Принцип гласности вытекает из сущности контроля, осуществляемого в интересах государства. Результаты контроля доводят до сведения коллектива, чья деятельность проверялась, вышестоящих органов управления, а также в необходимых случаях - до средств массовой информации. Гласность результатов контроля и принятых по ним решений мобилизует на устранение выявленных отрицательных факторов и обеспечение успешного выполнения возложенных на них обязанностей, воспитывает их в духе соблюдения действующих законов и положений.

Принцип эффективности (действенности) контроля проявляется в своевременности и полноте выявления отклонений от заданного, их причин и виновников, а также оперативности в исправлении допущенных отрицательных результатов и обеспечении возмещения нанесенного материального ущерба.

Наличие терминологического хаоса и неоднозначности использования в законодательстве того или иного понятия можно попытаться объяснить недостаточной теоретической проработанностью новых для российской правовой системы институтов. Система финансового контроля, сложившаяся еще в советское время, не могла органично воспринять постепенно претендовавшие на все более строго определенное место в ее структуре такие институты, как независимый государственный аудит и независимый негосударственный аудиторский финансовый контроль.

Рассмотрим подробнее следующие понятия: "финансовый контроль", "государственный финансовый контроль", "государственный аудит", "негосударственный аудиторский финансовый контроль".

В системе финансового контроля во многих странах наряду с государственным финансовым контролем (ГФК) существуют государственный аудит и негосударственный независимый финансовый контроль за финансово-хозяйственной и коммерческой деятельностью организаций, учреждений, осуществляемые аудиторскими организациями и индивидуальными аудиторами. При подготовке проекта закона об аудиторской деятельности российские законодатели ориентировались на сложившуюся в Великобритании практику осуществления аудиторских проверок. Такое внимание к родоначальникам аудита представляется оправданным, однако следует учитывать особенности российской правовой системы, близость ее к романо-германской правовой семье, а также федеративное устройство России. Итак, исходным и в то же время наиболее широким понятием, но только в российской правовой действительности (в ФРГ, например, явления "финансовый контроль" и "аудит" исследуются в разных плоскостях, когда аудит или хозяйственный контроль, как правило, не изучается в системе финансового контроля, под которой понимается осуществление контрольных мероприятий органами публичной власти, является термин "финансовый контроль", который включает в себя не только подсистемы государственного финансового контроля, государственного аудита, но и негосударственный независимый аудиторский контроль.

В определении финансового контроля как деятельности специально уполномоченных на то государственных органов не отражается такой его немаловажный структурный элемент, как негосударственный аудиторский контроль, не подчеркивается его специфика как системного явления, либо он зачастую сводится к проверке финансовой документации, соблюдения законов и иных нормативных актов.[7]

Поэтому финансовый контроль можно определить не только как составную часть единого механизма контроля, но и как экономико-правовое явление - реализацию контрольной функции финансов, представляющее собой систему взаимосвязанных и взаимодействующих элементов, которые являются по сути своей различными аспектами деятельности, направленной на достижение единой цели. Они разграничиваются как по поставленным перед ними задачам, так и по субъектному составу, объекту воздействия и сферам приложения усилий, приоритетности публичных или частных интересов.

Во-первых, к таким составным частям-элементам относятся государственный финансовый контроль, государственный аудит и негосударственный независимый аудиторский финансовый контроль.

Во-вторых, говоря о субъектном составе, необходимо отметить, что финансовый контроль осуществляется в нашей стране не только государственными органами, представляющими ГФК и государственный аудит, но и аудиторскими организациями и индивидуальными аудиторами, т.е. разграничение по субъектному составу отражает и правовую природу вида финансового контроля.

В-третьих, именно при системном анализе финансового контроля выявляется такая специфика рассматриваемого явления, которая позволяет утверждать, что его сущностная характеристика - тесная взаимосвязь и взаимопроникновение публичных и частных интересов, поэтому разграничение внутри указанной системы может также осуществляться в зависимости от их приоритетности на разных этапах проводимой контрольной деятельности, например:

· ГФК и государственный аудит - приоритет публичных интересов;

· негосударственный аудиторский финансовый контроль - приоритет частных интересов хозяйствующих субъектов.

Считается, что понятия "финансовый контроль" и "аудит" следует разграничить таким образом, чтобы исключить возможность выделения первого в качестве понятия более общего по отношению ко второму, что приводит к сужению содержательной сферы финансового контроля и нарушению системообразующих связей между входящими в него структурными элементами. Однако это неверно, также как и необоснованное разграничение понятий "ГФК" и "государственный аудит" в зависимости от некой принадлежности к той или иной ветви власти в свете теории разделения властей, т.к., вводя конституционный орган, призванный осуществлять государственный аудит, в систему государственных органов публичной власти, определяющим фактором правового статуса контрольного органа не считается его строгая привязка к парламентской форме контроля. В противном случае существующая во многих государствах, в том числе и в России, система подотчетности в совокупности с законодательно установленным механизмом формирования может плавно перерасти в отношения власти и подчинения (вертикальные, субординационные отношения), что грозит полной потерей статуса независимого государственного органа и исключает возможность эффективного осуществления контрольных мероприятий. Кроме того, вызывает некоторое сомнение одноаспектность применения понятий "внешний контроль" и "внутренний контроль". Ведь трудно согласиться с тем, что государственный финансовый контроль (его разновидность - налоговый контроль), осуществляемый в соответствии с нормами НК РФ налоговыми органами, является внутренним по отношению к объекту контроля.[8]

Поэтому государственный финансовый контроль следует определить как структурный элемент единой системы финансового контроля, представляющий собой подсистему взаимосвязанных единством поставленных для решения задач и используемых методов контрольных мероприятий, осуществляемых различными по своему правовому статусу государственными органами (как общей, так и специальной компетенции) и их подразделениями, наделенными при этом исполнительной властью.