В детском фольклоре необходимо различать произведения взрослых для детей, произведения взрослых, ставшие со временем детскими, и детское творчество в собственном смысле этого слова.

Детский фольклор русского народа необычайно богат и разно­образен. Он представлен героическим эпосом, сказками, много­численными произведениями малых жанров.

Колыбельные песни.

Колыбельные песни в народе зовут байками. Это название произошло от глагола баять, баить — «говорить». Старинное значение этого слова — «шептать, заговаривать». Такое название колыбельные песни получили не случайно: самые древние из них имеют прямое отношение к за­говорной поэзии. «Дремушка—дрема, отойди ты от меня!» — говорили крестьяне, борясь со сном. Нянька или мать. напротив. звали дрему к малышу:

Сон да дрема,

Приди к Ване в голова,

Сон да дрема,

Накатись на глаза.

Со временем колыбельные песни утратили обрядный и заговорно-заклинательный характер. Примером могут служить сю­жеты тех песен, которые издавна избрали своим «героем» кота. Древняя основа их возникла в связи с поверьями о том, что мир­ное мурлыканье кота в доме приносит сон и покой ребенку» Существовал обычай класть в колыбель спящего кота, чтобы малыш лучше спал. Но сами песни, судя по деталям и подробностям,—продукт позднего времени. Кота зовут ночевать:

Ваня будет спать,

Котик Ваню качать.

Коту обещают награду за работу: «кувшин молока, кусок пиро­га», «белый платочек на шею», «редьки хвост» и «склянку вина»; сулят «лапки вызолотить, хвостик высеребрить».

Нередко в колыбельных песнях рисуется будущее младенца:

Спи, посыпай,

Боронить поспевай.

Мы те шапочку купим,

Зипун сошьем;

Зипун сошьем,

Боронить пошлем

В чистые поля,

В зелены луга.

В песнях, назначение которых убаюкать ребят, ритмика и звуковое «оформление» соответствуют покачиванию и скрипу зыбки:

А качи, качи, качи,

Прилетели к нам грачи,

сели грачи на ворота:

Ворота-то скрып, скрып!

А Колинька спит, спит.

Помимо песен с установившимся текстом встречаются и им­провизации, но развивающие старые традиционные формы:

О, о, о, о, о, о, о!

О, о! баиньки,—

поет женщина и продолжает:

О! баю, баю, баю!

Баю милую.

И снова:

О, о, о, о, о, о, о!

О, о! баиньки

Баю (имя ребенка).

После каждого трехстишия нянька прибавляет какое-нибудь слово, смотря по обстоятельствам: «баю дитятку», «баю милую», «баю славную», «баю-бай, глазки закрывай».

Пестушки

В центре пестушек и потешек образ самого подрастающего ребенка. Пестушки получили свое название от слова пестовать — «нянчить, растить, ходить ; за кем-либо, воспитывать, носить на руках». Это короткие стихо­творные приговоры, которыми сопровождают движения младен­ца в первые месяцы .жизни. Проснувшегося ребенка, когда он потягивается, гладят:

Потягунушки, потягунушки! Поперек толстунушки,

А в ножки ходунушки, А в ручки хватунушки,

А в роток говорок, А в головку разумок.

Медленно разводя ручки в такт, говорят:

Батюшке — сажень!

Матушке — сажень!

Братцу — сажень!

Сестрице — сажень!

А мне — долга, долга, долга!

При каждом стихе руки ребенка складывают и снова разводят, при последних словах — очень широко.

Как и в колыбельных песнях, важное значение в пестушках име­ет ритм. Веселая, затейливая песенка с отчетливым скандировани­ем стихотворных строк вызывает у ребенка радостное настроение.

Потешки

Пестушки незаметно переходят в потешки — песенки, сопровождающие игры ребенка с пальцами, ручками и ножками (известные «Ладушки» и «Соро­ка»). В этих играх есть уже нередко «педагогическое» настав­ление, «урок». В «Сороке» щедрая белобока накормила кашей всех, кроме одного, хотя и самого маленького (мизинец), но лентяя:

Этому не дала:

Зачем дров не колол,

Воды не носил?

Этот мотив охотно развивают:

А ты, бедный маленец [маленький],

Ты, коротенец [короткий].

По воду ходи,

Баньку топи,

Робят мой,

Телят корми .

Прибаутки

Детям в первые годы их жизни матери и няньки пели и песенки более сложного содержа­ния, уже не связанные с какой-либо игрой. Все эти разнообраз­ные песни можно определить одним термином — «прибаутки». Своим содержанием они напоминают маленькие сказочки в сти­хах. Это прибаутка о петушке — золотом гребешке, который летал за овсом на Куликово поле; о курочке-рябе, что «просо сеяла, горох веяла»; о долгоносом журавле, что на мельницу ездил и видел диковинку:

Коза муку мелет,

Козел засыпает;

о зайчике — коротенькие ножки, сафьяновые сапожки; о старин­ной татьбе — воровстве разбойников:

Наехали на галку

Разбойнички,

Сняли они с галки

Синь кафтан.

Не в чем галочке

По городу гулять.

Плачет галка,

Да негде взять.

Как правило, в прибаутке дана картина какого-либо яркого события или изображается стремительное действие. Это в полной мере отвечает активной натуре ребенка.

Дон, дон, дон!

Загорелся кошкин дом.

Бежит курица с ведром —

Заливать кошкин дом.

Прибауткам свойствен сюжет, но малыш не способен на долгое внимание — и они ограничиваются передачей лишь одного эпи­зода.

Движение — основа образной системы прибауток, дается рез­кая смена одной картины другой из строки в строку. Когда сюжет растягивается, прибаутка особым приемом удер­живает внимание ребенка: она прибегает к «цепной» организа­ции сюжета. У козы спрашивают:

— Где твои рожки?

— Под гору укатились.

— Где гора?

— Черви выточили.

— В воду ушли.

— Где вода?

— Быки выпили.

— Где быки?

— В Киев ушли.

Многообразны и ярки ритмы прибауток. В одном случае они точно следуют за беспокойным колокольным звоном:

Тили-бом, тили-бом,

Загорелся кошкин дом .

В другом — ритмика передает тележный грохот:

Трах, трах, тара-рах!

Едет баба на волах.

В третьем случае ритмика воспроизводит ладную, умелую ра­боту:

А чу-чу, чу-чу, чу-чу!

Я горох молочу!

Такой стих западает в память надолго, развивает у детей чувст­во ритма, радует их.

К числу прибауток надо отнести и небылицы-перевертыши — особый вид песен-стишков, вызывающих смех нарочитым сме­щением реальных связей и отношений. Так, свинья «на дубу гнездо свила .

Распустила поросят

Всех по маленьким сучкам. Поросята визжат,

Полететь они хотят.

И полетели, летели-летели и на воздухе посидели. А медведь с мухи шкуры драл и полусапожки себе сшил. Синее море загоре­лось и повыгорело, бела рыба вся повылетела, на печи мужик осетра поймал».

Несообразности, представленные в этой песенке, рассчитаны на то, чтобы укрепить у ребенка подлинное реальное понимание соотношения вещей и явлений. Невероятное лишь оттеняет ре­альные связи. Юмор становится педагогикой. В 20-е годы XX века защитником этого детского жанра выступил писатель и ученый К. И. Чуковский, правильно понявший ценность и смысл небылиц-перевертышей. К. И. Чуковским введен и сам термин «перевертыш» для обозначения этого рода прибауток. Название соответствует английскому обозначению стишков навыворот «Торsу-turvy rhymes» (букв. «стихи вверх дном»).