Социологический подход к культуре непосредственно связан прежде всего с выяснением её места и роли в регулировании поведения людей и социальных групп, в функционировании и развитии общества в целом.

Социальную роль культуры невозможно переоценить, поскольку она определяет само содержание любого социального явления или процесса, жизнедеятельности всего общества. Последние несколько лет реформирования России убедительно показали, что вне учёта роли культурного фактора, без его серьёзного роста рациональных результатов на этом пути достичь невозможно, а социальная напряжённость и конфликты не могут быть преодолены.

Трудящиеся и особенно интеллигенция неожиданно легко поверили партии и , приняв лозунги « за чистую монету», лавиной обрушились на старые устои, рискуя , восторгаясь, проклиная и превознося. Этот период нового социального творчества, когда возникали кооперативы и легализовалась частная собственность, разбивались личные сады и строились миллионы загородных домиков, расцветали городские рынки и тянулись к ним караваны «челноков»,довольно быстро сменился этапом становления, оформления, закрепления социальных позиций новых субъектов. Была создана иная система государственно-территориального управления, возникла негосударственная банковская сеть, сформировались биржи, активно закупалась недвижимость, началась массовая приватизация. Известный социолог М.Вебер писал : « . культурные ценности лежат в основе производства определённого типа экономики и социальной структуры».(3) Применительно к России :поменялись идеи - изменилось общество.

К.Маркс в своей книге « Капитал» всесторонне обосновал , что масштабный передел собственности и возникновение новых экономических субъектов всегда есть социальная революция, меняющая положение всех слоёв и групп общества. Это и произошло в нашей стране, когда физики стали торговать электроникой, математики построили финансовые пирамиды, комсомольские функционеры стали бизнесменами, а многие работники превратились в безработных. Произошла « та самая» модернизация, которая разрушила социальную структуру, каркас всей системы организации российского общества.

Однако в современной мировой социологии сформировались и другие концепции видоизменения российского общества. В большинстве своём они базируются на западных стереотипах относительно существа российской организации, но тем не менее являются продуктивными моделями изучения соответствующего типа общественного развития. Теории постоталитарного синдрома исходят из того, что российское общество длительное время развивалось как тоталитарное , где любые нежелательные социальные отношения безжалостно пресекаются , а люди и общественные процессы находятся под постоянным контролем. Поэтому и в дальнейшем люди ведут себя несвободно , а нахальная элита продолжает распоряжаться и жёстко регулировать развитие общества по-старому. Но постоталитарные общественные состояния характеризуются не только сохранением социальной инерции, как доказывает известный социолог Р.Дарендорф. «После» - это не только по-прежнему, но и « анти» - вопреки, против. Поэтому идеи таких исследователей, как К.Фридрих и З.Бжезинский, связанные с анализом постсоветского развития, состоят в том, что постоталитарный синдром проявляется в следующих характерных процессах:

1. Преувеличение роли особых интересов и игнорирование общего интереса (прежде было наоборот : « Раньше думай о Родине, а потом о себе.»);

2. Наступление идеологического безверия ( идеология советского строя была фактически превращена в веру);

3. Протестах масс против любого насилия и игнорирование « нажима сверху» (как следствие многолетнего массового террора);

4. Демилитаризация общества (в противовес глубочайшей милитаризации экономики, политики и патриотического сознания советской эпохи);

5. Информационном плюрализме, многоголосице в сфере информационного обмена( разрушение безусловной монополии СМИ в обществе) .

Теории запаздывающей модернизации стали для западных социологов средством анализа современной российской ситуации. Они содержат ряд социологических откровений, которые должны быть учтены в практике осознанной социальной «перестройки». Социологи исходят из того , что существует линейный прогресс и поступательность стадий развития обществ. Социализм является переходной фазой. Все эти аспекты, а также выявленные социологами закономерности модернизации должны быть учтены при анализе реальных процессов системной трансформации российского общества.

Во-первых, в запаздывающей модернизации всегда есть опасность попадания общества во внешнюю зависимость. Однако Россия, которая не раз переживала подобные состояния( «онемечивание», «офранцузивание», а теперь «американизацию») , обычно избегала подобных последствий, благодаря высокому уровню милитаризации.

Во-вторых, модернизация общества бывает успешной только тогда, когда резко растёт средний слой ( который не эксплуатирует и не эксплуатируется). В современной России , напротив, происходит процесс существенной поляризации общества. Широкий слой бедных и узкая пирамида богатой элиты разъедают каждый со своей стороны медленно растущий слой обеспеченных. Социальная база реформ - средний класс - не является в России тем необходимым балластом , который придаёт развитию « переходного» общества определённость, солидность и устойчивость.

В-третьих, модернизация возможна там, где есть сильный контроль центральной власти и проявляется её умение локализировать социальные конфликты. Российская внутренняя политика строилась с учётом принципов « здорового самотёка», субъекты центральной государственной власти сталкивались с спонтанными социальными отклонениями и пытались сгладить конфликты в первую очередь с национальными регионами методом раздачи « суверенитетов» ( кто сколько осилит) . С такой же сомнительной эффективностью власти реагировали на ситуации неопределённости , ветвления возможностей дальнейшего развития, что привело к «нелинейным, петлеобразным связям» вовсе не в уравнениях, а в реальной действительности отношений между федеральным центром и регионами, в первую очередь с Чечнёй.

В самом начале советской перестройки ( 1986 год ) американский социолог Т.Парсонс выделил универсалии модернизации , предсказав распад нашей социальной системы. Его вывод был таков: всякая модернизация влечёт за собой всю цепочку социальных изменений. Российский исследователь Н.Ф.Наумова выдвинула концепцию рецидивирующей модернизации, именно в нашем обществе, часто предпринимавшем попытки реализовать «догоняющий» способ социального развития, обновление чревато рецидивами, возвратами к « старине». Это проявляется и в политической жизни, когда ностальгия о прошлой , устойчивой жизни и критика по отношению к социально -травмирующей современности сливаются и выражаются в стремлении «вернуть старый порядок», вновь « войти в ту же реку».

Теории « осовременивания» российского общества в конце ХХ в., конечно, не описывают всех специфических проявлений этого сложного процесса, однако позволяют осмыслить происходящее, выявить ряд противоречий и всерьёз задуматься о проблемах социальной самоорганизации. Поэтому одним из наиболее острых вопросов российской социальной модернизации становится : а самостна ли наша перестройка ? Не растворяемся ли мы в чужом желудочном соке, успокаивая себя целостностью собственного желудка ? Переживаем ли мы период оздоровительной переорганизации общества и лучшего приспособления к новой мировой социальной среде или наша открытость чревата ослаблением, беззащитностью и неизбежной , вынужденной зависимостью ? Ответ может изменить многое в социологических, политических да и обывательских оценках особенностей российской модернизации. Потеря темпов экономического роста может привести не просто к кризису производства, а к глубокому социальному кризису, как произошло в России. « Россия переживает сейчас период острейшего социального кризиса, идёт интенсивный процесс реформирования, появление новых элементов и структур сопровождаются разрушением старых. Меняются социальные институты- . то есть всё, что в стабильных условиях « цементирует» жизнь общества. В России сейчас почти нет слоёв населения ,положение которых было бы стабильным , а общие идеалы и ценности отсутствуют. В этой ситуации социальный контроль выступает в форме принуждения и реализуется в особом , кризисном управлении .идея кризисного управления покоится на трёх китах : стабильности государственного аппарата, приоритете экономики и целенаправленности усиления деятельности институтов социального контроля .» ( Гурьева А. От кризиса власти к кризисному управлению «Мировая экономика и международные отношения» 1995, № 7 с. 40 ).