Чем дышет твоя напряженная грудь?

Иль тянет тебя из земныя неволи

Далекое светлое небо к себе?

Романтический герой Жуковского открывается в своих чувствах, прежде всего природе и возвышается над границами духа и органического мира.

Оригинальность достигается ни столько способами выражения, сколько одуховлетворяющей способностью лирического «я».

Вопрос о свободе поэтической личности, поставленной здесь поэтом в плане свободы самосознания (как наиболее независимой, по взглядам романтиков в сфере человеческого существования), закономерно привел Жуковского к выводу о том, что совершенной свободой поэтического волеизъявления обладает человек, отказавшийся от пассивных ощущений в пользу доброй воли, четких моральных критериев жизненного поведения. Поэт тогда достигает полноты и искренности самовыражения, когда он исполняет нравственный закон, согласно которому, то, чем он должен быть, и то, что он есть совпадает.

Эстетическая ценность личности состоит, прежде всего, в сохранении верности самому себе, т.е. сохранение личной свободы, в положительной «сущности души». Личность человека, по Жуковскому, в целом неавтономна, связана с устойчивыми и всеобщими этическими ценностями.

Романтический принцип индивидуальной свободы у Жуковского глубоко этичен, хотя и расплывчат, неопределен. Всякий безличный закон ложится бременем на свободу человека, который представляет собой не чистый разум, а незаконченное творение.

Идеал свободы у Жуковского выступал в конкретных политических условиях XIX века как идеал свободного самосознания, и это было хотя и исторически преходящей и иллюзорной, но для того времени прогрессивной формой его существования. Именно в свете идеала раскрепощенного сознания у Жуковского рисуются мечты и надежды лирического героя, раскрывается его духовная устремленность. Личность является средоточением романтического идеала свободы, целое реализуется через подчеркивание своего важнейшего атрибута. «Наше счастье в нас самих !»[9] - заявляет Жуковский еще в 1805 году.

Романтики по сути своего мировоззрения не могут быть вне политики. От декларации принципа поэтической независимости один шаг до политического свободолюбия. Однако свободолюбие романтика открывается очень часто в легендах о его жизни.

В жестоких условиях полицейского политического режима царской России первой половины CIC в. поэту почти невозможно было открыто выразить свои свободолюбивые мысли и настроения. Романтическая идея бесконечного расширения создания точно была сформулирована профессором И. Я. Кронебергом : «Фантазия - сила, облекающая бесконечные идеи в индивидуальный образ»[10].

Утвердив интерес личности к миру собственных чувств, к новым возможностям душевной жизни, Жуковский сделал очень много для нового понимания человека, задач поэзии в целом. Его творчество стало одним из крупных факторов литературно – общественного развития в России, а глубоко гуманистическая этика, идеал нравственного единства человечества и до сих пор составляют культурную непреходящую ценность.

Для русских романтиков характерны общие черты : обостренное чувство личности, устремленность к «внутреннему миру души человека, сокровенной жизни его сердца» ( В. Г. Белинский ), что приводило к повышенной субъективности и эмоциональности авторского стиля ; поиски национального своеобразия литературы в сочетании с освободительными идеями.

Влиятельной силой является романтическая поэзия , развитие которой идет по нескольким путям. В новых условиях сознание крупнейших русских лириков уже неспособно мириться с компромиссными решениями, на которых основаны концепции элегиков. В поздней лирике Баратынского обнаруживается понимание ложности самого идеала благоразумного устранения душевной жизни. Свобода и счастье, обретаемые ценой умеренности, отвергаются как иллюзорные.

Проблема свободы прослеживается в трудах многих философов.

Главная проблема философии Бердяева - смысл существования человека и в связи с ним смысл бытия в целом. Ее решение, по мнению писателя, может быть только антропоцентрическим - философия “познает бытие из человека и через человека”, смысл бытия обнаруживается в смысле собственного существования. Осмысленное существование - это существование в истине, достижимое человеком на путях спасения (бегства от мира) или творчества (активного переустройства мира культурой, социальной политикой).

По мнению русского философа Г.П. Федотова, “четыре понятия, взаимно связанных, в сущности, разные аспекты одной идеи, определяют религиозную тему Бердяева: Личность, Дух, Свобода и Творчество”[11].

Философия Бердяева носит персоналистический характер; он сторонник ценностей индивидуализма. “Истинное решение проблемы реальности, проблемы свободы, проблемы личности - вот настоящее испытание для всякой философии”, - считает он. Н.О. Лосский пишет: “В особенности же Бердяев интересуется проблемами личности . она не часть общества, напротив, общество - только часть или аспект личности. Личность - не часть космоса, напротив, космос - часть человеческой личности”[12]. Бердяев был поглощен экзистенциальным интересом к человеку, в “Самопознании” он отмечает: “ .экзистенциальная философия . понимает философию как познание человеческого существования и познание мира через человеческое существование .”[13].

Свобода, своими корнями уходящая в иррациональную и трансцендентную безосновность, является для него исходной и определяющей реальностью человеческого существования. Бердяев пишет: “Свободу нельзя ни из чего вывести, в ней можно лишь изначально пребывать” [14].

“Человек с его возможностями духовной свободы брошен в слепой механический мир, который порабощает и губит его”[15]. Бердяев отмечает, что у него “есть напряженная устремленность к трансцендентному, к переходу за грани этого мира.” “Обратной стороной, - пишет он, - этой направленности моего существа является сознание неподлинности, неокончательности, падшести этого эмпирического мира”. Философ утверждает “примат свободы над бытием”. “Бытие вторично, есть уже детерминация, необходимость, есть уже объект”, - считает автор.

“Свобода есть моя независимость и определяемость моей личности изнутри . не выбор между поставленным передо мной добром и злом, а мое созидание добра и зла, - считает автор. - Само состояние выбора может давать человеку чувство угнетенности . даже несвободы. Освобождение наступает, когда выбор сделан и когда я иду творческим путем”. Бердяев воспринимает свободу “не как легкость, а как трудность”. По мысли писателя, даже простая политическая свобода, свобода выбора убеждений и поступков - это тяжелая и ответственная обязанность. Он пишет: “В этом понимании свободы как долга, бремени, как источника трагизма мне особенно близок Достоевский. Именно отречение от свободы создает легкость .” “Свобода порождает страдание, отказ же от свободы уменьшает страдание . И люди легко отказываются от свободы, чтобы облегчить себя”, - эта идея философа, на мой взгляд, действительно перекликается со взглядами Достоевского на эту проблему, для которого проблема свободы духа также имеет центральное значение. У Достоевского свобода - не право человека, а обязанность, долг; свобода - "не легкость, а тяжесть". Не человек требует от Бога свободы, а наоборот, "и в этой свободе видит достоинство богоподобия человека". Именно по этой причине “свобода аристократична, а не демократична”.