Завершения из двадцати двух глав придало сооружению торжественность и величие, выразительный, чёткий силуэт. Купала расположены ярусами, которые поднимаются к центральной главе. Первый и второй ярусы - на уступках боковых прирубов, третий - на главном, большом восьмиграннике, четвёртом - на следующем, среднем, восьмиграннике, и, наконец, пятый ярус образован самой верхней, венчающей здание главой, поставленной на маленький верхний восьмигранник. Дополнительная, двадцать вторая глава помещена над алтарем.

В облике здания нет и намёка на хаотическое нагромождение дробных форм. Все элементы согласованы и подчинены единой архитектурной идее. Каждая часть постройки подчеркивает динамичность общей композиции. Ступенчатость, пирамидальность заключается уже в соотношении основных объёмов: красота частей постепенно нарастает от двух ступенчатых боковых прирубов к центральным восьмигранникам. Устремлённость ввысь подчеркнута и заострёнными бочками. Ощущения движения достигает предельной силы в ярусах главок, словно взбегающих по уступам крыш. В ребристых поверхностях срубов храма всегда можно найти детали, ранее незамеченные , которые создают общую гармонию сооружения. Есть такие детали, которые обнаруживаются только при тщательном изучении. Например, для создания оптической иллюзии, которая зрительно увеличивает высоту отдельных элементов и церковь в целом, зодчие решились на отклонение от вертикали северного и южного прирубов при этом уклон от правильного отвеса достиг 15 сантиметров. Такой же прием обнаружен и при измерении диаметра барабана центральной главы: внизу на семь сантиметров шире. Конечно же, все отклонения абсолютно не уловимы для глаз, потому что их действия лежит не в сфере мер длины, но в арсенале средств художественной выразительности, где нет и быть не может ни чего случайного и не значительного и где за частую не постижимое разумом «чуть-чуть» играет важную роль в создании выдающегося образа.

Архитектура Русского Севера необыкновенно связана с природой. Сооружения как бы гармонируют с окружающей местностью, и иногда кажется, что некоторые элементы заимствованы из природы, как бы подсказаны природой. Издалека, если посмотреть на церковь, то она похожа на огромную ель - чешуйчатые главки похожи на еловые шишки, бочки напоминают вздыбленные волны, и подобное сходство не случайно. Природа подсказала мастерам эту оптимальную конструкцию и наиболее обтекаемые формы, так как это способствует долговечности сооружения.

1.3. Убранство куполов

Купола (главки) церквей привлекают внимание своей нарядностью. Но вычурное украшение чуждо народному зодчеству. Покрытие главок чешуйками - лемехом продиктовано целесообразностью и многовековым опытом. Лемех изготавливался из осины, так как ее легко обрабатывать топором. Осиновый лемех не коробится под дождем и солнцем и таким образом обеспечивает надежность покрытия. Обшивку лемехом вели рядами, начиная снизу. При этом каждый последующий ряд закрывал стыки между дощечками предыдущего. Самые миниатюрные дощечки лемеха подведены под основания крестов. Все детали, одетые лемехом, чутко реагируют на освещение - то золотятся во время грозы, то становятся багряными на закате. Зодчими давно была подмечена особенность осины менять свой окрас в зависимости от освещения. Чтобы оценить работу кижских кровельщиков, надо приять во внимание, что количество лемеховых пластинок на бочках и главах Преображенской церкви достигает более тридцати тысяч. И каждый лемех вытесан топором, и в каждом чувствуется теплота рук и души мастера.

1.4. Внутри Преображенской церкви

Внутрь, в трапезную ведет широкая, двухстворчатая дверь, которая обрамлена массивными косяками. Помещение трапезной делится на два крыла объемом западного прируба. Сложенный из массивных бревен, он придает ей суровый облик. Тому же впечатлению способствует сдержанное освещение: редкие небольшие оконце отдаленно напоминают бойницы крепостных сооружений.

Строгость внутреннего убранства трапезной смягчена лавками, встроенными по периметру внешних стен. Края лавок украшены контурной порезкой, от чего они получили название «опушенных»[8].

Очень высок перепад высот между экстерьером и интерьером трапезной. Благодаря подклету[9], расположенному в нижней части придела, помещение притвора кажется более камерным. Подклет сближает его с высотой крестьянских домов. Сделано это не без тонкого умысла: трапезная готовит восприятие интерьера церкви, по высоте своей столь несоизмеримого с внешней грандиозностью здания. Поэтому, будучи сравнительно невысоким, основное помещение производит впечатление стройного столпообразного объема, что подчеркивается и удачным ярусным членением иконостаса, и потолочным сводом, составленным из полотен трапециевидной формы, создающих иллюзию глубокой перспективы.

Емкости центрального помещения соответствует и его световая насыщенность. Свет падает сюда сквозь окна прирубов и концентрируется не величественном иконостасе, прекрасно выявляя его своеобразие. Первая особенность иконостаса - его форма, полностью соответствующая особенностям планировки крестообразного в плане сооружения. Центральная часть иконостаса отсекает от главного помещения всю площадь восточного прируба; так образуется алтарь. Крылья иконостаса, северное и южное, облегают сначала стены восьмигранника, а затем и смежные грани северного и южного прирубов.

Важное значение для восприятия интерьера имеет ярусное расположение икон в иконостасе. Основанием его служат широкие, наибольшие по величине, иконы местного ряда. Их сменяет поставленный выше праздничный ряд, продолговатые доски икон которого служат переходом к деисусу. Иконы последнего, пророческого, ряда выполняют роль декоративного фриза.

Резной иконостас поражает техникой исполнения, сложностью и выразительностью орнамента, пышностью позолоты, чем выделяется на фоне простого и скромного убранства церкви. Первоначальный тябловый иконостас, с его тонким травяным орнаментом, был созвучен с интерьером, где достойным аккомпанементом живописи служили смолистые, гладко обработанные топором стены храма. Однако художественные достоинства, как это нередко случалось, принесены в угоду требованиям официальной церкви, погубившей в своем стремлении к благолепию немало подлинных шедевров народного искусства.

К сожалению, первоначальное убранство Преображенской церкви искажено. Во время Великой Отечественной войны погибли огромные треугольные иконы потолка – «неба». Сохранились лишь узкие доски-тяблы, обрамлявшие эти иконы. Иконостас переделан в середине XVIII века. Тогда же выполнена пышная золоченая резьба. Древние иконы стояли на простых деревянных полках, прикрытых узкими расписными досками, подобным тяблам потолкам. Помимо иконостаса, убранство церкви состоит из двух филенчатых, позднего происхождения клиросов. Рядом со средними воротами («царскими»), ведущими в алтарь, стоит группа старинных подсвечников. Умело исполненные, с росписями, стилистически близкими травному узор балок-тябл потолка, выдержанные в мягкой цветовой палитре, они красноречиво свидетельствуют о том, насколько тонко чувствовал своеобразие интерьера деревянной церкви работавший над их созданием мастерами.