Послы, снабженные такой информацией, без особого труда достигли штаба Ганнибала и рассказали ему о планах Филиппа. Финикиец был, естественно, доволен и послал их обратно к Филиппу со своими предложениями. На обратном пути в открытом море их перехватила римская эскадра. Послы снова стали лгать, объясняя, что держат путь в Рим и что, покинув претора, они опасались попасть в руки к финикийцам, передвигаясь по суше, поэтому пытались попасть в Рим по морю. Их объяснение показалось римскому адмиралу вполне правдоподобным. Они могли бы и в этот раз спастись, но внешность двух приближенных Ганнибала вызвала у адмирала подозрение, что и привело к провалу всей операции.

Ливий показывает, что римляне начали понимать важность разведки, только пройдя тяжелую школу сражений с Ганнибалом. Первое свидетельство того, что римляне начали применять систему сигнальных сообщений в военной разведке, можно найти у Ливия в его рассказе о том, как консул Фабий захватил город Арпы в Апулии.

Другой пример прогресса - меры предосторожности, предпринятые римлянами в 208 г. до н. э., когда их консул Марцелл был убит в бою с карфагенянами и Ганнибалу досталось консульское кольцо-печатка. На этот раз римляне, зная привычку Ганнибала подделывать письма, среагировали на редкость быстро. Как пишет Ливий, консул Криспин, "опасаясь, что карфагеняне, используя это кольцо, учинят какой-нибудь обман, успел разослать по соседним городам предупреждение, что Марцелл погиб и враги теперь владеют его кольцом, поэтому они не должны доверять никаким письмам, написанным от имени Марцелла".

Предупреждение было сделано вовремя, так как едва эти сведения достигли Салапии, как в город пришел римский дезертир, и, представившись посыльным консула, принес поддельное письмо Ганнибала с печатью Марцелла, в котором жителям города предписывалось подготовиться к приему консула. Горожане подготовились как следует. Они впустили в город римлян-дезертиров, шедших впереди армии Ганнибала и создававших видимость, будто приближается не противник, а римские войска, но когда ворота закрылись, всех перерезали. Город был спасен.

В ходе второй Пунической войны римляне стали уделять больше внимания организации разведки, но до уровня карфагенян, использовавших в агентурной работе сложную систему условных знаков, им было еще далеко.

Римлянам удалось бы избежать огромных потерь во второй Пунической войне, если бы они своевременно осознали необходимость создания оперативной разведывательной системы. Следует отметить, что наибольшего прогресса в военной и политической разведке добился Сципион Африканский, сыгравший решающую роль в победе римлян в третьей Пунической войне, и тем самым круто изменивший судьбу Карфагена. Вероятно, он воспользовался не только уроками, преподанными Ганнибалом, но и знаниями своего личного друга - греческого историка Полибия. Тот принял сторону римлян и считал своим патриотическим долгом убедить сограждан в превосходстве римской культуры и в необходимости ее принятия. В своих исторических трудах он воспевал миссию Рима, которому, по его мнению, самой судьбой уготовано править миром - что подтверждается четким устройством их государства, волей и военной доблестью.

Полибий детально изучил Пунические войны, и ему было несложно понять причины первоначального успеха Карфагена. Он был хорошо знаком с организацией разведывательной системы в государствах, основанных преемниками Александра Македонского, и имел возможность непосредственно на месте изучать систему Филиппа V во время военных действий.

Третья Пуническая война стала победоносной кампанией Сципиона против Карфагена. Полибий давал ему много советов по этому вопросу, когда сопровождал своего друга в Африку. Во время знаменитой осады Нуманции в 134-133 гг. до н. э., стратегически важного города на севере Испании, Полибий также был под стенами города и, по всей видимости, мог впоследствии описать эту осаду. Но до наших дней это описание не сохранилось, и приемы, которыми Сципион пользовался в этой операции, в основном зафиксированы Аппианом в "Римской истории".

Сципион использовал в военной разведке методы персидской службы связи. Он умело соединил в единую систему почтовые станции, посты с посыльными, голосовую связь, сигнальные огни для ночного времени, красные сигнальные флаги для дневного. Это явилось большим шагом вперед. Только Полибий мог предложить такое решение, так как он был хорошо знаком с греческой литературой, превозносившей персидские "придумки".

Хотя применение таких способов связи на практике имело большой успех и произвело огромное впечатление на современников, римляне тогда не пошли дальше их использования в военных целях. За весь республиканский период они не сделали ни единой попытки создать для нужд своей дипломатии какой-либо аналог системы связи македонского царя Филиппа V, хотя, как следует из написанного Ливием, были осведомлены о ней. По словам Ливия, Сципион Африканский Старший, собираясь напасть через Фракию на селевкидского царя Антиоха III, с которым римляне воевали из-за Дарданелл в Азии, решил выяснить, позволит ли римским войскам пройти через свою территорию македонский царь Филипп. К царю отправили молодого Тиберия Семпрония Гракха. Разведчик обнаружил возведенные над реками мосты и дороги, проложенные там, где прежде было трудно проехать. Царская резиденция находилась в Пелле, а Амфиса располагалась возле Фермопил. Меняя лошадей на каждом посту, он добрался из Амфиссы до Пеллы за три дня. Совершенно ясно, что римский посланник пользовался системой связи македонского царя. Тиберий Гракх ехал с обычной для македонцев скоростью, которые расстояние в 200 километров проезжали за три дня, регулярно доставляя сведения. Для римлян такая скорость передвижения казалась невероятной. Как это ни странно, но пример македонцев не использовался римлянами еще долгое время. Хотя в республиканский период было еще несколько выдающихся римских государственных деятелей, ценивших оперативную разведку и быструю связь, преодолеть апатию сената и заставить его организовать информационную службу более продуманно они не смогли.

То, что римские торговцы могли быть в тоже время и шпионами, хорошо понимали все соседи Рима. Даже в ранний период с римскими торговцами зерном из южных племен и Сицилии общались исключительно осторожно. Карфагеняне при заключении мира после первой и второй Пунических войн приложили массу усилий, чтобы исключить такую опасность. Первый мирный договор, по описанию Полибия, содержал пункт, где говорилось, что торговля в Карфагене "может происходить лишь в присутствии распорядителя или представителя городской власти". В Ливии купцам запрещалось выходить за пределы Торгового мыса. Второй договор содержал еще более конкретное условие. Он гласил: "ни один римлянин не может… торговать или оставаться в портах Сардинии или Ливии дольше, чем потребуется на пополнение провизии или починку корабля. Если он был вынужден высадиться из-за непогоды, он должен отчалить в срок не позднее пяти дней. В карфагенской провинции Сицилии и в Карфагене он может делать и продавать все, что разрешено гражданам. То же разрешено карфагенянам в Риме".