Не знакомая ни с языком, ни с обычаями России, немецкая принцесса в 1745 году вышла замуж за прямого наследника русского престола. Их холодное супружество продолжалось 17 лет. Когда всего лишь через полгода после восшествия на престол Петр III умер, подозрение пало на его супругу.

Для 16-летней невесты этот день был долгим и крайне утомительным. В 6 часов утра ее доставили в покои императрицы, лично ру­ководившей причесыванием, выбором драгоценно­стей и одеванием невесты наследника русского пре­стола. Обряд венчания в Казанской церкви длился несколько часов, за ним последовали банкет и бал, где девушка была вынуждена танцевать с беско­нечной чередой престарелых вельмож. Однако в 9 часов вечера императрица прекратила празднества и препроводила новобрачных в их опочивальню. Молодой муж ожидал в соседней комнате, пока придворные дамы снимали с принцессы подвенеч­ное платье, одевали ее в розовый пеньюар из Пари­жа и укладывали в огромную кровать с балдахином. Наконец все вышли, оставив охваченную ожидани­ем молодую женщину одну в освещенной мерцаю­щими свечами спальне.

Миновал час, затем второй. Ближе к полуночи внезапно вошла камеристка и объявила, что моло­дой супруг ужинает со своими слугами. Лишь после долгого ожидания появился новобрачный, улегся на кровати рядом с молодой женой и сразу же за­былся пьяным сном.

Муж и жена лишь по званию

В феврале 1744 года, вскоре после своего 15-летия, урожденная принцесса София Фредерика Августа Ангальт-Цербстская, происходившая из обедневше­го немецкого княжеского рода, была привезена ма­терью в Россию. Незамужняя и бездетная императ­рица Елизавета назначила своего племянника Пет­ра наследником престола и стремилась женить его, чтобы закрепить право Романовых на престолона­следие. Она надеялась, что изящная и хорошенькая София – которую в качестве кандидатуры на брак с Петром предложил прусский король Фридрих II – сможет отвлечь Петра от его детских забав с иг­рушками и щенками. Освоив в достаточной степени русский язык, православный закон Божий и при­дворный этикет, София прошла обряд обращения в православие, получила имя Екатерина Алексеевна и была обручена с Петром. Их венчание состоялось и праздновалось 25 августа 1745 года.

«Я была бы готова полюбить своего мужа, если бы только он был способен на любовь или желал проявить ее», – писала позднее Екатерина в своих знаменитых мемуарах. Но тощий, неуклюжий, бледный и рябой Петр предпочитал целыми днями напролет заниматься оловянными солдатиками и картонными замками. К вящему неудовольствию своей молодой жены, он превратил их спальню в настоящую псарню для своих охотничьих собак. Их супружеские отношения так и не состоялись. Тем временем в 1752 году у Екатерины появился любовник.

«Прекрасен, как ясный день, – писала Екатери­на о 26-летнем камер-юнкере Сергее Салтыкове. – Никто при дворе не может сравниться с ним». 20 сентября 1754 года Екатерина родила сына. Ребенка, нареченного Павлом, Петр признал своим сыном, и Елизавета провозгласила его вторым по очереди наследником престола. При дворе, конеч­но же, гуляли сплетни, что отцом Павла является Салтыков.

Политические интриги

Долг жены и матери был исполнен, и от Екатери­ны ожидали, что ее последующая жизнь в царской семье будет малозаметной. Однако Елизавета старела, а Петр так очевидно проявлял свою не­способность править, что в Санкт-Петербурге ста­ли появляться люди, которые, как докладывал в Лондон британский посланник сэр Чарлз Хэнбери-Уильямс, надеялись, что «в случае определенных непредвиденных обстоятельств» на престол взой­дет Екатерина.

Эти «непредвиденные обстоятельства» возникли в 1756 году, когда Россия вступила в союз с Австри­ей и Францией в войне против прусского короля Фридриха II. Первоначальные победы русских войск со всеобщей радостью приветствовались в Санкт-Петербурге. Не доставляли они радости лишь инфантильному Петру, который считал коро­ля Пруссии непревзойденным военным гением. Им­ператрица угасала буквально на глазах, и это поро­ждало страхи, что в скором времени Петр унаследу­ет престол и заключит с Пруссией постыдный мир. В качестве альтернативы его правлению при дворе начали подумывать о Екатерине как регенте при ее малолетнем сыне Павле или императрице, имею­щей право на самоличное правление. «Будьте уве­рены, – доверялась Екатерина интригану Хэнбери-Уильямсу, – я уже утвердилась в своих планах и или умру, или буду царствовать».

Честолюбие Екатерины и ее тягу к роскоши Хэнбери-Уильямс поддерживал за счет тайных «займов». Он даже свел ее с новым любовником – красивым молодым польским графом из своей сви­ты Станиславом Понятовским. Петр, у которого в его собственных покоях проживала любовница и который старательно избегал встреч с женой, спо­койно отнесся к тому, что 9 декабря 1757 года Ека­терина родила дочь. «Я понятия не имею, каким образом забеременела моя жена, – так, говорят, он отреагировал на это известие, – но я полагаю, что мне придется признать себя отцом этого ребенка».

Столкновение и примирение

Не успела Екатерина оправиться от родов, как ей пришлось столкнуться с последствиями своих по­литических интриг и неблагоразумного поведения. Воскресным утром 15 февраля 1758 года она полу­чила тревожное послание от своего любовника. Елизавета приказала арестовать государственного канцлера, графа Бестужева, по обвинению в госу­дарственной измене. Арестованы были также ювелир-итальянец Бернарди и учитель русского языка Екатерины Василий Ададуров – оба они были по­средниками в ее тайной переписке с канцлером и британским посланником.

Вскоре после этого Елизавета потребовала уст­роить отзыв Понятовского в Польшу. При дворе пошли толки, что следующая на очереди Екатери­на. Перепуганная молодая женщина написала Ели­завете письмо с просьбой об аудиенции. После почти месячного ожидания ее позвали в покои им­ператрицы. Там был и презираемый ею супруг.

Екатерина бросилась на колени перед Елизаве­той и просила отпустить ее к родителям в Герма­нию. «Как вы можете говорить, чтобы я отпустила вас к родным? – спросила императрица. – У вас же дети». Вмешался Петр, обвиняя жену в бессерде­чии и упрямстве. Придя в смятение от случившейся между супругами перепалки, Елизавета прервала аудиенцию, но жестом дала Екатерине понять, что позднее беседа будет продолжена наедине.

21 апреля 1759 года императрица прилюдно про­возгласила тост по случаю 30-летия Екатерины и через месяц удостоила ее второй аудиенции. Потре­бовав от Екатерины клятвы говорить правду, Ели­завета спросила ее о подробностях из жизни прямо­го наследника. Что ей ответила Екатерина, неиз­вестно, поскольку именно на этом моменте повест­вования она неожиданно оборвала свои мемуары.

Общее недовольство царем

После 21-летнего правления Елизавета умерла на Рождество в 1761 году. Престол унаследовал ее племянник Петр III. Несмотря на то что благодаря очередному любовнику Екатерина была на седь­мом месяце беременности, она часами стояла на коленях перед гробом покойной императрицы. Петр же, появившись, отпускал шуточки и грубо потешался над священниками. Во время похорон он, идя за катафалком, кривлялся, чем шокировал окружающих. С близкими друзьями он поделился, что намеревается развестись с Екатериной и же­ниться на своей любовнице.