В последнее время некото­рые субъекты федерации высту­пили с идеей создания бездоку­ментарных векселей (отечествен­ное ноу-хау). Концепцию бездо­кументарных векселей Б. И. Златкис охарактеризовала следующим образом: "Салат из зеленого лука с фруктовым салатом из анана­са . Там кусок ГКО, там слова из какого-то вексельного права, там компьютерная система 3-4-летней давности".[4] Следует отме­тить, что МВФ в очередной раз отреагировал на состояние laissez-faire вексельного рынка, на­стоятельно рекомендовав России в этом году ограничить заимство­вания субъектов федерации 30% собственных доходных источни­ков, а стоимость обслуживания этого долга 15% доходов.

Во-вторых, негативное влия­ние на вексельное обращение оказало ограничение кредитных возможностей коммерческих бан­ков, значительная часть которых находится в стадии "умирания". Банки в значительной степени прекратили кредитование торго­вого капитала, и отсутствие "жи­вых" денег в торговом и произ­водственном обороте хозяйству­ющие субъекты стали компенси­ровать с помощью активного вне­дрения в хозяйственный оборот коммерческих векселей.

В-третьих, существенное вли­яние оказывает стремление ог­ромной массы "черных" денег легализоваться любыми способа­ми, и вексель в силу присущей ему абстрактности весьма для этого удобен. Ситуация усугубля­ется еще и тем, что Федераль­ное Собрание никак не может принять Закон о борьбе с отмыванием нелегально полученных доходов (во многих странах с ме­нее криминализованной экономи­кой, например, в Великобритании такие нормативные акты приня­ты и работают достаточно дав­но).

В-четвертых, несовершенное и неэффективное законодатель­ство делает вексель удобным инструментом для легального ухо­да от налогообложения юридичес­ких и физических лиц.

Есть еще одно важное об­стоятельство, стимулирующее вексельную эмиссию в России: сжатие денежного агрегата М2 по отношению к валовому внут­реннему продукту (ВВП) до та­кого объема, когда все хозяй­ствующие субъекты, от государ­ства в лице Министерства фи­нансов до небольшого предпри­ятия, являющегося звеном в цепи дебиторов, испытывают парализующий их деятельность денежный голод.

М2 — денежный агрегат, включающий наличные деньги (вне банков) и безналичные средства. На 1 июля 1996 г. денежная масса (М2) составляла 266,9 трлн руб., в том числе наличные день­ги МО — 104,4 трлн руб.

Сравнение параметров коэф­фициента монетизации экономи­ки в России и за рубежом ярко высвечивает проблему "финансо­вого голода" нашего) народного хозяйства: в Германии этот по­казатель составляет 66%, в США — 68%, во Франции — 90%, в Великобритании — 90%, в Ки­тае — 80%, а в России только 15%. Таким образом, грандиозная по масштабам вексельная эмис­сия (только банковских векселей в 1996 г. было выпущено на об­щую сумму в 140 трлн руб.) — это стремление хозяйственного механизма удовлетворить "денеж­ный голод" пусть даже с помо­щью заменителей денег.

Но, если вексель в той или иной степени является замени­телем денег, то ограничение ис­следований объема и структуры денежной массы рамками агре­гата М2 (наличные деньги плюс средства на счетах) представляется спорным с точки зрения методологии денежно-кредитного регулирования. К сожалению, публикуемые статистические ис­следования Банка России в об­ласти объема и структуры денеж­ной массы ограничиваются агре­гатом М2. Между тем, органы банковского регулирования и над­зора за рубежом при анализе и планировании объема и структу­ры денежной массы выделяют агрегаты М4 и L, состоящие из депозитных сертификатов, акций ссудо-сберегательных ассоциа­ций, казначейских обязательств, кредитных обязательств, удосто­веряющих право на получение дохода (вексель попадает под эту категорию) и других ценных бу­маг. Таким образом, в настоящее время в России объем и структу­ра денежной массы в полной мере не контролируются органами ре­гулирования.

Хаотичное и кризисное состо­яние вексельного рынка в Рос­сии даже не позволяет Централь­ному банку заниматься традици­онной для "Банка банков" опера­цией — переучетом коммерчес­ких и банковских векселей. Вот как видит сложившуюся ситуацию заместитель председателя Прав­ления Банка России А. А. Козлов: "Центральный банк не будет пе­реучитывать векселя. У нас при­нято решение, что векселя в ны­нешней форме, в отсутствии нор­мальной инфраструктуры, правил работы, торговли, информации и т.д. мы переучитывать не будем. Потому что поднимать собствен­ными силами весь вексельный рынок напрямую у нас не хвата­ет возможностей. Мы выбрали более длительный, но, с нашей точки зрения, более эффективный путь — это спонсирование и под­держка Ассоциации участников вексельного рынка (АУВЕР)".

Неуправляемый и опасный для народного хозяйства харак­тер развития вексельного рынка был осознан государством в 1996 г.

В сентябре 1996 г. Банк Рос­сии вводит норматив Н13 (нор­матив риска вексельных обяза­тельств кредитных организаций), который ограничил операции ком­мерческих банков с векселями 200% от размера собственных средств (с 1 марта 1997 г. этот норматив ужесточен до 100%).

Центральный банк не разре­шает в настоящее время кредит­ным организациям работать с векселями в бездокументарной форме.

И, наконец, под эгидой ЦБ создается АУВЕР, призванная создать необходимую правовую, технологическую инфраструктуру вексельного рынка, обеспечить его информационную прозрач­ность.

Экономика России, в том числе вексельный рынок, в на­стоящее время совершает пере­ход от состояния laissez-faire к активному государственному ре­гулированию. В годы такого же перехода американской экономи­ки президент США Франклин Рузвельт сформулировал роль го­сударства следующим образом: "Я имею в виду не всеобъемлю­щее регламентирование и пла­нирование экономической жизни, а необходимость властного вме­шательства государства во имя истинной общности интересов но только различных регионов и групп населения нашей великой страны, но и между различными отраслями ее народного хозяй­ства".[5] Последние инициативы Центрального банка свидетель­ствуют о том, что в основу регу­лирования вексельного рынка положена концепция, сформули­рованная великим американским реформатором.

ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ВЕКСЕЛЬНОГО РЫНКА РОССИИ

Скептики говорят, что вексельный рынок в России не имеет будущего. Некоторая доля правды в данном суждении есть. И это связано не столько с существованием реального противоре­чия между "изобретениями" российской практики так называемыми эмиссионными векселями ("энер­гетическими", "приватизационными", "бездокумен­тарными") и деловым оборотом цивилизо­ванного рынка классических векселей, сколько с реальной угрозой "прихлопнуть" его законодатель­ным путем.

Государство уже предпринимало в 1991-1994 гг. усилия по перестройке законодательства и систе­мы государственного регулирования и надзора за вексельным рынком. Делались попытки в приказ­ном порядке организовать вексельное обращение в стране. Как показали последующие события, эти усилия во многом оказались тщетными, и возрож­дающаяся практика вексельного оборота их посто­янно сводила на нет.