Самым модным наркотиком девяностых стал экстази. Он был завезен в Лондон и на волне хаус-музыки распространился по всему свету, как не­отъемлемая часть танцевальных мероприятий. По своему действию представляющий нечто среднее между ЛСД и амфетаминами, экстази позволял сочетать созерцательность и остроту ощущений от светоэффектов с повышением двигательной активности и нечувствительностью к усталости. Свето-музыкально-двигательное восприятие, осно­ванное на обостренной синестезии, сделало его «идеальным» клубно-дискотечным наркотиком. Музыка стала называться кислотной, хаус-эйсид-хаусом, клубы процветали. Вот что говорит ли­дер группы «The Stone Roses», участник и очеви­дец знаменательных событий, Ян Браун: «Меня до сих пор удивляет, как все быстро произошло, в начале 1988 года экстази был доступен только в Лондоне, к концу года его можно было достать в любом городишке. Все бросились записывать музыку, появилась сотня новых лейблов, как буд­то тысячи людей только и ждали этой таблетки, чтобы приступить к работе, Это было круче чей панк. Все изменилось».

Начиная с конца 1989 года, количество эйсидкомпозиций в национальных, чартах растет в гео­метрической прогрессии. При этом мало кто себе представлял, как выглядят новые музыкальные гуру: понятие «звезда» на время полностью ис­чезло. Ди-джек оставались анонимными фигура­ми, прятавшимися за вертушками. Настоящими героями стали сами посетители клубов. Для но­вой музыки не была важна личность исполните­ля. В клубе можно было танцевать спиной к ди-джею» он не главные, главное - сам процесс. Музыка также избавилась от груза личности ав­тора, став полноправным представителем куль­туры постмодерна.

Триумф экстази-культуры в Британии пришел­ся на 1993-1995 годы. Рейвы становились все более популярными, а каус-культура все более демократичной. Конечно, британские власти были не в восторге. Еще в 1989 году, когда рейвы были в новинку, полиция начала борьбу с ними. Но после того как. в городке Каслмортон собрался самый массовый на тот момент рейв, заволнова­лось правительство я вышел закон, запрещающий несанкционированные сборища. И вот в 1995 году состоялся массовый легальный рейв под откры­тым небом — «Tribal Gathering» («Племенное сбо­рище»). Революция свершилась и исчерпала себя. Исчезла романтика клубов, если раньше они были «театром, безумия», то к середине 90-х вошли в нормальные капиталистические рамки. Появи­лись суперзаведения типа лондонских «Cream», «Саг wash», «Minietri of sound», Англия в оче­редной раз в истории контр-культуры сыграла роль колыбели андеграундной революции.

Однако экстази, начав победное шествие по все­му миру, добрался и до российских клубов.

Все вышесказанное не означает, что нужно за­претить растаманов, рейверов, психоделические выставки и концерты. Если общество имеет мо­ральное право бороться с наркобизнесом, то с модой бороться невозможно, в вей проявляет себя эпоха. Трудно сказать, чем вызвана в конце XX века массовая мода на наркотики. Возможно, в условиях общего кризиса культуры, искусства и религии, в каком-то смысле исчерпавших свой собственные ресурсы, творческий дух ищет ис­кусственные средства существования. Такая ситуация, конечно, не является показателем душевного здоровья человечества, вынужденного для поддержания своей культуры «сидеть на колесах».

3.6 Психологические факторы

Благоприятным поводом попробовать наркотики становятся эмоциональные расстройства, деп­рессии, потребность выровнять настроение. Способность седятивных (успокоительных) л психоделяческих наркотиков снимать тревогу, подавленность, напряжение, раздражительность побужда­ет их использовать как средство от депрессии. В ее тяжелых формах употребление наркотиков становится выражением стремления к самоуничтоже­нию медленным самоубийством. Если сначала на­ркотик «работает» средством от депрессии, то спус­тя очень короткий срок сам становится ее источ­никам. Частота депрессий резко увеличивается, особенно в подростковом возрасте. Психологи и врачи могут в общих чертах на­ рисовать психологический портрет наиболее распространенного типа личности наркомана, это люди чувствительные, эмоционально трудно при­спосабливаются и чувствуют себя неуютно в об­ществе, трудно справляются с трудностями в жизни. Они не имеют устойчивых и определен­ных социальных интересов, планов на будущее и уверенности в завтрашнем дне. Это могут быть «тонкие натуры», остро чувствующие дисгармо­ничность и враждебность окружающего мира, критически относящиеся к всеобщим. авторите­там, противопоставляющие себя обществу, оце­ниваемому ими как «толпа», склонные к уедине­нию и уходу в собственный мир. У них может быть выражено чувство застенчивости, сознания своей недостаточности, несостоятельности в об­ществе. Такие люди ищут в наркотике более пол­ноценное существование. Поиск особых чувствен­ных впечатлений особенно характерен для людей искусства. Они хотят расширения своих чувствен­ных возможностей, открытия новых значений и свойств привычных вещей, изменения мира, в ко­тором существуют, создания мира «для себя», для удовлетворения потребностей созерцания[1]. Люди из артистической и художественной среды осо­бенно остро чувствуют свою незащищенность в обществе, нестабильность своего социального по­ложения. Нередко употребление наркотиков становится причиной ранней смертности артистов, художников и музыкантов. Помимо нарисованного нами поэтического образа наркомана сущес­твует и другой тип: люди с низким уровнем куль­туры, обитатели социальных низов. Однако у всех больных наркоманией психиатры отмечают чер­ты «социальной незрелости»: слабый самокон­троль, неумение прогнозировать ситуацию, отсут­ствие критической оценки своего поведения, ощу­щение вседозволенности, презрение к традицион­ным нравственным нормам, враждебность к «бла­гополучной» части общества, стремление получать удовольствия «по полной программе».

Подростковый возраст с его неустойчивой са­мооценкой и эмоциональной уязвимостью — на­иболее удобное время приобщения к наркотикам. Подростки также склонны воспринимать общес­тво как враждебную силу. Если психически здо­ровая личность реагирует на стресс собранностью, активностью, приспосабливаясь к экстремальной ситуации, у людей со слабой и подорванной пси­хикой стресс оборачивается подавленностью и невротическим поведением.

Существует психическая предрасположенность одних детей и большая устойчивость других к наркологическим заболеваниям. Высокая воспри­имчивость к наркотикам кроется в индивидуаль­ных особенностях психики ребенка. Алкоголиз­му или наркомании подвержены подростки с врожденной или приобретенной в результате тя­желых болезней особой чувствительностью к нар­котику, а также подростки, у которых отдельные черты характера чрезвычайно усилены. Это — так называемые акцентуации характера. Их около по­лутора десятков и для каждого из них есть свой критический возраст, в котором заостряются чер­ты характера. Наиболее угрожающими в отношении алкоголизма и наркомании считаются неус­тойчивый, эпилептоидный, истеррйдный, гипо- и гипертимный, конформный типы.