Мнение Д. Б. Эльконина не поддержали многие исследователи (А. М. Леушина, А. П. Усова, Ф. И. Фрадкина). Альтернативную позицию выразила М. Ю. Кистяковская: «если игрой будут называть только более сложные формы игры, то вся ее предыстория, а вместе с тем и сама ролевая игра могут пострадать» [7]. Практика показала всю обоснованность этого предостережения: игра в дошкольных учреждениях по общему признанию остается ниже возрастных возможностей детей. Однако в числе мер воспитания и обучения никто не упоминает предметную игру как необходимый этап в развитии игровой деятельности.

Специалисты изучают игру в раннем возрасте сразу как сюжетную, оставляя без внимания предметную [2], [6]. В разностороннем исследовании игрового общения, проведенном М. И. Лисиной и ее сотрудниками [8] рассматриваются простые предметные действия ребенка и воспроизведение несложных сюжетов; неспецифические (игровые) действия остаются вне анализа.

Зарубежные исследователи свидетельствуют, однако, что на протяжении детства именно игра с предметами лежит в основе многих достижений ребенка. К. Гарви ссылается на работу К. Хатт, показавшей специфические характеристики исследовательских и игровых действий с предметами. Первые отличались полным вниманием, направлением взгляда на объект, осторожным ощупыванием предмета. Игровыми могли быть как повторяемые движения, так и включение предмета, и какую-то другую последовательность действий, использование его с какой-то другой целью.

К. Гарви считает, что игровая ориентация могла заметно облегчить то, что называют творчеством или дивергентным мышлением, и в подтверждение этой мысли приводит исследование К. Сильва, которая попыталась разделить влияние исследовательских и игровых действий с предметами, позднее использовавшимися как орудия в решении задач (детям надо было достать коробку соединенными вместе палочками). Оказалось, что ни показ, ни даже обучение в форме драматизации (взрослый одушевлял орудие, показывал, как Мистер Зажим соединяет зубы на палочках),— ничто так не помогало решению задачи, как свободное предварительное манипулирование палочками. Дети играли ими, выкладывали домик или букву А, а когда надо было соединить палочки и достать коробку, они чаще проявляли инициативу, были более активными и добивались большего успеха. К. Гарви отмечает, что по мере приобретения ребенком умений и опыта, игровое использование вещей становится более широким и изощренным.

В позиции названных авторов нам представляется ценной характеристика особенностей игровых действий с предметом и попытка показать их роль в развитии творческих возможностей ребенка. Нельзя не отметить, однако, что ребенок в названных исследованиях рассматривается вне контекста усвоения социального опыта, как бы один на один с предметом. Такой подход не отражает реальных условий его жизни среди взрослых и к тому же исключает разработку методических приемов руководства игрой. Описанные нами приемы народной педагогики [6] позволяют рассматривать предметную игру как одну из форм социального наследования.

Первое впечатление от самостоятельно играющего малыша состоит в том, что он занят в основном переносами предметов с места на место. Положит, посмотрит и перекладывает или переносит. Иногда молча, иногда что-то шепчет, иногда с ликующими интонациями зовет всех посмотреть, как здорово он положил или приспособил. Такая особенность игры отмечена в литературе.

Конечно, можно рассматривать действия с предметами как ориентировочно-исследовательские, но тогда многое останется незамеченным. В описанных случаях предметы знакомые, неинформативные, и ребенок не пытается их исследовать. Недостаток информативности побуждает его искать новые впечатления другими путями: варьировать место, условия, объект или способ действия. Здесь своеобразное изменение окружающего, активное создание новых впечатлений — особенность, присущая игровой деятельности. Как и в игре, ребенок властен над предметами, использует их не заученным способом, а по-своему, по-разному, чтобы получить эффекты новизны. Он радуется этим эффектам и своим возможностям («Могу — так, могу — так!»). Это обстоятельство побуждает нас отказаться от термина предметно-процессуальная игра. Ребенка увлекает не процесс действия, а его варьирование.

Сущность предметной игры,— это варьирование места, объекта, условий или способа действий, изменение функций предмета, одушевление его. Игра дает новые впечатления, вызывает у ребенка стремление занять себя особой познавательной деятельностью с элементами изобретательности и создает игровое отношение к предметам. Варьирование условий способствует обобщению и схематизации действия до уровня условного, а придание предмету неспецифической функции подготавливает символическое замещение. Условное действие и условная речь (от имени предмета или в его адрес) создают элементы мнимой ситуации. Перемещения предмета и вариативные действия с ним служат материальной основой трансформации образов и предпосылкой технического творчества.

Игра в среднем дошкольном возрасте проходит иначе, чем у младших дошкольников. Содержанием игры становятся отношения между людьми, роли, которые дети на себя взяли. Роли ярко очерчены и выделены. В 4 - 5 лет дети называют роль до начала игры. Конфликты, возникающие в игровой деятельности, чаще всего вызываются распределением ролей: кто кем будет. Появляются игровые действия, которые передают отношение ребенка к другим участникам игры. Действия в игре становятся свернутыми, короткими, уходят повторы, одно действие сменяется другим. Игровое действие выполняется уже не ради самого действия, а ради отношения к другому играющему в соответствии с взятой на себя ролью.

Когда дети играют в ролевые игры, они одновременно находятся на двух смысловых уровнях - с одной стороны, на уровне реальных действий, а с другой стороны на уровне вымышленных действий. Играя, дети должны сохранять две системы отсчета: реальную и игровую. Находясь в реальной системе отсчета, дети, знают, что они - всего лишь дети и поэтому не могут летать или превращаться во что-нибудь. Но они одновременно пребывают и в другой, вымышленной реальности, разыгрывая какую-нибудь историю, в которой в очередной раз спасают мир или побеждают врагов. Когда в ходе игры между детьми возникает спор, они могут легко изменить систему отсчета и перейти на реальный уровень, чтобы разрешить спор, а потом снова продолжают свою игру, действуя понарошку, то есть дети могут легко переключаться с игровой ситуации на реальную и обратно, все это время, помня, в какой смысловой системе они находятся.

Дошкольники способны изобразить понарошку самые разные вещи. Они могут перенести свойства одного объекта на другой, представить себя или другого человека в роли кого-то, разыграть какие-то события или сценку. Становясь старше, дети начинают реже пользоваться разными бутафорскими предметами. Еще один аспект их игрового развития - все возрастающая гибкость при смене ролей. Сначала он - одновременно и субъект и объект действия в игре, в которую он играет в одиночку, например, он делает вид, что ложится спать, что ест, что печет куличи и др. Затем он начинает использовать игровой объект (игрушку) в роли субъекта - укладывает куклу спать так, как будто она делает это самостоятельно.