Вторая глава устава Государственного банка 1860 г. была посвящена его устройству и обнаруживала заметные отличия от устава Коммерческого банка 1817 г. Устройство Коммерческого банка в целом было более единоначальным, находившимся под большим контролем министра финансов и управляющего банком.

Несмотря на то что из восьми директоров Коммерческого банка четыре избирались из купечества, их роль в Правлении была минимальной, сводившейся к консультации о положении российской и зарубежной торговли.

Реальное руководство в Правлении Коммерческого банка находилось в руках управляющего и директоров “от правительства”. И управляющий, и директора назначались по представлению министра финансов и находились под его “бдительным оком”. Именно эти директора возглавляли отделения банка и руководили его операциями. Кроме того, министром финансов определялись на службу в Коммерческий банк чиновники среднего звена — бухгалтеры, контролеры, кассиры, их помощники и др. Лишь счетчики и низшие служители определялись Правлением банка.

Управляющий по уставу Государственного банка 1860 г. имел более широкие полномочия. Назначавшийся императорским указом, он являлся председателем Правления, а также учетного и ссудного комитета. Без его подписи ни одно постановление Правления не имело юридической силы. Он представлял Государственный банк во внешних сношениях; решал кадровые вопросы по банку и его конторам, за исключением назначения и увольнения директоров банка. Ст. 140 декларировала, что “вся исполнительная часть, а также ближайшее наблюдение за всеми операциями банка и его контор за правильным делопроизводством и исполнением устава и постановлений Правления возлагаются на управляющего банком”.

Е.И. Ламанский, проработавший в 1859 г. в Коммерческом банке в должности директора и имевший возможность сравнить его устройство с устройством европейских центральных банков, изменил структуру Коммерческого банка в сторону коллегиальности. Подотчетность и “ближайшее ведение” со стороны министра финансов сохранились. Однако Е.И. Ламанский в ст. 109 нового устава внес положение о наблюдении над Государственным банком со стороны Совета государственных кредитных установлений, подобно институту депутатов (censeurs) Банка Франции.

Для наблюдения над деятельностью банка Совет Государственных кредитных установлений избирал двух депутатов — по одному от санкт-петербургского дворянства и купечества . Е.И. Ламанский передал Совету некоторые функции Министерства финансов, в частности, ближайшее наблюдение за делами банка и его отчетностью. В то же время согласно поступившим замечаниям Е.И. Ламанскому пришлось смириться с подчиненностью Госбанка Министерству финансов. Статья 123 устава называет его “непосредственным главным начальником банка”. Однако автор устава, пытаясь ограничить влияние Министерства финансов на банк, пытался отнести к его компетенции лишь некоторые банковские вопросы — по продаже билетов Комиссии погашения долгов и билетов Государственного казначейства, по купле-продаже ценных бумаг, золота и серебра, по определению директоров Правления банка и утверждению членов учетно-ссудного комитета, по смете расходов на содержание и управление банка, по нормативным актам внутреннего делопроизводства.

Кроме шести директоров, назначаемых приказом по Министерству финансов, в Правление были введены три депутата от Совета государственных кредитных установлений. Им были даны большие полномочия — согласно ст. 161 “они наблюдают за всеми операциями банка и во всякое время могут требовать ведомости о состоянии касс, рассматривать все счета, книги .”. Одним словом, на них была возложена функция банковских ревизоров. В этом усматривалась, видимо, позиция самого Е.И. Ламанского, знавшего о грубых нарушениях работы в Коммерческом банке. Присутствие депутатов от Совета государственных кредитных установлений придавало Правлению Государственного банка более открытый характер.

Отменив институт маклерства, состоявшего при Коммерческом банке, Е.И. Ламанский заменил его учетным и ссудным комитетом, состоявшим из выбранных представителей купечества.

Е.И. Ламанский в главе II отделении V устава Государственного банка 1860 г. очертил состав и обязанности учетного и ссудного комитета. Он находился при правлении банка и состоял из управляющего, его товарища (заместителя), двух директоров банка и четверых членов от купечества. Его задачей стало рассмотрение предъявленных к учету векселей, “в приеме тех из них, которые представляют наибольшее обеспечение для банка”, а также в оценке товарного залога и в обсуждении размеров кредита . Большое значение, придававшееся учетному и ссудному комитету, определялось уже его положением при правлении банка и председательстве в нем управляющего банком. Создание института учетного и ссудного комитета наиболее полно отразило идею Е.И. Ламанского о частной инициативе и частном интересе, выработанную им в первоначальной редакции проекта устава Государственного банка.

Статьей 169 устава Государственного банка 1860 г. предусматривалось, что представители от купечества в учетный и ссудный комитет могут избираться лишь из высшей первой или второй гильдий санкт-петербургского купечества. Это способствовало на длительное время сохранению характера Государственного банка как банка для кредитования крупного купечества. Поскольку учетный и ссудный комитет состоял из представителей высшего слоя купечества, он допускал к учету векселя и производство ссуд в основном представителям из своей среды. Многие представители учетного и ссудного комитета приняли активное участие в создании акционерных коммерческих банков. И хотя им запрещалось, находясь в учетном и ссудном комитете, кредитовать свои товарищества и банки, это правило часто обходили стороной.

Кредитование Государственным банком крупного купечества отчасти объясняло и высокую валюту векселей по сравнению с валютой в центральных европейских банках, и сравнительно невысокие по сравнению с ними объемы операций учета векселей. Значительные суммы уходили на кредитование крупных, “первоклассных” (как тогда говорили) фирм. В то же время получить кредит в Государственном банке среднему, а тем более мелкому предпринимателю было крайне сложно — учетный и ссудный комитет, как правило, отказывал им в кредитовании, ссылаясь на недостаточное обеспечение и неустойчивое положение фирмы.

В 1862 г. новое устройство, данное в 1860 г. Государственному банку, было распространено на конторы и отделения бывшего Коммерческого банка.

Управление контор было копией управления банка; в отделениях оно было упрощено тем, что власть в правлении отделения была разделена между управляющим и контролером, которые находились “во взаимной зависимости друг от друга”. Уставы контор и отделений вместе с Уставом Государственного банка 1860 г. предусматривали создание в России системы государственного краткосрочного кредитования. Эта система развивалась вместе со становлением и развитием частного банковского сектора и во многом поддерживала его в начальный и кризисные периоды.