В связи с этим положения Закона РФ “О лизинге” о международном финансовом лизинге, не соответствующие Конвенции о международном финансовом лизинге, не подлежат применению. В качестве примера рассмотрим следующие положения.

В соответствии с п.1 ст.16 Закона РФ “О лизинге” при осуществлении международного финансового лизинга договор лизинга должен содержать ссылку на договор купли-продажи, в соответствии с которым передача предмета лизинга лизингополучателю должна производиться не позднее чем через шесть месяцев с момента пересечения предметом лизинга таможенной границы РФ, за исключением случая его транспортировки по территории РФ в течение срока, превышающего шесть месяцев. В то же время Оттавская конвенция (ст.1) предусматривает, что оборудование приобретается лизингодателем у поставщика в связи с лизинговым соглашением, которое с ведома поставщика заключено или должно быть заключено между лизингодателем и лизингополучателем, и не требует для признания сделки финансового лизинга заключенной наличия в ней каких-либо ссылок на предварительно заключенный договор купли-продажи (поставки).

Не подлежит применению также положение, предусмотренное п.3 ст.34 Закона РФ “О лизинге” согласно которому стороны по договору международного финансового лизинга имеют право предоставлять отсрочку лизинговых платежей на срок не более чем шесть месяцев с момента фактического ввода предмета лизинга в эксплуатацию. Оттавская конвенция не содержит каких-либо ограничений прав сторон по определению сроков внесения лизинговых платежей и их отсрочке и не предоставляет возможности государствам – участникам Конвенции устанавливать такого рода ограничения во внутреннем законодательстве. А в соответствии с п.2 ст.7 ГК РФ международные договоры РФ применяются непосредственно, кроме случаев, когда из самого международного договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта.

Нецелесообразно и включение в текст Закона РФ “О лизинге”и положения о применимом праве при разрешении споров между участниками международных лизинговых сделок. Указанное положение дублирует коллизионные нормы Оттавской конвенции (п.3 ст.7), которые и подлежат применению в спорных ситуациях.

Оттавская конвенция представляет большой интерес не только как акт международного частного права, содержащий ряд традиционных коллизионных норм, позволяющих определить

применимое право к взаимоотношениям сторон по международному лизингу. Она содержит четкие положения касающиеся самого понятия лизинга, характерных признаков данного договора, что наиболее ценно, поскольку сама Конвенция – плод согласования различных подходов, имеющихся в законодательствах разных государств.

Под сделкой финансового лизинга в Конвенции понимается такая сделка, в которой одна сторона (лизингодатель) по указанию другой стороны (лизингополучателя) заключает соглашение (договор поставки) с третьей стороной (поставщиком), по которому лизингодатель приобретает комплект машин, средств производства и иное оборудование (оборудование) на условиях, одобренных лизингополучателем, поскольку это касается его интересов, и заключает соглашение (лизинговое соглашение) с лизингополучателем, по которому представляет лизингополучателю право использовать оборудование за арендную плату (ст.1).

В тексте Конвенции отмечены и характерные черты всякой сделки финансового лизинга. К их числу относятся следующие признаки:

1) лизингополучатель сам определяет оборудование и выбирает поставщика, не полагаясь на квалификацию и решение лизингодателя;

2) оборудование приобретается лизингодателем в связи с лизинговым соглашением, которое с ведома поставщика заключено или должно быть заключено между лизингодателем и лизингополучателем;

3) арендные платежи, подлежащие оплате по лизинговому соглашению, рассчитываются так, чтобы учесть, в частности, амортизацию всей или существенной части стоимости оборудования.

Кроме того, в Конвенции специально подчеркивается, что она подлежит применению независимо от того, предоставлено ли лизингополучателю право купить арендованное оборудование. Следовательно, выкуп имущества арендатором не относится к обязательным признакам финансового лизинга.

Согласно Конвенции из круга объектов сделки финансового лизинга исключается оборудование, которое будет использоваться главным образом персоналом лизингополучателя, а также в семейных или домашних целях. Таким образом, под международным финансовым лизингом понимаются в основном сделки, заключаемые в сфере предпринимательской деятельности.

Сфера применения Конвенции о международном финансовом лизинге определена традиционным способом. Прежде всего, необходимо отметить, что Конвенция применяется в том случае, когда коммерческие предприятия лизингодателя и лизингополучателя находятся в разных государствах (п.1 ст.3), что позволяет считать финансовый лизинг международным с точки зрения Конвенции. Соответственно, если стороны договора лизинга – лизингодатель и лизингополучатель – расположены и имеют коммерческие предприятия в одном государстве, такой договор не признается международным и не подпадает под действие Конвенции.

Для применения Конвенции также необходимо, чтобы сделка финансового лизинга была связана с государствами – членами Конвенции. Такая связь может быть обнаружена в двух случаях:

а) государства, в котором имеют коммерческие предприятия лизингодатель, лизингополучатель, а также поставщик оборудования, являются договаривающимися сторонами (то есть членами Конвенции);

б) в силу норм международного частного права как соглашение о поставке оборудования, так и лизинговое соглашение подпадают под действие права государства, являющегося членом Конвенции.

Однако даже при наличии одного из названных условий применение Конвенции может быть исключено. Для этого требуется, чтобы каждая из сторон как лизингового соглашения, так и соглашения о поставке оборудования была согласна на такое исключение

Примечательной чертой Конвенции о международном финансовом лизинге является то, что она обеспечивает путем установления унифицированных правил позитивное регулирование прав и обязанностей сторон по договору международного финансового лизинга.

Прежде всего Конвенция проявляет заботу о вещных правах лизингодателя в отношении переданного в аренду оборудования на случай банкротства лизингополучателя. На это оборудование не может быть наложен арест, оно не включается в конкурсную массу (ст.7).

Учитывая, что лизингополучатель сам выбирает поставщика оборудования и только по его воле выбор оборудования и его поставщика может быть возложен на лизингодателя, Конвенция освобождает лизингодателя от ответственности перед лизингополучателем в отношении сохранности оборудования в связи с ущербом, причиненным лизингополучателю в результате его доверия к квалификации и решению лизингодателя в выборе поставщика или оборудования. Данная норма является диспозитивной, она может быть изменена соглашением сторон. Лизингодатель освобождается также от ответственности перед третьими лицами за причинение оборудованием, эксплуатируемым лизингополучателем, вреда жизни, здоровью или имуществу третьих лиц (п.1 ст.8).