В результате автономизации и обособления частных структур усиливается диспропорция в развитии различных социальных субъектов. Часть из них получает более выгодные условия для самореализации и улучшения материального положения. При этом уровень развития субъекта не всегда зависит от его вклада в общественное целое.

“…сосредоточение огромных ресурсов в руках одних и тех же субъектов (ресурсов, не соответствующих их трудовому или иному вкладу) представляет сегодня главную опасность на пути формирования ГО и его автономных субъектов в России”[24]

Юридическое признание гражданских прав и свобод, автономия субъектов не является главными условиями гражданственности. Как пишет Резник: “Для того чтобы действовал закон динамического равновесия субъектов необходимо, чтобы каждый здоровый человек отдавал обществу не меньше или даже больше, чем последнее дает ему”.[25]

Частная собственность, как утверждает Резник, тоже не может служить гарантией гражданской солидарности. Резник определяет ГО не как объединение частных собственников, стоящих отношения на основе взаимной выгоды, а считает его “объединением тружеников, добивающихся равноправного и справедливого распределения общественных благ, в соответствии с их собственным вкладом (уровень которого измеряется энергетическими и интеллектуальными затратами, а не объемом власти или богатства)”.[26]

2. Нарушение равновесия между государством и обществом, сложившееся в период советской власти.

“Так, государство, с одной стороны, практически утрачивает контроль над экономической сферой, … что неизбежно ведет к … экономическому хаосу, а, с другой стороны, превращается в самодовлеющую и оторванную от общества силу, выражающую интересы многочисленной по составу экономической и политической элиты, получившей в ходе реформ более широкие возможности повышения своего статуса и личного благосостояния.

В ситуации, когда отсутствует национальное согласие по принципиально важным вопросам общественной жизни, такое государство не может выступать в роли всеобщего арбитра, примиряющего конфликтующие стороны. И в то же время оно оказывается в состоянии “блокировать” или приостановить процесс формирования гражданских институтов в нашей стране”.[27]

В условиях ослабления государственности и “системно-жизненной” дезинтеграции социума нарождающееся гражданское общество оказывается не в состоянии противостоять одновременно натиску бюрократических структур государства и “полумафиозных” структур жизненного мира.

3. Подорвана защитная система общества. Прежняя система социального обеспечения распалась, а новая, которая создается в условиях обнищания подавляющей части населения России, не может преодолеть разрыв в имущественном расслоении, так как это требует значительных финансовых и организационных затрат. В условиях кризиса подобных возможностей у общества просто нет. Основной удар деструктивных изменений вынуждена принять на себя семья – традиционно наиболее устойчивый институт общества.

То есть, как показывает Резник, для современного российского – переходного – общества характерно усиление и широкое распространение аномийных процессов.

“В современных условиях аномия разрушает прежние или новые социокультурные перегородки, складывающиеся между системным и жизненным мирами социума, в результате чего происходит искусственное сращивание между ними, и появляются такие аномийные и патологические явления, как мафия, бюрократизм, религиозные, расовые и этнические конфликты.

В итоге аномийного развития гражданского общества происходит постепенное вытеснение его структур в “периферийную” зону общественной жизни. Гражданские субъекты в силу своей небольшой численности и организационной слабости не могут развиваться полноценно, а, следовательно, теряют реальный контроль над состоянием дел в социуме”.[28]

Теперь, когда я привела наиболее полную точку зрения на состояние общества в России, необходимо ответить на вопрос: “Существует ли гражданское общество в России? Если да, то по какому пути оно будет развиваться?”

Резник приводит три наиболее распространенные точки зрения на возможность формирования ГО – он называет их вероятностными стратегиями.

Это стратегия “построения”, стратегия “возрождения” и стратегия “отсутствующего” гражданского общества.

Стратегия построения берет за основу западный образец ГО, т.е. модели ГО в США или странах Западной Европы. Подобное общество предполагается построить в недалеком будущем. Социальной базой этой стратегии являются представитель правящих сил и группы, приближенные к участию в государственном управлении (движения типа “Яблоко”, НДР).

Однако данная стратегия имеет множество недостатков: ГО западных стран не соответствует менталитету россиянина и его представлениям (равенство, взаимопомощь, некоторые родовые начала жизни); подобную стратегию невозможно осуществить без значительных затрат и большого запаса ресурсов. Кроме того, нельзя гарантировать естественного вживания в общественную жизнь России “чужеродного” тела.

Представители стратегии “возрождения” настаивают на постепенном восстановлении институтов ГО, сложившихся, по их мнению, в дореволюционный период, и разрушенных в период советской власти. Путь к ГО, по мнению представителей этой стратегии, лежит через органическую связь парламентской демократии с культурно-историческими корнями России, с идеей ее духовного, культурного и экономического возрождения.

И, наконец, стратегия “отсутствующего” ГО базируется на концепции принципиальной несовместимости гражданственности с культурой и укладом жизни русского народа. Идеологи этой стратегии настаивают на сохранении модели “политарного” общества, с наличием сильной авторитарной власти, организованной вокруг единого идеологического центра и военизированной экономикой.[29]

Одной из возможных альтернатив стратегиям М.Ю. Резник считает концепцию коэволюционного развития субъектов и институтов ГО в России: “Согласно ей [концепции] гражданская социальность должна пройти достаточно длительный путь вызревания и “выращивания” внутренних культурных перегородок посредством деятельности самих автономных субъектов и их согласованного взаимодействия и развития. Коэволюция субъектов означает их постепенное движение в сторону высокой гражданственности, самопроявления и самораскрытия их “высших” родовых сил. Она выражает высокую степень динамического равновесия между ними, при котором гражданское согласие становится главным инструментом их жизненной политики”.[30]

В России, как утверждает М.Ю. Резник, элементы гражданского общества уже есть. Но они слабо структурированы и практически неинституционализированы. Это ограничивает их влияние на другие стороны общества. ГО по Резнику эволюционирует в сторону системы коммунитарного (общинного) типа, с господством коллективистских ценностей, присутствием духа равенства, взаимопомощи и социальной справедливости. Подобная система наиболее соответствует национально-культурным традициям России, что и позволяет сделать такой вывод.