К эксперименту на животных Везалий обращался очень часто. Фактически в анатомическом зале всегда рядом с секционным столом, на котором производилось расчленение трупа, стоял стол для опытов на животных или просто для их анатомирования. Какого же рода экс­перименты проводил Везалий.

Объектами исследования были живые собаки, обезья­ны, свиньи. Самый простой опыт — перелом костей. Ве­залий убеждался, что после перелома кости «рушится весь орган», т. е. перестает функционировать вся конеч­ность. Если у животных перерезать удерживающую по­перечную связку на передней или задней конечности, то сухожилия сгибателей пальцев будут выходить из своих каналов. На обнаженной мышце Везалий наблюдал утолщение и расслабление мышечного брюшка. Когда он разрезал брюшко продольно, сокращались обе поло­вины в одном направлении. После поперечного рассече­ния сокращение мышечных волокон вызывало расхож­дение мышечных половинок.

Наиболее разнообразными были опыты на нервный системе. Туго перевязывая нервный ствол на конечно­сти, Везалий вызывал паралич мышц. После перерезки спинного мозга Везалий наблюдал прекращение чувстви­тельности и движения в дистальных частях тела. Веза­лий вскрывал череп у собак и разрушал вещество мозга. Это приводило к тому, что у собак выпадали мышечные движения и происходило расстройство чувствительности. Везалий вскрывал желудочки мозга.

На живых животных Везалий устанавливал влияние возвратных нервов на голос. Сдавливание или рассечение этих нервов обусловливало прекращение голоса.

Операция удаления селезенки у животных, удаление почки, яичек, прижизненные наблюдения над работой сердца и легких — все это было доступно Везалию и про­делывалось им для учебных целей. Вызывая пневмото­ракс, Везалий отмечал остановку дыхательных движе­ний легких.

Чрезвычайно интересными были его опыты с пере­вязкой артерий и вен. Эти опыты давали в его руки не­опровержимые факты для расшифровки законов крово­обращения, но правильных выводов из этих фактов Ве­залий не сделал. Те же факты в руках Гарвея позволили сформулировать новую теорию кровообращения. Но это случилось почти на 100 лет позже.

Дыхание живых существ с давних пор признавалось непременным условием жизни. Но дышит ли плод в ут­робе матери, а если дышит, то как Везалий извлекал из матки собаки почти доношенный плод с оболочками. Щенок погибал от удушья. Если же оболочки разреза­лись, плод оставался живым. Везалий сделал правиль­ный вывод из этого наблюдения, указав на то, что тка­невое дыхание плода совершается за счет крови мате­ринского организма.

Искусственное дыхание в опытах Везалия сохраняло жизнь животным после заполнения плевральных полостей воздухом. Этот факт, ярко продемонстрированный Везалием, послужил толчком к разработке операции тра­хеотомии и интубации.

Вряд ли можно сомневаться в том, что в этом допол­нении к трактату Везалий изложил только часть своих опытов. Но даже краткие заметки об исполненных операциях раскрывают облик Везалия как целеустремленно­го и искусного экспериментатора. Мы полностью соглас­ны с мнением С. Н. Касаткина, который характеризует Везалия как основоположника функционального направ­ления в анатомии, поскольку великий анатом при изуче­нии трупа всегда думал о функции рассматриваемых ор­ганов и систем, стремился познать живое и понимал неразрывное единство формы и функций.

Однако в анатомии довезалиевского периода царил хаос не только в смысле систематики, но и в смысле точности локализации. Отношения органов друг к другу еще в какой-то мере удостаивались внимания, но ни проекция органов на наружные покровы, ни голотопия, ни скелетотопия их никогда не раскрывались.

В анатомии Везалия мы не видим еще деления тела человека на области, как это принято в современных ру­ководствах. Но Везалий дает тщательное описание, мышц и это предопределяет неизбежность показа топографо-анатомических отношений сомы. Ведь все неровности рельефа тела связаны с костями и мышцами. Посвящая специальные главы процедуре и порядку вскрытия мышц, Везалий указывал точные линии разрезов, описывал слои кожи, подкожной клетчатки и оболочки.

В главах «О мускулах живота» и «О вскрытии мус­кулов живота» приводятся все необходимые сведения о конструкции влагалища прямого мускула живота, но на­звание это еще не фигурирует. Везалий знает белую ли­нию живота и место прохождения семенного канатика внизу передней стенки живота. Он излагает анатомию мышц промежности, отмечая половые различия.

Положение кровеносных сосудов увязывается с ча­стями скелета и с областями (подмышечная впадина, локтевой сгиб, пах, коленный сгиб и т. д.). Обращается внимание на локализацию лимфатических регионарных узлов по ходу вен, на отношение к мышцам артерий и вен, на глубину их залегания.

Что касается топографии органов, то в этом отноше­нии Везалий уходит далеко вперед по сравнению со своими предшественниками. Он точно описывает грани­цы легких, правильно характеризует средостение, про­слеживает взаимоотношения пищевода, трахеи и аорты, пишет о распространении части печени влево, определяет отделы кишечника по областям брюшной полости, ука­зывает на особенность локализации желудка.

Во многих случаях при описании органов Везалий тоже допускал топографо-анатомические ошибки. Есть доля истины в словах тех биографов Везалия, которые считают, что он исправил много ошибок Галена, но не исправил еще больше. Удивительно, например, заблуж­дение Везалия, когда он находит раздвоение восходящей аорты.

Может возникнуть вопрос, понимал ли сам Везалий прикладное значение анатомических знаний. На этот вопрос легко ответить утвердительно. По существу весь свой опыт ученого и педагога Везалий посвятил медици­не. Анатомическую подготовку он рассматривал как обя­зательное условие успеха лечения.

Был ли Везалий в действительности лечащим врачом и в частности хирургом? Конечно, он был врачом и, ве­роятно, владел необходимой хирургической техникой. О его деятельности как клинициста сохранилось мало сведений. Свое отношение к медицине, к проблемам ле­чения больных Везалий раскрыл в предисловии к руко­водству по анатомии. Кроме этого, он касался клиниче­ских проблем в статьях о венесекции и о применении отвара хинного корня.

В историко-медицинской литературе обычно Везалия не считают стоящим на пути развития хирургии. Против этого следует возражать. Везалий был профессором хи­рургии и анатомии. Он учил студентов анатомии, под­черкивал важность этого предмета и его непосредствен­ное отношение к хирургии. Через возрождение анатомии он сделал возможным развитие хирургии как науки.

На секционных занятиях под руководством Везалия изучались органы живота, тщательно исследовались то­пография брюшины, ее связки, брыжейки, сальники. В соответствии с учением Гиппократа считалось, что раны мозга и кишечника смертельны. Проводя практиче­ские занятия со студентами, Везалий всегда указывал на то, что врач не может отказаться лечить больного даже при заведомо смертельных ранениях. Больному должна быть оказана самая эффективная помощь. Исхо­дя из этого, он учил студентов накладывать швы на кишечник на трупах и ^на живых животных. Для швов использовался тонкий шелк. Экспериментальные разре­зы наносились на кожу и внутренние органы животных (собак, свиней).