Позднее А.С. Эрсман редактировал крупную и бойко идущую газету в Одессе, но и здесь его постигла неудача.

В конце девяностых годов “Новости дня” имели огромный успех и свою публику. Их читала интеллигенция, “цивилизованное” купечество, театральная и бульварная публика.

В газете появился В.М. Дорошевич со своими короткими строчками, начавший здесь свой путь к славе “короля фельетонистов”. Здесь он был не долго. Вскоре его пригласил Н.И. Пастухов в “Московский листок”, а потом В.М. Дорошевич уехал в Одессу и в свое путешествие на Сахалин.

На счастье Липскерова приехал из Одессы маленький репортер, одетый более чем скромно: Семен Лазаревич Кегулихес, впоследствии взявший фамилию Кегульский, - и начал ставить в “Новостях дня” хронику.

С год проработал он, пригляделся, перезнакомился с кем надо и ввел новшество, давно уже практикуемое на Западе - “пюблисите”, то есть рекламу в тексте за большую плату. Он заработал на этом сам и выручил Липскерова.

Несмотря на временные затруднения в газете, “Новости дня” выходили большим тиражом и имели широкий круг читателей. Здесь впервые было напечатано рекламное объявление, что послужило началом использования печатной рекламы.

3. “СОВРЕМЕННЫЕ ИЗВЕСТИЯ”

“Современные известия” около двадцати лет издавал известный публицист Н.П. Гиляров-Платонов, бакалавр духовной академии, славянофил и сотрудник И.С. Аксакова.

Было время, когда “Современные известия” были самой распространенной газетой в Москве и весьма своеобразной: с одной стороны в них печатались политические статьи, а с другой – они с таким же жаром врывались в общественную политическую жизнь и в обывательщину.

Никита Петрович Гиляров-Платонов был человеком “не от мира сего”. Он спал днем, работал ночью, редко кого принимал у себя, кроме ближайших сотрудников, да и с теми мало разговаривал.

Тогда газета шла хорошо, денег в кассе бывало много, но Никита Петрович мало обращал на них внимание. Номера выпускал частью сам, частью – второй редактор, племянник его Ф.А. Гиляров, известный педагог-филолог и публицист. Тоже “не от мира сего”, тоже не считавший денег.

Его перу принадлежал в “Современных известиях” ряд фельетонов о наших революционерах в Швейцарии – тема, по тому времени совершенно запрещенная.

Статьи эти случайно проскочили в “Современных известиях” благодаря почтению к имени Н.П. Гилярова-Платонова, но когда Ф.А. Гиляров собрал их в отдельную книгу, то пропущены они не были.

Кроме того, Федор Александрович писал неплохие театральные рецензии, а затем сам издавал некий театральный листок, на котором и прогорел.

Самыми хлесткими сотрудниками, делавшими успех газеты в розницу, были фельетонисты П.А. Збруев, чиновник особых поручений при секретном отделении обер-полицмейстера, благодаря своей службе знавший все тайны Москвы, и Н.И. Пастухов.

Первый писал фельетоны под псевдонимом “Берендей”, а второй – московские заметки, которые подписывал “Старый знакомый”.

Их мелкие наброски, в которых тот и другой “прохватывали” и “протаскивали” богачей купцов и обывателей, не щадя интимных сторон жизни, имели огромный успех.

Москва читала взахлеб эти фельетоны, дававшие огромный материал для излюбленных тогда сплетен.

Надо еще заметить, что “Современные известия” были единственной газетой, не стеснявшейся пробирать вовсю духовенство и даже полицию.

Обличительные заметки Н. Седельникова, автора нескольких романов, пользовались в газете большим успехом. Его фельетон в стихах, подражание “Кому на Руси жить хорошо” Некрасова, наделал много шуму.

Здесь досталось всем москвичам, от самых высших до самых низших, и все себя узнавали, но написано было так ловко, что придраться было нельзя.

Москвичи находили темы для традиционных салонных сплетен в фельетонах Збруева и Пастухова. Из воспоминаний В.А. Гиляровского, “Современные известия” носили легкий характер, но при этом критиковали все слои общества.

4. КАЗЕННЫЕ ГАЗЕТЫ

“Студент 3-го семестра утешает вдов и разводит сирот. Согласен за стол и квартиру. Б. Бронная, д. Чебышева, студенту Андрееву”. “Эти строки единственные остались у меня в памяти из газеты, которая мозолила мне глаза десятки лет в Москве во всех трактирах, ресторанах, конторах и магазинах”(В.А. Гиляровский).

Эту газету получали все учреждения, потому что обязаны были получать и непременно держать ее на виду. Называлась эта газета - “Ведомости московской городской полиции”. Программа этой газеты, утвержденная правительством, была шире всех газетных программ того времени. Ей было разрешено печатать “все, что интересно читать и потребно обывателю”. Так и написано было в разрешении, которое показывал сам редактор, назначенный из канцелярии обер-полицмейстера.

Редактор никогда не читал своей газеты. Ее вообще никто не читал, а меньше всего подписчики.

Интересовались ею только люди, справлявшиеся о том, какого числа будет продаваться за долги их обстановка, да еще интересовались собачьи воры, чтобы узнать, по какому адресу вести украденную ими собаку, чтобы получить награду. А кто были остальные читатели, если только они были, - неизвестно.

Цензурный комитет и в глаза не видел этой газеты, в которой печатались обязательные постановления Городской думы касательно благоустройства города, краткие сообщения из полицейских приказов и протоколов о происшествиях и список приехавших в столицу и выевших особ не ниже пятого класса.

Кроме того, в газете “припечатывались” казенные и частные объявления, и на квитанциях писалось: “За припечатывание сего объявления получено 33 копейки серебром”.

Распространение газеты зависело от энергии участкового пристава и его участка. Так, на Арбате и Пречистенке этой газеты невозможно было увидеть, хотя каждый домовладелец обязан был на нее подписываться. Эти два участка были населены дворянством, которое гнало полицейских, приходивших с подписной книгой на нее. Зато в некоторых более подходящих участках были приставы, ревностно заботившиеся о доходах газеты, причем, конечно, не забывали и о своем кармане.

В Москве была еще одна газета с обязательной подпиской - “Московские губернские ведомости”, - но той в столице не видели.

Она выходила раз в неделю, посылалась в провинцию почтой, где ее сваливали в архив присутственных мест уездных городов, не распечатывая бандероли. Оттуда она поступала, в конце концов, через сторожей в соседние лавочки на оклейку стен или употреблялась на курево.

В ней печатались циркуляры, еще ранее разосланные по уездам почтой, и печатались объявления о пропавших коровах и лошадях, о потерях документов и разных находках.

“На привале в лесу я стал смотреть и среди объявлений о пропажах и находках наткнулся на такое сообщение:

«В лесу близ Черкизова найдены неизвестно кому принадлежащие кандалы с потертыми подкандальниками. Владельца просят явиться, с доказательствами принадлежности в Московское губернское правление, в стол находок»” (В.А. Гиляровский).

Казенные газеты – яркий пример бесполезного использования средств. Они не имели ни постоянных подписчиков, ни круга читателей.