Через три с половиной месяца после спаривания беременная львица уходит от прайда, отыскивает уединенный, заросший травой уголок и там производит на свет потомство. Львята непрерывно подвергаются опасности с момента рождения и до повзрасления, которое наступает примерно через два года. Они рождаются слепыми и беспомощными и во всем зависят от материнских забот. В этот период львица вынуждена надолго, иногда на целый день, покидать детенышей ради охоты, и они легко могут стать жертвой какого-нибудь голодного хищника. А разыскивая добычу, львица сама может быть убита или искалечена, и тогда о ее детенышах некому будет заботится. Опасности раннего детства так велики, что выживает в большинстве случаев не более половины всех львят. Однако когда львята в возрасте около двух месяцев присоединяются к прайду, жизнь их становится заметно легче. Снова принимая участия в коллективной охоте, львица находит пищу быстрее и с меньшими усилиями, а потому у нее остается больше времени для детенышей. К тому же в отсутствие матери малыши могут присоединится к другой кормящей матери. И их жизнь становится не только легче, но и веселее – сколько кругом хвостов с такими заманчивыми кисточками! А к этими хвостам с другой стороны прикреплены снисходительные львы и ласковые львицы всех возрастов и размеров, и от них львята перенимают умение подкрадываться и все тонкости совместного существования и охоты.

4. Территория

Границы территории своего прайда доминирующий лев метит, прыская на кусты смесью мочи и выделений анальных желез, и оповещает о том, что территория принадлежит ему, громовым ревом.

Когда границы установлены, они становятся нерушимыми, и он готов защищать их, дерясь насмерть. В основе такого территориального поведения лежит потребность оградить самок прайда, от покушений других самцов, охотничий участок самок автоматически становится его территорией.

В местах, где дичи мало, территория может простираться на пятнадцать километров во всех направлениях, а там, где есть, на кого охотится, она бывает много меньше. Те же львы, которые постоянно следуют за мигрирующими стадами, точно мародеры за войском, не имеют ни нужды, ни времени обзаводится территорией. Прайды и территории для них завоевываются силой. Когда молодой лев или несколько таких львов начинает проявлять интерес к чьим-то владениям, это означает войну. Подобные вторжения – чаще всего сознательный вызов, брошенный владельцу. Если претендент достаточно силен, бой за господство может оказаться очень кровавым. Не так уж редко он кончается тем, что оба противника лежат на земле мертвые или умирающие. Львицы же отгоняют любую чужую самку, которая попробует присоединиться к прайду. Хотя в отличии от других территориальных животных, например волков, львы не столь бдительно патрулируют свои владения, они, как уже упоминалось, метят свои границы, и чужие львы, у которых не хватает сил или смелости бросить вызов владельцу, наткнувшись на такую метку, благоразумно сворачивают в сторону. Довольно часто один-два молодых холостяка постоянно бродят у границ территории, зловеще напоминая ее владельцу, что он не вечен.

5. Львиная прожорливость

Под пищей же львы понимают почти все, что движется. Не брезгуют даже саранчой и мышами. Нападают на молодых слонов, носорогов, бегемотов, буйволов (взрослых особей щадят, с ними львам порой не справиться). Ну а излюбленная пища – это животные: антилопы, газели, зебры, бородавочники, козы, овцы, крупный рогатый скот.

Поврежденные животные становятся чаще всего добычей всей стаи. Охотятся львы обычно сообща, но не каждая вылазка им удается. Иногда царям африканским по целым дням приходится голодать. Львы никогда не убивают ради развлечения. Довольствуются, как правило, лишь одним добытым животным, и только когда все мясо бывает съедено, вновь отправляются на охоту. Поэтому их жертвы научились хорошо отличать сытых львов от голодных. Первых не боятся нисколько, ну а если встречают голодных – все зверье, заметив их, молниеносно разбегается врассыпную. Поэтому, как и положено монархам, царю зверей приходится быть в меру коварным и нападать у водопоя либо, надвигаясь на добычу стаей, загонять ее в засаду.

Львица, опытная охотница, осторожно подбирается к добыче, укрываясь за низкими кустами, пока не наступит момент для стремительного броска вперед. В надежде на даровой обед лев следит за грифами, которые кружат в небе, или рассаживаются на деревьях. Они всегда слетаются к свежей туше, и это служит желанным сигналом для голодной кошки. Львица способна полдня неподвижно пролежать в чаще, подобравшись, пока у водопоя не появится стадо гну. Несколько секунд, когда они опускают морды к воде, вполне достаточно для ее хорошо рассчитанного прыжка.

Охотясь совместно, члены прайда убивают добычу быстро и без особого труда. В стремительно наступивших экваториальных сумерках вспугнутое стадо зебр или гну обращается в паническое бегство и мчится прямо на цепь притаившихся львиц. Тут уж львице ничего не стоит отбить намеченную жертву, точно ковбою – теленка во время клеймения, оглушить ее одним ударом и вскочить ей на плечи для решающего укуса в шею. Нередко, однако, первая атака не завершается полным успехом, так как в сравнении с гепардом или леопардом – лев довольно небрежный охотник. Тогда к львице, опрокинувшей добычу, присоединяются ее сестры. Одна впивается в горло, чтобы придушить жертву и не дать ей вскочить на ноги, другая вцепляется в круп, ловко избегнув смертоносных копыт, и через минуту – другую можно начинать пиршество.

Но когда на охоту выходит одинокая львица – мать или одряхлевший патриарх, изгнанный из прайда, а может быть, отставший от него, положение у них куда более трудное и шансы на успех невелики. Не так-то просто убить трехсоткилограммовую зебру без помощи прайда.

Продолжительность жизни одиноких зверей невелика, и очень часто они оканчивают свои дни в зубах более удачливых охотников.

Голодный лев накидывается на любое мясо, будь то мышь или бегемот. Ему не свойственны ни разборчивость, ни брезгливость. Падаль львы поедают с не меньшим удовольствием, чем только что убитую добычу. Львы едят и себе подобных: изголодавшиеся и раздраженные самцы нередко пожирают львят. Обычно львы обходят стороной животных много крупнее себя, но бывают случаи, когда они бесстрашно бросаются на больших и опасных животных и справляются с ними, хотя, казалось бы, эта добыча им не под силу например, взрослый жираф или злобный шестисоткилограммовый африканский буйвол. Если туша достаточно велика, взрослый лев способен съесть 25-30 кг мяса за один присест, а затем добавить килограммов пятнадцать при следующей кормежке.

Львы добывают пищу тремя способами: сами убивают жертву, отбирают или подбирают добычу других хищников и поедают животных, погибших от болезни или умерших от старости. Но свежая это туша или полуразложившаяся, большая или не большая, добытая им самим или найденная, она всегда для льва важна, так как гарантирует ему выживание. Однако на нее покушаются и другие любители мяса, вроде гиен, шакалов и грифов, а потому львы все время ее охраняют. Одинокому хищнику редко удается съесть свою добычу без помех, но прайд успешно отгоняет непрошенных гостей и успевает пообедать у туши второй раз. По-видимому, львы поедают добычу в строго установленном порядке: сначала спарывается брюхо и съедается сердце, печень и почки, а затем мясо вместе со шкурой. Доминирующий самец ест первым, даже если никакого участия в охоте не принимал. Если дичи в это время года много и он не особенно голоден, то другие члены прайда тоже могут быть допущены к пиру. Иначе они вынуждены ждать, пока он не насытится, и только тогда урывают свою долю. Львята едят последними, если для них еще что-то остается, и нередко доминирующий самец следит, чтобы они получили хоть какие-нибудь остатки.