У европейских и азиатских народов бытует поверье о разных мифических существах, водящихся в лесах, - «леших», как они называются в славянской мифологии. Известно, что под «лешим» подразумевается какое-то мифическое существо, живущее в лесу, имеющее вид человека, но мохнатое (т.е. покрытое шерстью), гораздо более рослое и сильное, с мощными руками, со сверкающими глазами . Большую часть времени лешие проводят на деревьях; качаться и «дурачится» для них - самое любимое занятие. При приближении человека они хохочут, бьют в ладоши, а если увидят женщину, то норовят затащить ее к себе . Если мы попытаемся придать этим мифическим существам более конкретный образ, то нам не трудно будет придти к предположению, что в преданиях о леших сохранилось какое-то смутное воспоминание о больших антропологических обезьянах, с которыми человеку, может быть, приходилось вести некогда борьбу за свое существование.

У чувашского лешего два главных названия. Одно - «арсури», что значит «получеловек», другое - «упате», что означает «обезьяна».

На вопрос о природе леших мы имеем три ответа. Первый, широко принятый современной наукой, гласит: эти существа суть «ирреальные персонажи», «мыслительные конструкты», проще говоря, плод воображения суеверных людей. Вопрос о «связи» нечистой силы с обезьяной, как и много других законных вопросов, при этом просто обходят молчанием. Второй ответ дан Д.Н.Анучиным и В.А.Ендеровым, согласно которому в образах леших сохранилась память народа о реальных биологических объектах, о человекоподобных существах, с которыми сталкивались наши предки и которые вымерли в далеком прошлом. Третий ответ таков: лешие существуют наяву и в наше время. Профессор К.К.Платонов в книге «Психология религии» (1967г.) пишет: «Мне приходилось беседовать со старым забайкальским охотником, который говорил: «Не знаю, есть ли на свете обезьяны, может, их и выдумали, а вот лешего я своими глазами видел, и не один раз». Опять рядом с лешим обезьяна, хоть и в противопоставлении. Ведь не сказал же охотник: «Не знаю, есть ли на свете жирафы и бегемоты .» Наяву он наверняка их не видел, как и обезьян. Но весьма вероятно, что он видел обезьян на картинке, и это напомнило ему того, кого он «своими глазами видел, и не один раз».

В древнееврейском оригинале русским «лешим» соответствует слово «сэирим» (буквально «косматые»), - «имеется в виду род демона или сверхъестественного существа», которое, согласно древнееврейскому фольклору, обитает в пустынных местах. Как же русские переводчики посмели назвать библейских «косматых», обитающих в пустыне, русским словом «лешие»?

В старославянском тексте «Ветхого завета» древнееврейским «косматым» и русским «лешим» соответствует слово «бесы», а в латинском тексте Библии и в текстах целого ряда западноевропейских языков для передачи того же понятия используется слово «сатиры». Сатиры, они же «лесняки косматые» - подобны людям, но «не суть человеки».

Итак, у русских переводчиков Библии были столь же веские основания поместить леших в пустыню, как у латинских поместить там сатиров. Лешие, бесы, сатиры, фавны, дивы, насносы, косматые демоны горных перевалов - все это, в общем-то, одна компания. С одной стороны, это вроде бы злые духи и сверхъестественные существа, а с другой, они же - «особый род человека, которого ставили в середине между человеческим и звериным родом», существа, которых Бог создал в спешке и не довел да кондиции человека.

В Вологде ходит легенда: крестьянский сын спросил отца: «Тятьк! Што это такое - дьявол, шут, черт, леший, домовой, окаянный? Какое различие между ними?» - «Различия почти меж ними нет никакого, а только названия разны», ответил отец и поведал сыну легенду, которую я привожу здесь в ее вологодском варианте: Был на земле только Бог и дьявол. Бог сотворил человека, и дьявол попробовал сотворить, но сотворил не человека, а черта, и как он ни старался, ни трудился, все же не мог сотворить человека, все у него выходили черти. Бог увидел, что дьявол уже сотворил нескольких чертей, рассердился на него и велел Архангелу Гавриилу свергнуть сатану и все нечистую силу с неба. Гавриил свергнул. Кто упал в лес - стал леший, кто в воду - водяной, кто на дом - домовой. «Вот почему их зовут по-разному. А они все бесы одинаковы».

О ВНЕШНЕМ ВИДЕ

Из фольклорных источников следует, что лешие ходят, бродят, бегают и скачут по земле на двух ногах. Даль приводит русское свидетельство: «Леший живет остроголовый, мохнатый», «С остроголовым (чертом) не шути: перетянет». «Остроголовость» демонов оставляют без объяснения и даже без вопроса. А счет лохматости говорится: чтобы жить в нашем климате, всякому примату нужна либо шуба, либо собственная лохматость. Звериный волосяной покров на теле - одно из основных отличий лешего и всей его родни от человека. Это свойство нечистой силы закреплено за ней в прозвище «волосатик» в применении к черту, лешему и водяному, в названии «волосатка», «косматка», «лохматка» в применении к червтовкам, лешачихам, русалкам. Абхазский «лесной человек» - абынуавы (он же абнаое) - «высокого роста, весь покрыт шерстью. На лице его шерсть образует подобие бороды. И даже уши заросли его, только ладони рук голые». В коми-зырянском фольклоре лешего обычно называют «мохнатоухим», а человека «голоухим». Но не все тело демона покрыто волосами, кое-где «замечаются голые места», а, значит, и цвет кожи в этих местах. О русских леших сообщается, что «на людей они похожи, только почернее будут». Кое-где на Севере лесовика зовут просто «лесом». «С виду лес похож на человека, только кровь у него темная, а не светлая, как у людей, потому его и зовут синеобразным».

«В лесу ночной порою и дикий зверь, и лютый человек, и леший бродит .». Фольклор настойчиво советует охотникам не ставить избушек и не ложиться спать на тропе, по которой ходит леший. Следы черта-лешего ни спутать, ни с какими другими, в том числе и медвежьими. В русской сказке мужик не хотел пойти в лес нарубить дров, говоря жене: „У меня обуть-то печево". Жена посоветовала: „Да ужо обуй решота!" Мужик обул решета, взял топор и пошел в лес. В том месте проезжал на тройке поп, увидел следы и удивился: „Кто это пришоу? Черт не черт, леший не леший, медведь не медведь!"

На русском Севере отмечено выражение „леший ступал" о том, что плохо сделано: «Ну и наработано у тебя, девка, леший ступал». Если случится кому заболеть, воротясь из лесу, то предполагается, что он, след лешего перешел».

Широкие стопы ногайской албасты упоминает Р Х.Керейтов. Гондатти описывает театрализованное представление на медвежьем празднике манси, где выступают два охотника, «которые вдруг увидели след, похожий на человеческий, но только гораздо больше». Охотники «испугались, побежали назад, но за ними раздался свист, топот, а затем вдруг на дорогу прямо против них появился мэнкв (леший), который загородил им путь».

На Талыше. Проводник К.А.Сатунина. Мирза, рассказав о своей встрече на охоте с биабан-гули, добавил, что он привел людей к месту встречи. «А там следы - вот какие: две четверти и четыре пальца! Все видели и все мерили. Вот — две четверти и четыре пальца (ики карыш, дерт бармак!), снова повторил рассказчик, откладывая означенную меру на пол)'». На Памире «распространены рассказы о следах, оставленных якобы гульбиябаиом на влажном песке, глине или на свежевыпавшем снеге ».