Один из наиболее болезненных процессов, сопровождавших распад СССР и становление на его обломках новых независимых государств, - резкое обострение межнациональных и межэтнических конфликтов. Коллапс Советского Союза, являвшегося, безусловно, образованием имперского типа и при этом предельно гетерогенным в этнокультурном отношении, привел к формированию качественно новых геополитических и этнополитических реалий на одной шестой части земной суши. Распад огромной державы, конфликтогенный сам по себе, обнажил и актуализировал также те противоречия и конфликты, что накапливались десятилетиями, а то и веками, но в царской России и Советском Союзе сдерживались мощной имперской инфраструктурой и авторитаризмом власти.

К числу основных и самых опасных проявлений политической нестабильности, несомненно, относятся территориальные споры и притязания, обладающие, особенно во времена глобальных геополитических сдвигов, колоссальным деструктивным потенциалом. В СНГ и Балтии территориальные притязания выдвигаются как “от имени” постсоветских наций, государств-наследников Советского Союза, так и - намного чаще - “от имени” конкретных этносов и этнических групп, населяющих этот уникальный по своему цивилизационно-культурному и этническому разнообразию регион. Большинство территориальных конфликтов здесь непосредственно связано с конфликтами этническими и является прямым следствием быстрого распространения именно этнического национализма, в тех или иных формах существовавшего, конечно же, и в Российской Империи и в СССР. Однако именно в период дезинтеграции Советского Союза, утверждения национальной государственности бывших союзных республик, число этно-территориальных споров существенно выросло, причем многие из них перешли из скрытой фазы в активную.

Термин "этно-территориальный конфликт" (ЭТК) в данной статье трактуется в широком смысле. Любое притязание на территорию уже есть конфликт, если оно отвергается второй стороной - участницей спора. ЭТК может принимать формы более и менее острые, цивилизованные и нецивилизованные, мирные и немирные. Разумеется, это не исключает возможности и правомерности использования данного термина в более узком значении, когда под “конфликтами” понимаются лишь наиболее острые формы противостояний и противоборств.

Обострение ЭТК, от них исходящая угроза общественной стабильности требуют обратить самое пристальное внимание на их мониторинг. К настоящему времени накоплен уже солидный опыт составления баз данных по этническим конфликтам в СССР и в пост-СССР (работы Э.Б. Алаева, Г.А. Бордюгова, В.Г. Смолянского и др.); имеются публикации и с критическим анализом опыта разработки такого рода баз данных (Бордюгов, 1994). Но поскольку значительная часть этнических конфликтов в пост-СССР развивается именно как ЭТК (либо имеет отчетливые признаки таковых), актуальнейшей проблемой стала систематизация информации уже непосредственно по этно-территориальным притязаниям и спорам (и создание соответствующего банка данных). Это тем более важно, что подобная исследовательская работа активно ведется и за рубежом (Panel ., 1989; Border ., 1992; Stadelbauer, 1996).

Автор - один из разработчиков банка данных этно-территориальных притязаний в геопространстве бывшего СССР (их мониторинг велся в период 1991-1996 гг. рабочей группой созданного при Институте географии АН СССР Центра политико-географических исследований (в составе к.г.н. Н.В.Петрова, к.г.н. В.Н.Стрелецкого и к.г.н. О.Б. Глезер); в статье использованы обновленные материалы банка данных и результаты проведенных на его основе исследований).

Ряд исследований и аналитических статей, базирующихся на обработке этого массива данных, авторами были опубликованы в научных работах (Glezer, Streletskiy, 1991; Kolossov, Glezer, Petrov, 1992; Petrov, 1994; Strelezki, 1995; и др.), а также в периодической печати. В марте 1991 г. было зафиксировано 76 этно-территориальных споров внутри Советского Союза ("Московские Новости", 17.03.1991), через год в пост-СССР их число возросло до 180 ("Московские Новости", 29.03.1992). К настоящему времени собрана информация почти по 300 территориальным притязаниям, выдвигавшимся в период 1988-1996 гг. как официальным путем (органами власти бывших союзных республик, автономных и национально-территориальных образований в их составе), так и главным образом неофициальным - партиями, национальными движениями, общественностью. Правда, по нашим оценкам, из них так или иначе сохраняют актуальность около 140 территориальных притязаний. Таким образом, более половины притязаний в регионе пост-СССР из перечня содержащихся в Банке данных на сегодняшний день - это т.н."затухшие" споры, в отношении которых мы не располагаем информацией о выдвигавшихся бы за последние три года территориальных претензиях и требованиях.

СУЩНОСТЬ ЭТНО-ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ КОНФЛИКТОВ

К этно-территориальным относятся не все этнические и не все территориальные конфликты, но именно те, которые находятся как раз на стыке двух этих больших групп конфликтов. Они - одновременно и этнические, и территориальные. Поэтому говоря о сущности ЭТК, необходимо прежде всего осмыслить, какое содержание вкладывается в понятия “этнический конфликт” и “территориальный конфликт” соответственно.

Словосочетание “территориальные конфликты” - многосмысловое, допускающее разные трактовки. В частности, оно нередко употребляется для обозначения разнотипных конфликтов, связанных с обеспечением специфических интересов и запросов конкретных территориальных общностей людей - экономических, политических, культурных и др., - например, при столкновении интересов разных регионов, коллизиями между Центром и провинциями (штатами, автономиями и т.п.). В данной же статье этот термин используется в более узком смысле, описывая исключительно территориальные притязания и споры. В таком значении территориальные конфликты - это споры относительно государственной/ административной принадлежности территорий или их административного статуса, либо относительно прав тех или иных групп населения проживать на этих территориях, владеть и распоряжаться ими.

Под этническими же конфликтами обычно подразумевают конфликты, сторонами которых выступают этнические общности (этносы и этнические группы). Но на самом деле для понимания природы таких конфликтов столь общая дефиниция, при их научной интерпретации, мало что дает. Во-первых, совершенно не ясно, что их вызывает. Во-вторых, не понятно, как здесь соотносятся конфликты и их субъекты. Чтобы квалифицировать конфликт как “этнический”, необходимо противоборство целых этносов? А если конфликтуют какие-то части двух этносов, а большинство составляющих их групп людей живут друг с другом в мире и согласии?

С точки же зрения этноконфликтологии, ключевым представляется вопрос, какого рода связи существуют между этническими конфликтами и самим феноменом “этничности”.Это связи причинно-следственные или чисто функциональные? Теоретически здесь возможны две противоположные позиции. Позиция первая. Между этими двумя феноменами существуют достаточно тесные, причинно-следственные связи. В самом этнокультурном разнообразии человечества потенциально заложены элементы конфликтности. Во взаимоотношениях между народами этнофобия - явление столь же естественное, как и этнофилия. Армяне и азербайджанцы, турки и болгары, хуту и тутси, арабы и евреи - примеры якобы имеющей место этнической несовместимости народов.