К настоящему времени в России сформировалась весьма своеобразная система федеративных отношений (главным образом отношений между Центром и регионами), которая по сво­ей сути очень близка к государствен­ному устройству стран эпохи раннего феодализма. Российскому федерализ­му сейчас присущи многие, если не все, отличительные черты данной форма­ции, и, кроме того, был приобретен ряд новых, усиливающих тенденцию к тер­риториальному дроблению. Наиболее показательным является принятие органами представительной власти во многих регионах и последующая реа­лизация законов, противоречащих рос­сийской конституции. Количество та­ких законов уже исчисляется сотня­ми, а сам процесс не только не вызы­вает активного противодействия со стороны федеральных властей, но и нередко ими стимулируется. В особен­ности это касается «прогрессивных» законов, прежде всего закона о прода­же земли, принятого, например, в Сара­товской области и Татарстане. Не вда­ваясь в оценку плюсов и минусов дан­ного закона, отмечу, что он носит ос­новополагающий характер для буду­щего социально-экономического раз­вития страны, и принятие его снизу тем более недопустимо, так как оно коренным образом нарушает единство государственного юридического про­странства и усиливает неравенство в условиях жизнедеятельности регионов.

Такое положение ещё более уси­ливает сходство нынешних субъектов Федерации с ленными владениями, уп­равление которыми, однако, не переда­ется тем или иным лицам, имеющим особые заслуги перед государством или даже лишь заявляющим о личной преданности его интересам, а является призом в борьбе за власть представи­телей центральной и региональных бю­рократических (зачастую полукрими­нальных) элит.

Фактически реализуется средневе­ковое право вассалов чеканить соб­ственную монету, в качестве которой во многих регионах широко исполь­зуются разного рода платежные обя­зательства, векселя, купоны и другие денежные суррогаты. Это, разумеется, никак не способствует укреплению национальной валюты и одновременно служит весьма эффективным спосо­бом уклонения от налогов.

В одном из своих телевизионных интервью бывший секретарь Совета безопасности И. Рыбкин заявил о кон­ституционном праве субъектов Феде­рации иметь собственные вооруженные формирования. Вероятно, не вызовет особого удивления признание нынеш­ней властью за ними права вести ло­кальные междоусобные войны. Учи­тывая, что некоторые районы России являются объектом не только между­народных, но и внутренних межрегио­нальных территориальных споров, та­кой способ их разрешения не выглядит находящимся за пределами реальности, тем более что его применение уже име­ло место (достаточно вспомнить тра­гический осетино-ингушский конфликт, не говоря уже о событиях в Чечне и вокруг нее). Это, пожалуй, станет по­следним главным атрибутом феодализ­ма, возвращаемого сегодня в Россию[41].

В то же время поступательное об­щественное развитие, в том числе в сфере экономики, как известно, воз­можно лишь при достижении опреде­ленного баланса между важнейшими компонентами данного общества, ба­ланса, который мог бы обеспечить ди­намическое равновесие в рамках той или иной страны на достаточно про­должительный период времени. От­сутствие в России на протяжении уже более десятка лет какого-либо раз­вития вообще в значительной (если не в определяющей) степени обуслов­лено именно усиливающимся дисба­лансом между основными обществен­ными субъектами.

Вероятно, проблему фе­дерализма необходимо рассматривать именно в плане взаимоотношений меж­ду главными субъектами общества, вновь, но уже с другой точки зрения выходя за пределы системы «Центр — регионы».

Под общественными субъектами в данном случае понимаются те состав­ные части общества, которые наделе­ны правовыми полномочиями и спо­собны сами по себе воздействовать на процесс национального развития в материальной сфере. По этому крите­рию могут быть выделены пять глав­ных общественных субъектов:

— государство;

— региональные органы власти;

— местные (районные и муниципальные) органы власти;

— предприятие (компания);

— личность (физические лица).

В этот перечень заведомо не вклю­чаются некоторые значимые соци­альные величины: общественные организации (в том числе партии и профсоюзы), религиозные институты, вооруженные силы и др. Их влияние на моральное и духовное состояние общества может быть исключитель­но велико, но, обладая существенны­ми правами в юридической сфере, они практически (по крайней мере, на се­годняшний день) не играют никакой роли в сфере экономической и не мо­гут оказать сколько-нибудь заметно­го прямого воздействия на производ­ство материальных благ, при этом лишь косвенным образом влияя на их распределение.

Что же касается остальных «дей­ствующих лиц» в общественном эко­номическом развитии, то баланс их интересов может быть достигнут за счет соответствующего распределения между ними прав и обязанностей в осуществлении хозяйственной, управ­ленческой и иной деятельности. Ины­ми словами, столь афишировавшиеся еще недавно договоры о разграниче­нии полномочий между Центром и субъектами Федерации в идеале дол­жны быть распространены и на три остальных общественных субъекта. Ра­зумеется, в реальных условиях такого рода правовые соглашения вряд ли возможны, однако вся совокупность юридических актов (включая государ­ственную конституцию) должна быть направлена на достижение некоего ус­тойчивого полицентрического эквилибриума.

В идеале правовые полномочия должны быть приблизительно поров­ну распределены между обществен­ными субъектами. Во многих разви­тых государствах, в особенности уни­тарных, несмотря на некоторые «пере­косы», можно наблюдать картину, близ­кую к оптимальной. Такое общество может быть охарактеризовано как стабильное - сбалансированное. Его стабильность определяется достаточ­ным удельным весом правовых пол­номочий государственных органов власти, а сбалансированность — тем, что ни один из общественных субъектов не имеет доли полномочий, превы­шающей соответствующий показатель для какого-либо другого субъекта в полтора раза[42].

В бывшем Советском Союзе на долю государства приходилось, по меньшей мере, 70% суммарного объе­ма правовых полномочий общественных субъектов[43]. Такой тип общества может быть назван стабильным - несбаланси­рованным. Стабильность советского общества по-прежнему определялась исключительно высоким правовым потенциалом государства. В то же время несбалансированность сама по себе является серьезным тормозом для динамичного функционального разви­тия, что в Советском Союзе на протя­жении длительного времени проявля­лось достаточно очевидно и выража­лось, как известно, в низких темпах роста в последний период существо­вания СССР, в неэффективности эко­номики и нерациональности ее струк­туры и т. д.

Что мы можем наблюдать в этой области в России сегодня? «Демокра­тизация» общества и парад суверени­тетов начала 90-х годов привели к тому, что практически во всех россий­ских национальных образованиях были введены выборные посты президентов, приняты собственные конституции, многие положения которых противо­речат российской, а также множество законов, направленных на укрепление экономической и политической само­стоятельности территорий, вплоть до провозглашения полной независимости (Чечня). В «русских» краях и облас­тях этот процесс протекал не столь интенсивно, но в большинстве случаев привел к сходным последствиям. В результате сегодня Россия преврати­лась в разнородный комплект регио­нов, характеризующийся очень слабой степенью управляемости сверху. Такие положения конституций некоторых субъектов Федерации, как, например, право предоставления политического убежища гражданам иностранных го­сударств (Татарстан) или обязатель­ное знание коренного языка для лиц, занимающих высокие административ­ные посты, хотя и встречают вполне понятное раздражение в Центре, но вялые попытки привести эти законы в соответствие с государственным Ос­новным Законом (проще говоря, от­менить их) в действительности ока­зываются малоэффективными. Не вы­полняется главное условие существо­вания федерации — превалирование общегосударственных законов над ре­гиональными. Вряд ли будет большой ошибкой утверждать, что большинство регионов в своей общественно-поли­тической и экономической жизни сей­час руководствуется, прежде всего, собственными законами, вспоминая о федеральных лишь в случае возник­новения каких-либо разногласий с со­седями. Некоторые видимые успехи Центра в юридических столкновени­ях с субъектами Федерации (отмена референдума в Ингушетии о созда­нии независимой прокуратуры; во­зобновление Калмыкией выплат в фе­деральный бюджет и некоторые дру­гие) были достигнуты не столько за счет законного использования влас­тных рычагов, сколько путем комп­ромиссов (в том числе на личност­ном уровне) с региональными лиде­рами. В итоге «демократизации» си­стемы государственного управления несбалансированное российское об­щество практически утратило и ком­понент стабильности.