Пингвинов, которые населяют южное полушарие, знают все, но мало кому известно, что само слово "пингвин" пришло с севера (впрочем, наверное, некоторые и сейчас думают, что пингвины живут в Арктике вместе с Белыми медведями). А ведь раньше так называли совсем другую птицу (правда, немного похожую) бескрылую гагарку. Существуют различные версии возникновения этого слова. По одной из них, происходит оно от словосочетания "pen gwyn" (белоголовый), по другой версии происходит от слов "pin wing" (шпилькокрыл), наконец третий вариант от латинского "pingus" (толстый). Со временем это название перешло во многие языки, а потом и вообще поменяло объект, который называли этим словом.

Бескрылая гагарка была хорошо известна европейским морякам, и когда в южных морях они увидели похожих птиц, то те сразу же были названы пингвинами. Хотя стоит отметить, что эти столь далекие в систематическом отношении пернатые, благодаря сходным условиям жизни, действительно очень похожи с виду. Бескрылая гагарка утратила способность летать и имела лишь недоразвитые крылья. На суше она ходила неуклюже, вытянувшись вертикально и переваливаясь с ноги на ногу. Зато в море никто бы не узнал этих неповоротливых птиц: подобно пингвинам гагарка превосходно плавала и ныряла, махая крыльями под водой. Толстый слой подкожного жира служил надежной теплоизоляцией при долгом пребывании в воде.

У этой птицы было немало и других имен, это говорит о том, что люди издревле знали эту птицу. Древние скандинавы называли гагарку "гейрфугель" (птица-копье), а баски - "арпоназ" (копьенос). Оба эти названия возникли благодаря мощному удлиненному клюву гагарки. Современное английское наименование great auk (большая гагарка) появилось лишь в XVIII веке.

В историческое время бескрылая гагарка была широко распространена по побережьям и островам всей северной части Атлантики (от Лабрадора и Ньюфаундленда до Гренландии и Исландии, и от Норвегии до Британских островов). Это была крупная, размером с гуся, птица. Высота взрослой гагарки составляла 75–85 см. Длина крыльев всего 150–170 мм. Из-за постоянного преследования людьми область распространения бедной птицы быстро сокращалась. Ещё до начала X века люди постарались, чтобы бескрылая гагарка исчезла на побережье континента, найдя убежище на труднодоступных, скалистых островах. Но и это уже не могло спасти этих птиц. К X веку добытчиков интересовало уже не столько мясо копьеноса, сколько жир и мягкие эластичные перья, которые стали ценным товаром во многих местах Европы. Постепенно бескрылая гагарка стала обитателем лишь северных неприступных островов. Но с развитием мореплавания человек смог добраться и туда.

Бескрылая гагарка была прекрасно приспособлена к обитанию в воде. Гнездилась она на скалах и удаленных от берега островах вместе с другими птицами,

численность морских птиц в колониях в районе острова Ньюфаундленд потрясала первых европейских путешественников. В таких неприступных условиях гагарку не могли достать наземные хищники, кроме одного. Бескрылая гагарка с древнейших времен была объектом промысла приморских жителей. Неспособность летать, доверчивость, огромные скопления на гнездовании делали ее легкой добычей. Добыть бескрылую гагарку не стоило особого труда. Их убивали дубинками, веслами, палками, загоняли в лодки по перекинутой через борт доске столько, сколько их туда могло уместиться. Моряки, запасаясь провиантом на долгое плавание, солили крупных жирных птиц в бочках. От островов отходили корабли с набитыми гагарками трюмами. Издавна велся и промысел яиц.

Для моряков, вынужденных долгое время питаться солониной и сухарями, колонии морских птиц были спасением. Наиболее выгодной и легкой добычей были бескрылые гагарки, поэтому им и доставалось больше всех. Птицам, гнездящимся в районе острова Ньюфаундленд, не повезло, они оказались как раз на пути из Европы к колониям Новой Англии. К птичьим островам то и дело подходили корабли для пополнения запасов провианта и уходили с полностью набитыми трюмами. Позже к рыбакам подключились и поселенцы. Для многих из них птицы были основной пищей. С ростом численности населения на Атлантическом побережье Америки заготовка мяса и яиц морских птиц становилась все более выгодным делом. Не меньшее опустошение, чем заготовка мяса и яиц, производила и добыча жира, спрос на него в то время был очень высоким. Бескрылая гагарка была для этого идеальным объектом.

И, несмотря на это безумное непрестанное истребление, бескрылые гагарки продержались несколько столетий, такой колоссальной была их численность до этого. Добил копьеносов возросший во второй половине XVIII века спрос на перья и пух, которые использовали для изготовления подушек, перин и обивки мебели. Досталось и гагам, и многим другим видам. Лишь в 1794 году лондонский министр по делам колоний запретил уничтожение копьеносов для торговли пером. Но этот запрет пришел слишком поздно, да и к тому же никто исполнять его не собирался. К 1802 году последняя в Северной Америке колония "пингвинов" на острове Фанк была окончательно уничтожена.

Еще несколько десятилетий сохранялись жалкие остатки колоний бескрылой гагарки на севере Атлантики. Они уже не могли представлять никакого интереса для промысла. Лишь два крохотных островка у юго-западных берегов Исландии возле полуострова Рейкьянес стали последним пристанищем бескрылых гагарок. Собственно это были не острова, а просто скалы среди моря. Это острова Гейрфугласкер и Элдей. Гейрфугласкер служил надежным убежищем для птиц. Остров был почти недоступен из-за сильного прибоя. Промысел на этих островах был мало выгодным, так как два расположенных неподалеку монастыря требовали себе в качестве пошлины 3/4 добычи. Но зимой 1830 года остров Гейрфугласкер поглотило море в результате подводного вулканического извержения. Осталась лишь крохотная колония бескрылых гагарок на острове Элдей.

Добытчики мяса и перьев к тому времени уже забыли о копьеносе как объекте промысла. Но тут на арену вышли коллекционеры, поставившие жирную точку в этой трагедии. Когда все стали понимать, что дни "северного пингвина" сочтены, цены на чучела и яйца гагарок бешено подскочили, и многие музеи и частные коллекционеры пожелали заполучить себе экземпляры. Даже примерно неизвестно какой была численность копьеносов во времена их процветания. Цифры отражают лишь, сколько птиц было убито в последние годы существования вида.

1830 год - 13 птиц

1831 год - 24 птицы

1833 год – 13 птиц

1834 год – 9 птиц

1840 - 1841 годы - 3 птицы

Последние две птицы были убиты 3 июня 1844 года. Были ли эти птицы действительно последними представителями своего вида, установить уже никогда не удастся. Во всяком случае, именно они вошли в историю. После этого еще более десяти лет поступали сообщения о встречах бескрылых гагарок в различных местах, но проверить их не удавалось».