Некоторые авторы, отмечая, что лизинговая сделка включает в себя два контракта (купли-продажи и передачи имущества во временное пользование), обращают внимание на тесную взаимосвязь всех сторон данной сложной договорной структуры, из чего, по их мнению, следует, что рассмотрение и регулирование какой-либо одной из них приводит к разрушению целого[19].

Другая позиция по данному вопросу состоит в том, что договор лизинга представляет собой двустороннюю сделку. Так, А.А. Иванов утверждает, что следует «трактовать договор лизинга как двустороннюю сделку (а не многостороннюю) сделку, неразрывно связанную с договором купли-продажи арендованного имущества»; в отношении же взгляда на договор лизинга как трехстороннюю сделку сказано следующее: «При всей простоте данной концепции у нее есть и слабые моменты. Отношения между арендодателем и арендатором, с одной стороны, и арендодателем и продавцом арендованного имущества – с другой, урегулированы так, как в классических двусторонних договорах. Участники этих договоров не имеют ни одного права или обязанности, которые бы принадлежали одновременно каждому из них, что как раз и характеризует многостороннюю сделку»[20].

Е.А. Павлодский пишет, что «классический лизинг связывает трех лиц: изготовителя оборудования, его приобретателя-арендодателя и арендатора», избегая квалификации договора лизинга как трехсторонней сделки. Напротив, он подчеркивает: «Однако участники лизинговых отношений связаны между собой не одним, а двумя отдельными договорами»[21].

Ю.С. Харитонова, подчеркивая сложную конструкцию лизинговой операции, указывает: «Тем не менее представляется возможным выделить один из элементов лизинговой операции - обязательства по передаче оборудования во временное пользование как основу самостоятельного договора с особым порядком оформления и особыми условиями. К таким особым условиям следует отнести и необходимость выбора поставщика, и указание цели покупки имущества, и предоставление лизингополучателю прав требования к поставщику. Причем основанием для такого выделения договора по найму имущества при лизинговой операции служит сущность этих отношений – передача имущества во временное пользование»[22]

В юридической литературе можно встретить и некую промежуточную точку зрения по рассматриваемому вопросу. Например, Т.А. Коннова утверждает, что «лизинговые отношения оформляются двумя договорами и включают в себя весь комплекс взаимосвязей, существующих между его участниками: арендатором, арендодателем и продавцом имущества. Договор лизинга имеет двусторонний характер, а лизинг как система отношений между тремя сторонами является трехсторонней сделкой»[23].

Сторонники двустороннего характера договора лизинга по-разному объясняют участие в этом обязательстве продавца, на которого возложено исполнение обязанностей по передаче лизингового имущества лизингополучателю, и наделение последнего соответствующими правами требования к продавцу. К примеру, А.А. Иванов указывает: «Арендодатель по договору лизинга возлагает исполнение части своих обязанностей на продавца по договору купли-продажи (п.1 ст.313 ГК РФ), причем имеет место особый случай перепоручения исполнения, при котором перед кредитором (арендатором) в силу прямого указания закона становится ответственным только исполнитель (продавец). В свою очередь, договор купли-продажи предстает перед нами как договор в пользу третьего лица – арендатора (ст.430 ГК РФ)»[24].

О.М. Козырь отмечает: «Анализируя договор финансовой аренды как специальную правовую конструкцию, не следует упускать из виду, что он «осложняется» наличием третьей фигуры – продавца, с которым арендатор в прямых договорных отношениях не состоит, но по отношению к которому благодаря наличию финансовой аренды он приобретает ряд прав и обязанностей. Создается такая правовая ситуация, когда в отношениях по аренде имущества продавец самостоятельной роли не имеет, тогда как в отношения, вытекающие из исполнения договора купли-продажи, арендатор может вторгаться в качестве активной фигуры именно в связи с наличием у него с арендодателем (покупателем) договорных арендных отношений»[25]. Отмеченная автором особенность лизинговых правоотношений также может быть объяснена с позиций оценки договора купли-продажи лизингового имущества как договора в пользу третьего лица.

Прежде всего необходимо отметить, что взгляд на договор лизинга или на лизинговую сделку (то есть совокупность договора купли-продажи лизингового имущества и договора его аренды) как на трехстороннюю сделку не укладывается в существующее в гражданском праве представление о гражданско-правовой сделке. Две самостоятельные сделки купли-продажи и аренды – даже при самой тесной их взаимосвязи не могут образовать третью сделку, сторонами которой являлись бы субъекты двух названных самостоятельных договоров.

Если же говорить о лизинговых отношениях в целом, то они представляют собой не единую трехстороннюю сделку, а сложную структуру договорных связей, состоящую из двух типов договоров: договора купли-продажи лизингового имущества, заключаемого между продавцом и лизингодателем, и собственно договора лизинга, заключаемого между лизингодателем (как собственником лизингового имущества) и лизингополучателем. То обстоятельство, что из договора купли-продажи у продавца возникают обязанности непосредственно перед лизингополучателем, а последний получает права требования к продавцу, объясняется вовсе не тем, что имеется некое единое обязательство лизинга, возникшее из единой же трехсторонней сделки между продавцом, лизингодателем и лизингополучателем.

Указанные правоотношения, имеющие сложную структуру договорных связей, существуют в условиях кодифицированной системы российского гражданского права, поэтому источники их регулирования отнюдь не ограничиваются правовыми актами и нормами о лизинге.

Специфика лизинговых отношений (тесная взаимосвязь договоров купли-продажи и аренды) как раз и состоит в том, что договор купли-продажи лизингового имуществ, благодаря специальным правилам о договоре финансовой аренды (лизинга), содержащимся в ГК РФ (§6 гл.34) изначально конструируется по модели договора в пользу третьего лица. Как известно, в соответствии со ст. 430 ГК РФ договором в пользу третьего лица признается договор, в котором стороны установили, что должник обязан произвести исполнение не кредитору, а указанному в договоре третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения обязательства в свою пользу. Именно это имеют в виду специальные правила о финансовой аренде (лизинге), предусмотренные ГК РФ, когда возлагают на продавца обязанность передать лизинговое имущество непосредственно лизингополучателю, а последнего, не являющегося стороной в договоре купли-продажи, наделяют правами покупателя по указанному договору (п.1 ст. 668, п.1 ст.670). Данное обстоятельство не приводит к какой-либо трансформации самостоятельного обязательства, вытекающего из договора купли-продажи, сращиванию его с обязательством из договора аренды.