Тоталитаризм, по Хайеку, подступает постепенно и незаметно; он оказывается непреднамеренным результатом самых возвышенных устремлений самых достойных людей. Погоня за дорогими нашему сердцу идеалами приводит к последствиям, в корне отличающимся от ожидавшихся, - таков лейтмотив "Дороги к рабству". Чтобы это произошло, нужно совсем немного: поставить себе целью организовать жизнь общества по единому плану и последовательно стремиться к реализации этой цели на практике. Стоит только встать на эту дорогу - остальное довершит неотвратимая логика событий. Вслед за заменой спонтанного рыночного порядка сознательным плановым руководством неминуемо начинают рушиться одна за другой все ценностные скрепы и опоры свободного общества - демократия, правозаконность, нравственность, личная независимость, свободомыслие, что равносильно гибели всей современной культуры и цивилизации. [Должно быть понятно, что, говоря о плане, Хайек имеет в виду не просто систему экономических заданий, но любой глобальный замысел-проект сознательного переустройства всех сфер общества.]

Процесс разворачивается с железной последовательностью: поскольку руководство по единому всеобъемлющему плану подразумевает, что государство вовлекается в решение необозримого множества частных технических проблем, то очень скоро демократические процедуры оказываются неработоспособными. Реальная власть неизбежно начинает сосредоточиваться в руках узкой группы "экспертов". План устанавливает иерархию четко определенных целей, и концентрация власти выступает необходимым условием их достижения. Система централизованного управления, когда решения принимаются исходя из соображений выгодности в каждом отдельном случае, без оглядки на какие-либо общеобязательные стабильные принципы права, являет собой царство голой целесообразности. Твердые юридические правила и нормы сменяются конкретными предписаниями и инструкциями, верховенство права - верховенством политической власти, ограниченная форма правления - неограниченной. Точно так же несовместимо царство целесообразности с существованием каких бы то ни было абсолютных этических правил и норм: нравственным признается все, что служит достижению поставленных целей, независимо от того, к каким средствам и методам приходится для этого прибегать. Но так как органы власти физически не в состоянии издавать приказы по каждому ничтожному поводу, образующиеся пустоты заполняются квази-принципами квази-морали. "Квази" - потому что она предназначается для нижестоящих и ее когда угодно могут перекроить в соответствии с изменившимися условиями момента. План неявно содержит в себе всеобъемлющую систему предпочтений и приоритетов: он определяет, что лучше, а что хуже, что нужно, а что не нужно, кто полезен, а кто бесполезен. Устанавливая неравноценность различных людей и их потребностей, план, по сути, вводит дискриминацию, перечеркивающую формальное равенство всех перед законом: то, что по плану разрешено одним, оказывается запрещено другим." При отсутствии системы нравственных ограничений вступает в действие механизм "обратного отбора": выживают и оказываются наверху "худшие", те, кто полностью свободен от ненужного бремени нравственных привычек и не колеблясь решается на самые грязные дела. – Иллюзией оказывается надежда интеллектуалов, что контроль государства можно ограничить экономикой, сохранив в неприкосновенности сферу личных свобод. В условиях централизованного контроля за производством человек попадает в зависимость от государства при выборе средств для достижения своих личных целей: ведь именно оно в соответствии со своими приоритетами определяет, что и сколько производить, кому какие блага предоставлять. Сужается не только свобода потребительского выбора, но и свобода выбора профессии, работы, места жительства. Это означает размывание и исчезновение защищенной законом сферы частной жизни, где человек был полновластным хозяином принимаемых решений. – Единодушие, единомыслие и единообразие поведения облегчают достижение запланированных целей. Отсюда стремление государства установить контроль не только над вещами, но и над умами и душами людей. – Общество насквозь политизируется: его членами признаются лишь те, кто разделяет установленные цели; любой человек и любое событие оцениваются по их нужности для общего дела. Несогласие с общепринятым мнением становится несогласием с государством, то есть - политической акцией. – Наука и искусство также ставятся на службу "социальному заказу". Все, что бесполезно – чистое искусство, абстрактная наука, – отвергается; общественные дисциплины превращаются в фабрики "социальных мифов". Наступает смерть свободного слова, свободной мысли." Формируется новый человек – "человек единой всеобъемлющей организации", которому причастность к коллективу заменяет совесть. Происходят необратимые психологические изменения: достоинства, на которых держалось прежнее общество – независимость, самостоятельность, готовность идти на риск, способность отстаивать свои убеждения, – отмирают, потому что человек привыкает обращаться за решением всех своих проблем к государству.

Итак: установление тоталитарного строя, подчеркивает Хайек, не входит в сознательные замыслы проектировщиков светлого будущего; это – непредумышленное, никем не предполагавшееся следствие их попыток сознательно управлять обществом по единому плану.

В своих позднейших работах Хайек уделяет много места полемике с идеологией "государства благосостояния". С его точки зрения, намеченная цель – достижение справедливой структуры распределения благ – сама по себе иллюзорна. В рамках рыночного порядка понятие социальной, или распределительной, справедливости в принципе лишено смысла. Оно наполняется реальным содержанием только в условиях централизованной экономики, где некий орган определяет долю совокупных благ, причитающуюся каждому члену общества, так что погоня за миражом "социальной справедливости" как раз и может привести к постепенному формированию подобной системы. Сочетание "государства благосостояния" с господством неограниченной демократии, полагает Хайек, делает перспективу "вползания" в тоталитарное общество вполне реальной.

Прежде всего он обращает внимание на неизбежные сдвиги в психологии людей, когда они приучаются пользоваться патерналистскими благодеяниями, которыми оделяет их "государство благосостояния". Привычка к зависимости от государства, ослабление личной инициативы и ответственности могут подталкивать к соответствующим изменениям политических институтов общества.

Основной тезис "Дороги к рабству" нередко понимается в том смысле, что, по Хайеку, достаточно любого незначительного вмешательства государства в жизнь общества, чтобы перспектива установления тоталитарного режима стала неизбежной. Но он хотел сказать своей книгой вовсе не это. Английская пословица, которую любит приводить Хайек, гласит: "Кто не совершенствует своих принципов, тот попадает в лапы к дьяволу". Движение к тоталитаризму оказывается неотвратимым, когда условия существования либерально-рыночного порядка слепо принимаются как данность и игнорируются лежащие в его основе исходные принципы, постоянно нуждающиеся в осмыслении, защите и дальнейшем развитии. По Хайеку, нельзя противостоять тоталитаризму, пребывая на одном и том же месте: для этого необходимо двигаться вперед – к свободе.