ПЛАН

Хронология переходного периода

Страна позднее всех других участниц СЭВ стартовала на пути демократического преобразования общества и либерализации плановой экономики[1]. Ей не удалось миновать столь хорошо всем известной “охоты на ведьм”, в ходе которой жертвами оказались многие члены Болгарской коммунистической партии, без различия их личных качеств и вклада, привнесённого на благо страны. В целом этот процесс состоялся по всем правилам кровного мщения, сформулированному в апреле 1991 года в другой стране бывшего соцлагеря, на заседании Всепольского гражданского комитета: “нет никаких моральных преград в борьбе с коммунистами - надо вести с ними борьбу повсюду и на каждом шагу, преследовать и карать”. А поскольку коммунизм в глазах болгарского обывателя ассоциировался прежде всего с СССР (впоследствии - Россией), то часть этой ненависти и слепой неуправляемой ярости вылилась и на двусторонние отношения недавних “братских народов”.

Уже в 1990 году мало у кого вызывали удивление и непонимание варварски облитые красной краской памятники советским солдатам-освободителям, антироссийские лозунги в средствах массовой информации, участившиеся демонстрации у зданий российских зарубежных представительств и т.п. Не только болгарская внешняя политика, но и экономика сделала, насколько это было возможно, резкий крен в ориентации. Но, декларированные новыми лидерами намерения о быстрейшем “возвращении в Европу”, в систему “равных возможностей”, приобщении к “ценностям западной цивилизации” натолкнулись на целый ряд “подводных камней”.

Главной неожиданностью для Болгарии явилось то, что сладчайшие прелюдии “новых партнёров” с Запада на деле оказались не более, чем ни к чему не обязывающим политическим флиртом, не подкреплённым ничем, кроме пустых слов. В ответ на свои искренние заверения в преданности демократическим идеалам и вечной дружбе Болгария услышала тишину. Дружески похлопав по плечу и пожелав стране дальнейших успехов на пути демократизации общества Запад отвернулся и продолжил заниматься своими более насущными делами. Об этом свидетельствует хотя бы то, что за первые пять лет экономических реформ прямых иностранных инвестиций было зарегистрировано всего лишь на сумму менее 350 млн.долл., в то время как аналогичные показатели в Польше, Чехии, Венгрии исчислялись миллиардами. Отчаянные призывы нового либерального руководства во главе с Филипом Димитровым, сменившего в 1991г. ушедшее в отставку социалистическое правительство Андрея Луканова, к развитым странам находили лишь “дружеское подбадривание” и в целом оказались тщетными.

Кроме того, ни страны ЕС, ни США вовсе даже и не собирались шире открывать национальные рынки своему новому “демократизирующемуся” партнёру. Более того, ввоз в ЕС текстиля и металлов, которые составляют около 20% всего болгарского экспорта стал подвергаться еще более жёсткому контролю по целому ряду критериев. Что же касается продукции сельского хозяйства, традиционно занимавшей во внешнеторговом обороте страны почётные первые места, то на западных рынках она оказалась преимущественно неконкурентоспособной.

На экономическом положении страны сказался разрыв давних торговых и технологических связей с СССР, а затем и Россией: многие промышленные предприятия были ориентированы на сырьё именно российского происхождения с учётом его специфических особенностей - крупнейший в стране нефтеперерабатывающий завод в г.Бургас, гигантский металлургический комбинат в г.Кремиковци. Не менее важным обстоятельством явилось то, что Россия была по существу единственным потребителем продукции ряда важнейших промышленных отраслей народного хозяйства Болгарии, а именно, транспортного машиностроения, вычислительной техники, электроники, средств связи, ежегодные поставки которой исчислялись миллиардами долларов.

Однако значительных сдвигов в работе по усилению торгово-экономических связей между двумя странами не произошло. Надежды на это появились с победой на очередных парламентских выборах в конце 1994 года Болгарской социалистической партии (БСП) - традиционной сторонницы пророссийского уклона как в политике, так и в экономике, однако и на этот раз они не оправдались. Более того, с приходом к власти в начале 1995 года малоинициативного правительства Жана Виденова в Болгарии была почти заморожена приватизация, были практически свёрнуты программы либерализации сфер ценообразования, налогообложения, внешней торговли, банковской системы, валютной политики и т.д. Вплоть до конца 1996 года создавалось впечатление, что страна огородилась от внешнего мира и пытается в гордом одиночестве выйти из кризиса. Определённое время это удавалось, пока на рубеже 1996-97 годов не произошёл настоящий взрыв финансовой системы Болгарии. Лишь за первый месяц этого года курс национальной валюты упал с отметки 500 до 3100 левов за доллар США. Закономерно последовавшие за этим социальные потрясения, паралич экономики, товарный дефицит и другие “прелести” острейшего кризиса привели к массовым акциям протеста, забастовкам на предприятиях, блокированию авто и железнодорожных магистралей в результате чего кабинет Виденова был вынужден подать в отставку, а Президент - сформировать временное служебное правительство назначить досрочные выборы в парламент.

Хотя основными приоритетами Болгарии названы сближение и интеграция с Европейским Сообществом, вступление в НАТО[2], руководство страны придаёт не меньшее значение и развитию отношений с РФ.

За истекшее время на политическом горизонте страны сформировались две основные силы, имеющие наиболее прочную поддержку среди населения. Коалиция ОДС (Объединенные демократические силы), ядро которой составляет СДС (Союз демократических сил) и БСП (Болгарская социалистическая партия). Многократные поочередные приходы к власти той или другой партии сопровождались кардинальной сменой курса и пересмотром отношений с Россией. Таким образом, одна из основных проблем уже долгое время заключается в том, как от практики крайностей в российско-болгарских политических и экономических отношениях перейти в плоскость более сбалансированных, терпимых и последовательных позиций?