К мотивационным состояниям человека относятся: установки, интересы, желания, стремления и влечения.

Установка – это стереотипная готовность действовать в соответствующей ситуации определенным образом. Эта готовность к стереотипному поведению возникает на основе прошлого опыта. Установки являются неосознанной основой поведенческих актов, в которых не осознается ни цель действия, ни потребность, ради которого оно совершается. Различаются следующие виды установок.

1.Ситуативно-двигательная (моторная) установка (например, готовность шейного отдела позвонков к движению головы)

2.Сенсорно-перцептивная установка (ожидание звонка, выделение значимого сигнала из общего звукового фона)

3.Социально-перцептивная установка – стереотипы восприятия социально значимых объектов (например, наличие татуировок интерпретируется как признак криминализованной личности).

4.Когнитивная – познавательная установка (предубеждение следователя в отношении виновности подозреваемого ведет к доминированию в его сознании обвинительных доказательств, оправдательные доказательства отступают на второй план).[6]

Мотивационное состояние человека является психическим отражением условий, необходимых для жизнедеятельности человека как организма, индивида и личности. Это отражение необходимых условий осуществляется в виде интересов, желаний, стремлений и влечений.

Интерес – избирательное отношение к предметам и явлениям в результате понимания их значения и эмоционального переживания значимых ситуаций. Интересы человека определяются системой его потребностей, но связь интересов с потребностями не прямолинейна, а иногда и не осознается. В соответствии с потребностями интересы подразделяются по содержанию (материальные и духовные) по широте (ограниченные и разносторонние) и устойчивости (кратковременные и устойчивые). Различаются также непосредственные и косвенные интересы (так, например, проявленный продавцом к покупателю интерес является интересом косвенным, тогда как прямым его интересом является продажа товара). Интересы могут быть положительными и отрицательными. Они не только стимулируют человека к деятельности, но и сами формируются в ней. С интересами человека тесно связаны его желания.

Желания – мотивационное состояние, при котором потребности соотнесены с конкретным предметом их удовлетворения. Если потребность не может быть удовлетворена в данной ситуации, но эта ситуация может быть создана, то направленность сознания на создание такой ситуации называется стремлением. Стремление с отчетливым представлением необходимых средств и способов действия является намерением. Разновидностью стремления является страсть – стойкое эмоциональное стремление к определенному объекту, потребность в котором доминирует над всеми остальными потребностями и придает соответствующую направленность всей деятельности человека.

Преобладающие стремления человека к определенным видам деятельности являются его склонностями, а состояние навязчивого тяготения к определенной группе объектов – влечениями.[7]

Как таковых преступных мотивов не бывает. Человек несет ответственность за общественно-опасное противоправное деяние, а не за смысл данного действия для данной личности.

Итак, мотивация именно преступного поведения, в целом, не отличается от мотивации поведения, в общем. Оно продиктовано теми же установками интересами, желаниями, стремлениями и влечениями. Примеров может быть масса. Единственное отличие поведений состоит в реализации мотивов.

С точки зрения нравственно-психологической, “свобода воли” преступника определяется степенью отклонения социальных уста­новок личности от положительных. Чем более лицо заражено анти­общественными взглядами и привычками, тем выше его способ­ность избрать общественно опасный вариант поведения, то есть тем выше “свобода” преступной воли. Так, авторы одного из учебников уголовного права рекомендуют суду выяснять степень нравствен­ной испорченности субъекта для установления того, “явилось ли рассматриваемое преступление логическим завершением антиобще­ственной ориентации личности, либо оказалось случайным явле­нием на его жизненном пути”.

Нравственный и психологический моменты “свободы воли” характеризуют единое свойство личности преступника. Поэтому и оцен­ка конкретной степени “свободы воли” зависит от одновременного учета как ее “формальной”, так и “содержательной” стороны. Наличие большого преступного опыта у лица позволяет сделать вывод не только о его нравственной испорченности, но и о воз­росшей способности действовать со знанием преступного “дела”. Сильная или слабая воля может относиться как к морально воспитанному, так и аморальному лицу. Поэтому субъект с безнравственной сильной волей в случае совершения преступления действует при прочих равных условиях “свободнее”, чем слабовольный субъект. Таким образом, степень произвола, “свободы воли” преступника в совершенном деянии тем выше, чем выше его способность действовать “со знанием преступного дела”, руководить своими действиями и чем более морально испорченным он является. Подводя итог сказанному выше, подчеркнем, что лица, совер­шившие преступление, не обладают подлинной внутренней свобо­дой (свободой воли).

- Криминальная субкультура и её содержание

Основным фактором взаимной криминализации в криминальных группах является криминальная субкультура. Для её обозначения применяются также другие термины, такие как: “вторая жизнь”; “социально-негативные групповые явления”; “асоциальная субкультура”.

Считается, что в начале криминальная субкультура возникла в закрытых исправительных учреждениях, а затем распространилась за их пределами, захватив значительную часть подростково-юношеской популяции, прежде всего трудовых и педагогически трудных подростков. Которые, кстати и составляют позднее основную массу осужденных “первоходков”. Криминальная субкультура блокирует и извращает воспитательные действия педагогов и окружающих, разрушает внутриколлективные отношения, замещая коллективистские отношения отношениями круговой поруки, коллективизм – клановостью, товарищество – лжетовариществом, оправдывает и поощряет преступное поведение и преступный образ жизни.

Криминальная субкультура, как и любая другая культура по сути своей носит агрессивный характер. Она вторгается в культуру официальную, взламывая её, девальвируя её ценности и нормы, насаждая в ней свои правила, атрибутику. Известно, что носителем культуры является язык. Взять наш “великий и могучий Русский язык”. На сегодняшний день он оказался весь пронизан терминологией уголовного жаргона, на котором охотно говорят как подростки, так и представители власти, депутаты государственной думы. А ведь утрата чистоты национального языка – серьезнейший симптом нарастания процесса глубокой криминализации общества. Особо важно подчеркнуть, что эта криминализация в первую очередь затрагивает подрастающее поколение, как наиболее активную в криминальном отношении часть общества и наиболее чуткую по своим возрастным особенностям к языковым инновациям.