А. С. Пушкин в стихах советских поэтов. / Сост. И. Трофимов. - М., - с. 81.

исходят сплетни вокруг его имени и по поводу чести его жены, все же «уступил» им. О такой очень распространенной в последнее время позиции наших современников, которые судят о прошлом с позиции нашего времени, писал Д. Кугультинов. Свое стихотворение «Пушкин» он и начинает с вопроса, который задает ему юным почитателям классика :

- Да как же он, стремясь к великой цели

Во весь размах своих могучих крыл,

Вдруг предрассудку века уступил,

И оборвал до срока на дуэли

Жизнь, важную для нас, для всех вокруг ? -

Спросил меня поэт, мой юный друг.

Далее Кугультинов анализирует истоки весьма расхожего взгляда, иронизируя над тем, как мало в нем историчности, как далек он от верного подхода к оценке событий и поведения людей далекой эпохи .

.И правда, ради пользы всей земли,

Искусства соблюдая интересы,

Не лучше ль было разрешить Дантесу

Пятнать прекрасный облик Натали,

Простить ему всю низость, все бесчестье

И пренебречь своею личной местью ? .

А то еще и жалобу подать,

Упечь врага, ну . на пятнадцать суток,

А самому за этот промежуток

Стихи о чести начертать в тетрадь,

Чтобы нехватка жизненной отваги

Восполнилась хотя бы на бумаге.

Лучше всего опровергает подобные предположения сама история жизни Пушкина. Утверждая в статье о Державине, что слова поэта - это в то же время и дела поэта, Пушкин определил высокий критерий оценки личности творца. Сам следовал этому же принципу неукоснительно, остался верен ему до конца. Об этом и пишет наш современник:

И мог ли он, в ком клокотала кровь,

Благоразумно сберегать свой гений,

Предать себя, предать свою любовь,

Чтоб удлинить собранье сочинений ?

Чтоб к бронзе прирасти еще вершок,

от мщенья отказаться ? Нет, не мог!

Как перекликаются эти строки Д. Кугультинова с мнением Б. Пастернака: « .Он дожил бы до наших дней, присоединил бы несколько приложений к Онегину и написал бы пять «Полтав» вместо одной. А мне всегда казалось бы, что я перестал понимать Пушкина, если бы допустил, что он нуждался в нашем понимании больше, чем в Наталии Николаевне». В этих словах, в строчках стихотворения Кугультинова - не просто один из возможных способов интерпретации пушкинской судьбы. В них взгляд на поэта соизмерен исторически. Это еще и урок того, как следует оценивать поступки, поведения А. С. в свете общей концепции его личности. Нам кажется, что чрезвычайно важно донести до ребят верную трактовку сложного эпизода в жизни поэта, поэтому я приведу концовку стихотворения Давида Кугультинова целиком.

Да, он, поэт, велик и потому,

Что высшей совести и страсти цельной