Сегодня Банк России целенаправленно занимается разработкой комплекса мер по реструктуризации банковской системы. При подготовке данного документа учитывались имеющиеся у государства и Банка России реальные финансовые возможности по поддержке российских банков, опыт работы Банка России по нормализации деятельности финансово нестабильных банков, подходы, реализуемые при реструктуризации банковских систем зарубежных стран, а также рекомендации специалистов, в том числе из международных финансовых организаций. Реструктуризация банков - это управляемый согласованными мерами Банка России, законодательной и исполнительной власти, действиями учредителей (участников), кредиторов и руководителей кредитных организаций процесс изменения структуры банковской системы, восстановления условий и функций, необходимых для банковского обслуживания потребностей экономики. Процесс реструктуризации банковской системы предполагает обеспечение следующих основных принципов: - приоритетность защиты интересов частных вкладчиков; - равное отношение к защите интересов всех кредиторов и клиентов, в том числе иностранных; - прозрачность и открытость процесса реструктуризации обязательств и активов банков; - экономическая ответственность собственников банков, не способных платить по обязательствам, выраженная в сокращении доли и объема принадлежащего им банковского капитала, привлечение их к процессу реструктуризации путем осуществления дополнительных взносов в капитал банков; - участие кредиторов в процедурах реструктуризации; - оказание государственной поддержки только тем банкам, которые принимают и успешно реализуют программы финансового оздоровления, ориентированные прежде всего на самостоятельное решение возникших проблем. Целями реструктуризации банковской системы в краткосрочной перспективе (до середины 1999 года) являются: - восстановление способности банковской системы оказывать базовый комплекс услуг; - увеличение капитала жизнеспособного ядра банковской системы, улучшение качества активов, создание долгосрочной ресурсной базы для банковского обслуживания потребностей реального сектора экономики и проведения платежей; - реструктуризация отдельных крупных неплатежеспособных банков, ликвидация которых принесла бы значительные социальные и экономические издержки; - восстановление доверия к банкам со стороны частных вкладчиков, кредиторов и клиентов, в том числе иностранных партнеров; - недопущение утраты банковских технологий и имущественных комплексов, которые могут быть использованы для ведения конкурентоспособной банковской деятельности; - отстранение неспособного к конструктивной работе банковского управленческого персонала, его замена на управленцев, добросовестно защищающих интересы всех кредиторов, клиентов и акционеров банка; - привлечение к участию в капиталах банков новых собственников, в том числе иностранных инвесторов; - восстановление нормального функционирования финансовых рынков, в т.ч. межбанковского денежного рынка. В среднесрочной перспективе целью программы является восстановление деятельности банковской системы на коммерческих принципах и создание условий для ее активной работы с реальным сектором экономики, повышения ответственности руководителей и собственников банков за результаты их деятельности по управлению банками. Задачами органов государственной власти и Банка России в области реструктуризации банковской системы являются: - оценка затрат на поддержку банковской системы, ее рекапитализацию и реструктуризацию, а также определение источников покрытия таких затрат; - создание и корректировка законодательной базы для быстрого и эффективного проведения реструктуризации, в том числе позволяющей снижать долю старых акционеров в капитале реструктурируемых банков, расширять возможность участия государства (в том числе Банка России) в капиталах банков, объективно требующих поддержки; - создание законодательства в области гарантирования вкладов граждан в банках, банкротства кредитных организаций, законодательства о залоге; - создание "Агентства по реструктуризации кредитных организаций" (АРКО), которое возьмет на себя основную часть оперативной работы по взаимодействию с реструктурируемыми и ликвидируемыми банками, по работе с "плохими" активами реструктурируемых банков, по участию в управлении такими банками, оказанию экономической поддержки по реализации имущества ликвидируемых банков; - обеспечение прозрачности планов и процессов реструктуризации; - выработка и воплощение в жизнь плана проведения неотложных мер по реструктуризации банковской системы, исходя из подходов, изложенных в настоящей программе; - проведение переговоров с международными кредитно - финансовыми организациями об оказании поддержки, в том числе путем предоставления средств на формирование капитала АРКО, на привлечение высококвалифицированных иностранных банковских специалистов к участию в реструктуризации конкретных банков, на пополнение ресурсов банковской системы; - проведение активной политики в поддержке и развитии инфраструктуры финансовых рынков: бирж, расчетных и клиринговых систем, депозитариев; - разработка новых форм участия государства в кредитной поддержке экономики через банковскую систему, в том числе путем переучета Банком России векселей предприятий реального сектора экономики; - усиление банковского надзора путем улучшения качества и оперативности анализа банковской отчетности, унификации и упрощения процедур составления и представления отчетности, быстрой и эффективной диагностики банковских проблем, четкости и выверенности оперативных действий, контроля за выполнением предписаний, уточнения экономических нормативов и иных требований к банкам. Важнейшим условием достижения целей реструктуризации является совершенствование законодательства. Банк России совместно с Правительством России будет обращаться в Государственную Думу с предложениями о внесении соответствующих поправок и дополнений в действующие законы, о разработке и принятии новых законодательных актов. Без обеспечения надлежащей законодательной базы предпринимаемые действия по реструктуризации банковской системы могут оказаться неэффективными.

2.3. Анализ причин банковского кризиса.

Исходными причинами, обусловившими кризис банковской системы России, является неудовлетворительное состояние реального сектора экономики и государственных финансов, выразившееся в спаде производства и хроническом дефиците государственного бюджета. Несмотря на многочисленные заявления официальных властей о том, что в 1997 г. удалось покончить с кризисом и страна стоит на пороге не просто экономической стабилизации, а подъема, реальные процессы не подтвердили этих оценок. В экономике страны сложилась крайне тяжелая ситуация, не имеющая аналогов в прошлом: беспрецедентный экономический спад привел к тому, что в 1997 г. ВВП в России составил лишь 48% от уровня 1990 г. Другими словами, по своей глубине и размаху кризис в России превзошел падение производства в годы и Великой депрессии 1929 - 1933 гг. (в США ВВП сократился на 38%), и в годы Великой Отечественной войны (национальный доход в СССР уменьшился на 36%). Правда, с 1995 г. стали прослеживаться признаки замедления спада. В 1997 г. объем ВВП стагнировал, однако эта тенденция не означала перелома в экономической динамике, поскольку не были преодолены глубинные причины экономического спада, дополненные неблаго приятными внешними факторами. Кризис явился результатом сложного комплекса различных причин, из которых следует вы делить как нелегкое экономическое наследство, полученное от бывшего СССР, так и новые острые проблемы, возникшие в результате экономической реформы. Общеизвестно, что структурно-функциональные противоречия в советской экономике достигли своего пика в 80-е годы, когда дисбалансы в ней по существу парализовали функционирование административной системы экономической организации и управления. Достаточно сказать, что среднегодовой темп прироста национального дохода в XII пятилетке (1986 - 1990 гг.) достиг лишь 1,3% против 4,2% по плану. Более того, с 1989 г. национальный доход стал сокращаться: в 1989 - 1990 гг. он уменьшился на 7%, при этом товарное покрытие рубля в 1989 г. упало до 17% против 62% в 1970 году. В наследство от прошлого страна получила высоко милитаризированную экономику и административно-бюрократическую систему экономического управления, отрицавшую рыночные механизмы и регуляторы и тормозившую научно-технический прогресс. Доходы от экспорта энергоносителей давали возможность лишь временно и частично восполнять растущие товарные дефициты, свидетельствовавшие об опасном усилении структурных диспропорций в экономике. Ко всему этому следует добавить экономические последствия распада СССР, прежде развивавшегося как единый народно-хозяйственный комплекс. Дезорганизация технологических и в целом экономических связей России с бывшими республиками Союза явилась главной причиной экономических трудностей на первых этапах реализации экономической реформы в стране в 90-х годах. В результате осуществленных реформ в экономической структуре возник ряд острых разрывов, дисбалансов, без преодоления которых невозможно обеспечить нормальное экономическое развитие страны. Значение проблемы становится еще очевиднее, если учесть, что экономическая реформа не завершена и ее продолжению в оптимальном варианте противостоят вышеупомянутые структурные диспропорции. К числу последних относится прежде всего глубокая деформация, во-первых, структуры общественного капитала, и во-вторых, условии его кругооборота, т. е. воспроизводства, в том числе опасная деформация факторов производства и отношении распределения. Действительно, в структуре общественного капитала было серьезно нарушено соотношение между действительным (производительным и торговым) и денежно-ссудным капиталом. В результате кризиса основные фонды как часть производительного капитала оказались более чем наполовину незагруженными, простаивают и устаревают как физически, так и морально. Что же касается оборотных фондов, то в результате обвальной либерализации цен и интенсивной инфляции произошло их катастрофическое обесценение: практически предприятия лишились большей части этих капиталов. Аналогичное положение сложилось и в сфере сбережений населения: в системе Сбербанка одномоментно эти сбережения (596 млрд руб.) обесценились. Если по прошествии многих лет в 1998 г. власти наконец признали эти суммы в качестве государственного долга, для погашения которого ныне и на обозримую перспективу средств фактически нет, - то в отношении обесценившихся оборотных капиталов даже этой акции по существу предпринято не было. Предприятия были предоставлены самим себе. Обычно оборотные средства имеют своей основой кредиты банковской системы. Но в результате инфляции, а также крупномасштабного оттока капитала за границу реальная величина наличных ссудных капиталов резко сократилась. Об этом можно судить по данным о коммерческих банках. В период с 1991-го по 1997 г. их реальные активы уменьшились на 70%, а отношение активов к ВВП упало с 54,1 до 21,5% (вместе со Сбербанком - 28,5% ВВП в 1997 г.). Между тем в экономически развитых странах Запада величина активов коммерческих банков значительно превышает объем ВВП: например, в 1996 г. в Англии они были больше ВВП в 2,5 раза, в Германии - в 2,3, в Японии - в 1,5, во Франции - в 1,3 раза, в Канаде - в 1,4 раза. Таким образом, реальная величина общественного капитала значительно сократилась, причем особенно непропорционально упала доля денежно-ссудного капитала. Эта деформация имела серьезные экономические и социальные последствия. Дело в том, что в структуре современного денежного обращения доминируют, как известно, депозитные деньги, а не наличные. Действительно, в агрегате Мз доля наличных денег в 1996 г. составила в США 9,0%, в Японии - 8,7%, в Германии - 10,5%, в Италии - 11,6%, а во Франции - даже 4,8%. В России же инфляция и обесценение ссудных капиталов, сокращение их реальной величины привели к резкому повышению доли наличных денег в их общей массе, находящейся в обращении (около 36%), с одной стороны, а с другой - к общей нехватке наличных средств для платежей и расчетов в целом, к развитию бартера и т. п. Серьезные деформации произошли и в отраслевых народно-хозяйственных комплексах. Так, в обстановке обвального спада производства (в 1996 г. индекс промышленного производства составил 45,3% от уровня 1990 г.) структура промышленного капитала претерпела серьезные изменения. В отраслевом разрезе спад был очень неравномерным: меньше всего пострадали сырьевые отрасли, производство энергоносителей и первый передел, больше всего кризис отразился на обрабатывающей промышленности. Как следствие, структура промышленности оказалась "перекошенной": в ней резко возросла доля сырьевых отраслей и ТЭК, в 1997 г. их доля в общем товарообороте достигла половины, тогда как удельный вес обрабатывающей промышленности опустился до уровня, характерного для слабоиндустриальных стран. В результате Россия выбыла из числа 10 крупнейших индустриальных государств мира. Это в полной мере отвечало интересам западных монополий, менее всего заинтересованных в возрождении России как конкурента на мировых рынках. Рентабельность коммерческих банков России оказалась несравнимо выше, чем в реальном секторе. Более того, она выше, чем в экономически развитых странах. Об этом можно судить по данным об отношении процентов по депозитам и облигациям к процентам по кредитам. В России для коммерческих банков этот коэффициент составил 1 : 3,29 против 1 : 1,42 в Германии, 1 : 1,49 в Японии и 1 : 2,25 в США. Другими словами, банковский бизнес в России несравненно более прибылен, чем в других странах, и это является прямым следствием деформации структуры общественного капитала и относительной нехватки ссудных капиталов. Об этом же свидетельствуют данные об отношении чистой прибыли к активам в процентах (данные за 1995 г.): в России оно составило 6,68% против 3,42% в США, 1,95% в Германии и 1,51% в Японии. Как справедливо отметил экономико-правовой журнал "Научный парк", "чистый финансовый доход российских банков, как и сами доходы и расходы в процентном отношении к активам, чрезвычайно высоки не только по сравнению с банками стран ОЭСР, но и по сравнению с банками стран с переходной экономикой". В этих условиях в банковскую сферу стал перетекать капитал из промышленности и других отраслей. О диспропорциях в уровнях прибыли в реальном и банковском секторах можно судить по следующим данным. Ставка рефинансирования Центрального банка на конец 1997 г. (28%) в 5,4 раза превышала уровень рентабельности предприятий в промышленности, т. е. отношение прибыли к валовому выпуску продукции, которое равнялось 5,2%. До финансового кризиса в октябре 1997 г. ставка рефинансирования была выше рентабельности в промышленности в 2,6 раза. Таким образом, наряду с естественными монополиями, ТЭК и сырьевыми отраслями, ведущие коммерческие банки относятся к тем экономическим структурам, в пользу которых происходило перераспределение значительной части чистого дохода других отраслей производства и конечного потребителя. Отсюда насущная необходимость устранения и этой деформации, как одно из условий формирования нормальных условий воспроизводства для всех без исключения отраслей экономики. Принятый Банком России курс на снижение ставки рефинансирования вместе с уменьшением доходности государственных ценных бумаг имел целью понизить норму ссудного процента, сделав в конце концов кредит доступным для реального сектора. Но этот расчет оказался очень уязвимым, поскольку, во-первых, в условиях азиатского финансового кризиса власти были вынуждены пойти на значительное повышение ставки рефинансирования для противодействия оттоку капитала из страны и назревавшей девальвации рубля, и в результате кредит в целом подорожал; во-вторых, даже в случае успеха упомянутых мер и удешевления кредита его уровень оказался бы не в состоянии переориентировать кредитные ресурсы на удовлетворение нужд реального сектора, поскольку сохранялся пагубный дисбаланс между доходностью в сфере кредита и в сфере материального производства; в-третьих, на снижение кредитных ставок банки ответили еще большим понижением процентов по депозитам. Таким образом, принятые меры, основанные на рыночных механизмах, оказываются недостаточными для нормализации положения. Действительно, они не смогли устранить сложившиеся перекосы в структуре общественного капитала. Вес это свидетельствует о дезорганизации механизмов формирования средней нормы прибыли. Это связано по крайней мере с тремя факторами: во-первых, с сохраняющейся высокой степенью монополизации и неразвитостью режима конкуренции; во-вторых, с параличом инвестиционной системы, поскольку известно, что межотраслевой перелив капиталов осуществляется за счет новых капиталовложений; в-третьих, с длительным бездействием экономических органов государства, которое фактически самоустранилось от принятия мер по урегулированию ситуации. В результате реформ средняя реальная зарплата сократилась в 4,5 раза. Процесс массового обнищания населения привел к тому, что ныне 52% населения относится к категории бедных и 19% - малообеспеченных. Доля оплаты труда в ВВП оказалась в 1,8 раза меньше, чем в бывшем Советском Союзе. Но тогда были еще общественные фонды, из которых оплачивались расходы на жилье, образование, здравоохранение и пенсионное обеспечение. После 1991 г. эти фонды в значительной части были ликвидированы. Что же касается сохранившихся льгот для населения, то и эта система оказалась сильно деформированной: лишь 20% общей стоимости льгот носят адресный характер, а подавляющую часть льгот получают богатые слои. Дешевизна живого труда в России выступает как серьезный тормоз технического и экономического прогресса. Как справедливо отмечал академик Д. Львов, "труд в России остается самым угнетенным фактором. Ссылки на то, что в мировом сообществе давно признана недопустимость оплаты часа труда меньше, чем 3 дол., иначе идет разрушение потенциала страны, у нас не действуют. Народ поставлен в состояние социального геноцида". В результате за годы реформ резко увеличился разрыв между получателями высших и низших доходов. Разрыв в доходах 20% получателей высших и низших доходов составил по официальным данным в 1991 г. – 1:4,5, в 1993 г. - 14,5, в 1996 г. - 13,8 (для сравнения, в бывшем СССР соотношение было 1:4). Это несопоставимо с данными по развитым капиталистическим государствам: от 1 : 4,3 в Японии и 1: 4,6 в Швеции до 1: 8,9 в США и 1 : 9,6 в Англии. Еще более разительно соотношение низших и высших 10% доходополучателей: в России он составляет 1 : 32,3 против 1 : 7,7 в Индии, 1 : 8,3 во Вьетнаме, 1 : 14 в КНР, 1 : 15,2 на Мадагаскаре, 1 : 24 в Нигерии, 1 : 24,5 в Мексике. Деформированная структура распределения доходов в России имеет существенное экономическое значение. Во-первых, в том, что касается личного потребительского спроса основной массы населения, то при общем его сокращении закономерно изменилась его структура. В ней значительно возросла доля расходов на продовольствие, достигшая в 1997 г. 60%, тогда как в развитых экономически странах она несравненно ниже (18 - 25%). Соответственно сократился спрос на все другие товары, в том числе промышленные. Заниженный курс российского рубля (рыночный курс до 17 августа 1998 г. составлял в среднем 6,2 руб. за 1 дол. США, курс по покупательной силе валют вдвое выше) стимулировал экспорт продукции топливно-сырьевого комплекса, а также металлургии, обеспечивал высокий уровень их рентабельности за счет удешевления поставок из страны невосполнимых ресурсов. Обратной стороной этого "процветания" явился упадок других отраслей, с одной стороны, а с другой, за счет части экспортных доходов временно удавалось как-то финансировать бюджет и обеспечивать импорт продовольствия и предметов массового спроса. Как показала практика, эта модель была очень уязвима, поскольку усилила зависимость национальной экономики от конъюнктуры на внешних рынках и от западных рынков капитала. Это наглядно обнаружилось в 1998 г., когда вдобавок к финансовому кризису, начавшемуся в конце предыдущего года в Азии, существенно изменились условия реализации на мировых экспортных рынках и заметно ухудшились условия воспроизводства в отраслях сырьевого комплекса, ТЭК и первого передела. Финансовый кризис повлек за собой как снижение курсов акций этих отраслевых монополистов, так и падение цен на сырьевых рынках. Действительно, курсы акций сократились более чем вдвое, а цены на нефтяном рынке в августе 1998 г. упали до 11,6 дол./баррель против прежних 19 - 23 дол. Обвал цен сделал нефтеэкспорт из России нерентабельным. Это сопровождалось снижением цен по другим сырьевым товарам, которые упали ниже уровня цен на внутреннем рынке, и сокращением золотовалютных резервов, которые в сентябре 1997 г. достигли 23 млрд дол., а в связи с отливом иностранных краткосрочных капиталов уменьшились более чем на 10 млрд дол. Общие потери страны от финансового кризиса и падения цен на мировом нефтяном рынке оцениваются примерно в 70 млрд долларов. Кризис модели экономического развития повлек за собой обострение социально-экономической ситуации и смену правительства в марте 1998 г. Кабинет министров во главе с С. В. Кириенко выступил с программой преодоления кризиса и стабилизации экономики. Программа предусматривала реализацию мероприятий в целях сокращения бюджетных расходов, улучшения сбора налогов, снижения процентных ставок и обеспечения экономического роста. Разработанная властями программа была неоднозначно встречена специалистами. Указывалось, в частности, на неотложность и значимость мер по стабилизации финансового положения и созданию предпосылок роста производства в реальном секторе. Вместе с тем анализ программы показал, что она не носит комплексного характера и во многом противоречива. В частности, любые меры по дальнейшему сокращению личного потребления за счет переброски налоговой нагрузки с производства на потребление, влекут за собой сокращение личного потребительского спроса на рынке и лишь противодействуют экономическому подъему. Аналогичны возможные последствия планов реформирования Пенсионного фонда, недоимки в который достигли 100,2 млрд деноминированных рублей; если не будет восстановлена платежеспособность этого фонда, разработаны меры по сокращению пенсий. Между тем в середине августа 1998 г. финансовая ситуация в стране существенно обострилась. Под воздействием мирового финансового кризиса, отлива из страны спекулятивных иностранных капиталов и зашедшей в тупик экономической политики властей создалась угроза обвальной девальвации рубля и упали курсы ценных бумаг на фондовой бирже. Государство оказалось перед лицом структурного разрыва между наличными ресурсами и непомерным бременем платежей по внутренним и внешним обязательствам. Например, обязательства коммерческих банков перед иностранными кредиторами достигли 16 млрд долл., т. е. почти сравнялись с инвалютными резервами Центрального банка. (см. рис. 3.) Платежи же по ГКО-ОФЗ увеличились до 22 млрд руб. в месяц, тогда как текущие налоговые поступления в бюджет исчисляются в 12 - 13 млрд рублей. В этих условиях 17 августа 1998 г. было объявлено о чрезвычайных мерах властей, которые предусматривали переход к плавающему курсу рубля, расширение валютного коридора в пределах 6 - 9,5 руб. за 1 доллар США, временный мораторий на погашение задолженности перед иностранными кредиторами, реструктуризацию задолженности по ГКО и др. Согласно расчетам мораторий на обслуживание внутреннего долга должен высвободить 80 млрд руб. в 1998 г. и 150 млрд руб. в 1999 году. Дефолт