Одним из существенных моментов этого анализа является характер отношений, существующих между целями и мотивами деятельности. «Эти отношения,—подчеркивает А.Н. Леонтьев, — и являются психологически решающими» (19726). Как уже говорилось, оба вида напряженности возникали при актуализации разных мотивов — процессуального в случае ОН и самоутверждения в случае ЭН. Каждый из них специфическим образом связан с целью деятельности, что и обусловило психологическую специфику состояний. Так, при ОН содержание цели и мотива деятельности либо совпадало, либо было включено в близкие друг другу отношения (например, цель — выполнить задание, мотив — установить истинный ответ на задачу). Другими словами, в этом случае происходит наибольшее сближение объективного содержания деятельности с ее субъективным содержанием, с тем, что она есть для самого субъекта.

Этот феномен поглощенности делом, непосредственного интереса человека к самому результату описывается в психологической литературе как одно из важных условий успешного выполнения деятельности. Так, авторы одной из американских работ, изучавшие поведение солдат в условиях боевой обстановки, приходят к выводу, что «эффективность поведения может, отчасти, являться функцией способности индивида с головой уходить в работу, что тем самым снимает дезорганизующее влияние воспринимаемой опасности и . болезненную игру воображения в условиях опасной ситуации» (Berkunetal., 1962).

Можно привести также многочисленные примеры из повседневной жизни и из художественной литературы, свидетельствующие о том, что нацеленность человека на решение той или иной конкретной задачи позволяет ему в трудной ситуации «успокоиться», «отключиться от посторонних мыслей», кроме тех, что имеют непосредственное отношение к решению этой задачи. Так, А. Сент-Экзюпери описал в «Военном летчике» состояние пилота при выполнении сложного полета: «Словом, я занимаюсь своим ремеслом. Я не испытываю ничего, кроме физического удовольствия от насыщенных смыслом, самодовлеющих действий. У меня нет ни ощущения великой опасности (снаряжаясь в полет, я волновался куда сильнее), ни такого чувства, будто я исполняю великий долг». (1964)

Как будет показано ниже, ОН также оказывает 'мобилизующее влияние на деятельность и способствует сохранению работоспособности человека на устойчивом уровне.

Итак, отличительной психологической особенностью ОН является слитность мотива и цели деятельности, сдвинутость мотива на цель. Этой непосредственной связи нет при ЭН, которая характеризуется несовпадением, резким разведением цели и мотива деятельности (например, цель — выполнить задание, мотив — проявить себя с наилучшей стороны), что порождает расхождение между объективным значением деятельности и ее личностным смыслом для испытуемого.

Характеризуя состояния ОН и ЭН состороны мотивов, мы имели виду доминирующие мотивы деятельности. Однако в реальной жизни при выполнении задачи субъект вступает в сложные и неоднозначные отношения с различными факторами и условиями, в которых дана эта задача, поэтому его деятельность, как правило, одновременно побуждается не одним, а несколькими, в том числе противоречащими друг другу, мотивами, т. е. носит полимотивированный характер.

Учитывая динамический характер трудной ситуации, любое из этих отношений может выдвинуться в ведущее и, придавая деятельности личностный смысл, тем самым определять в тот или иной момент времени особенности состояния. Поэтому, строго говоря, речь может идти лишь о преобладании того или иного мотива или, тем самым, о господствующем виде напряженности — преимущественно операционном или преимущественно эмоциональном. Поэтому в дальнейшем изложении, исходя из того, что в реальных условиях имеется множество переходов от одного вида напряженности к другому и их смешанных форм, мы будем иметь в виду преимущественную выраженность того или другого состояния.

Резюмируя, можно сказать: выделение состояний ОН и ЭН произведено по психологическому основанию—различному характеру связей мотивов с целями деятельности, Другими словами, психологическая природа этих состояний лежит в особенностях внутреннего строения самой деятельности, в ходе которой они возникают.

Глава III

СПЕЦИФИКА ПОВЕДЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА В УСЛОВИЯХ ПСИХИЧЕСКОЙ НАПРЯЖЕННОСТИ

Изменения деятельности и поведения человека в состояниях психической напряженности уже давно отмечались в психологической литературе. Так, еще в период русско-японской войны Г. Е. Шумков (1913) описал «душевное состояние воинов в ожидании боя». Оно проявлялось у людей в несвойственной им суетливости, повышенной чувствительности к обычным раздражениям. Сапог жал больше, чем всегда. Движения становились менее координированными, пальцы рук непослушными, спички ломались, табак рассыпался, менялся почерк. Учащался пульс, дыхание становилось частым и неравномерным, появлялась жажда, сухость во рту и горле. Отмечалась повышенная внушаемость и т. п.

Обобщенное описание наблюдаемых в состояниях напряженности поведенческих проявлений можно найти в ряде литературных обзоров (Роговин, 1962а,б; Марищук и др.,. 1969; Душков II др., 1970; Овчинникова, 1970; и др.) «М. С. Роговин (1962а) отмечает, что под влиянием этих состояний происходит сдвиг форм реагирования по направлению к крайним точкам шкалы «торможение — возбуждение». Тормозный тип реагирования характеризуется общим мышечным напряжением, особенно резко выражающимся в мимике, скованностью позы и движений, разного рода фиксациями, пассивностью, замедленным течением психических процессов, своеобразной «эмоциональной инертностью», проявляющейся в виде безучастности и негативного безразличия. Возбудимый тип реагирования выражается в бурной экстраверсии, суетливости, многословности, гипертрофии двигательных проявлений, быстрой смене принимаемых решений, повышенной легкости перехода от одного вида деятельности к другому, несдержанности в общении и т.д.

В состояниях напряженности поведение в значительной мере характеризуется преобладанием стереотипных ответов, неадекватных ситуаций. В первую очередь страдают сложные формы целенаправленной деятельности, ее планирование и оценка. Возникающие при этом нарушения происходят на разных уровнях. Прежде всего, как показали многочисленные исследования В. Л. Марищука и его сотрудников, наолюдается общая тенденция к понижению устойчивости психических процессов. В условиях аварийной ситуации такое понижение может выражаться в «блокаде» восприятия и мышления, памяти и практических действий субъекта (Гуревич, Матвеев, 1966). Согласно К. М. Гуревичу (1970) другой уровень изменений психической деятельности образуют такие проявления личности, как растерянность, утрата самообладания и т. п. Наконец, крайние степени психических изменений приводят к фактическому распаду деятельности, самоустранению человека от продолжения работы.

Наряду с этим имеются данные о том, что под влиянием напряженности у некоторых лиц показатели деятельности могут улучшаться либо оставаться неизменными по сравнению с обычными условиями.