Другие исследователи исходят из того, что не все, а лишь определенные эмоции обусловливают стрессовые состояния. Это главным образом гнев и страх и их смешанные формы.

Но, пожалуй, более характерной является тенденция рассматривать стресс как особое состояние, рядоположное с другими эмоциональными состояниями (аффектами, чувствами, тревожностью и др.).

Некоторые авторы возражают против такого обособления. Так, О. В. Овчинникова и В. К. Вилюнас (1972) считают, что понятие стресса представляет собой «гносеологическую абстракцию, усиленно разрабатываемую методом проб и ошибок». Выступая против теоретической изоляции проблемы стресса, они стремятся включить ее в широкий контекст теоретических вопросов психологии. Авторы предлагают рассматривать проблему стресса в функциональном аспекте - как проблему влияния эмоций на продуктивную деятельность субъекта (неважно, внешнюю или внутреннюю) . В таком аспекте - это старая классическая проблема влияния эмоций на деятельность.

Это положение вызывает двоякого рода вопросы. Во-первых, оно имплицитно содержит мысль об иллюзии новизны проблемы стресса. Между тем постановка последней в психологии связана с тем, что стресс — явление, способное возникнуть v каждого человека как в специфических условиях, например, как во время космического полета, так и в повседневных жизненных ситуациях, носящих характер испытания для человека, — оказывает существенное влияние на деятельность и поведение, вследствие чего вопрос о его причинах, природе и формах проявления приобрел самостоятельное научное значение, которое еще больше усиливается в связи с ростом требований, предъявляемых человеку современным производством, техникой, условиями окружающей среды и задачами, которые ему приходится выполнять. Как пишут некоторые авторы, «в наше богатое событиями . время . слово «стресс» стало как бы символом века и его воздействий на организм» (Косицкий, Смирнов, 1970).

Очевидно, что в этих условиях со всей остротой встает задача изучения психологических предпосылок выносливости, адаптации человека к стрессогенным воздействиям. А это в свою очередь предполагает исследование самого феномена стресса как особого психического состояния, возникающего в сложных условиях деятельности.

Во-вторых, с рассматриваемой точки зрения проблематика стресса сводится к изучению функционального влияния отдельных видов эмоций. Между тем если исходить из того, что стресс - особое состояние, то надо признать, что его структура, наряду с эмоциональным, включает и другие психологические компоненты (мотивационные, интеллектуальные, перцептивные и др.).

В целом, как мне представляется, понимание стресса как возниающего в сложных условиях феномена психической деятельности открывает реальную возможность исследования и решения данной проблемы.

Глава II

ОПЕРАЦИОННАЯ И ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ НАПРЯЖЕННОСТЬ

Учитывая роль мотивов в структуре деятельности, можно ожидать, что их содержательные характеристики будут по-разному сказываться на состояниях психической напряженности. Это было обосновано экспериментально. В ходе исследования у испытуемых актуализировались два мотива: процессуальный и самоутверждения.

Первый имеет прямое отношение к проявлению функциональных возможностей человека и лежит в основе самого процесса деятельности. Его влияние связано с широко известным фактом, заключающимся в том, что в основе деятельности могут лежать как предметные, так и функциональные потребности. Д. Н. Узнадзе (1966) писал: «В первом случае мы имеем в виду потребности, для удовлетворения которых необходимо что-нибудь субстанциональное, нечто, при получении чего потребность оказывается удовлетворенной. Так, например, состояние голода представляет собой пример определенной субстанциональной потребности: для того, чтобы утолить голод, необходимо иметь, например, хлеб. Но эта категория еще не исчерпывает всех имеющихся у нас потребностей . В зависимости от условий, в которых приходится жить организму в каждый данный момент, у него проявляется потребность к деятельности и функционированию в том или ином направлении. Этого рода потребности мы и называем функциональными потребностями» .

Потребность в деятельности как таковой, в функциональной нагрузке, обладает большой побудительной силой: она выражается в активном отношении человека к самой задаче, его стремлении испытать и выявить свои силы, способности. В психологической литературе содержатся многочисленные указания о привлекательности для личности самого процесса деятельности в различных ее видах: игровой, познавательной, трудовой и т. п. (С. Л. Рубинштейн, Д. Н. Узнадзе, В.Н.Мя-сищев, А. Н. Леонтьев, А. В. Запорожец, Д. Б. Эльконин, Л. И. Божович, М. С. Неймарк, В. Г. Асеев и др.). Отмечается также, что в этом случае человек испытывает своеобразное удовлетворение от усилия как такового, от преодоления трудностей, поэтому он может заниматься какой-либо трудной деятельностью ради нее самой, а не просто ради того, чтобы «приблизиться к объекту или избежать его (Andreani, 1968). Сам процесс деятельности при этом как бы изнутри обеспечивает ее непрерывное побуждение. Это происходит за счет поддержания ориентировочно-исследовательской деятельности по отношению к задаче: само выполнение последней выступает как сложный, по существу неисчерпаемый комплекс свойств и отношений, раскрытие которых все больше и больше стимулирует человека к продолжению процесса деятельности (Гальперин, Голу, 1965). Таким образом, осуществление деятельности становится потребностью, которая выражается в глубоком интересе человека к ее: результату, в непосредственной увлеченности ее процессом.

Наряду с процессуальным мотивом в экспериментах вводился мотив, связанный с самоутверждением личности. Соответствующие ему потребности, стремления и побуждения человека в литературе описываются различными понятиями: самоактуализации (Маслоу), самореализации (Фромм), роста и самоусовершенствования (Роджерс) и т. п. Если эти понятия освободить от неприемлемых теоретических спекуляций, в рамках которых они разрабатывались (игнорирование общественно-исторической природы человеческих потребностей, элементы антропологизма и т.д.), то следует признать, что обозначаемые этими понятиями феномены образуют в человеческом поведении реальность и являются, таким образом, его активными детерминантами. Действительно, сюда относятся такие характеристики человеческой мотивации, как «стремление актуализировать свои потенциальные возможности», «потребность в хорошей репутации или в престиже, положении, признании другими», «потребность в устойчивой, твердо обоснованной, как правило высокой оценке самого себя, самоуважении и уважении других» (Maslow, 1954). Некоторые из этих потребностей, устремлений, желаний человека были актуализированы у испытуемых в экспериментальных условиях.

Полученные результаты позволили довольно четко выделить два вида психической напряженности, один из которых был назван операционным (Овчинникова, 1968; Овчинникова, Наенко, 1968), а другой — эмоциональным. Состояние операционной напряженности (ОН) возникало как результат относительно нейтрального подхода испытуемого к процессу деятельности и характеризовалось доминированием процессуального мотива. В отличие от него состояние эмоциональной напряженности (ЭН) характеризовалось интенсивными эмоциональными переживаниями в ходе деятельности, оценочным, эмоциональным отношением человека к условиям ее протекания. Оговоркой «относительно нейтральный подход» в состоянии ОН мы не хотим сказать, что при этом у испытуемого не было эмоциональных переживаний вовсе. Конечно, были. В связи с тем что психическая напряженность возникает в условиях отражения сложной и поэтому значимой ситуации, отношение человека к выполняемой задаче не является индифферентным, оно всегда эмоционально насыщено. Важно, однако, иметь в виду гораздо большую выраженность эмоциональных переживаний в состояниях ЭН по сравнению с ОН. Таким образом, удельный вес эмоционального компонента в обоих видах напряженности неодинаков, что надо учитывать при психологическом анализе.