Л.А. Тихомиров, пытавшийся совместить славянофильство и идею сильной монархической государственности, признал, что отсутствие правовой основы во взаимоотношениях государства и его граждан, слабая разработанность законов - беда, а не благо, и для «земли», и для государственной власти.

Н.Я. Данилевский, опираясь на географический детерминизм, уделял внимание роли внешних факторов в формировании государства. Большие географические пространства, различия в социально-экономическом развитии регионов, обусловленные природно-климатическими условиями, фактор внешней опасности - все это бралось в расчет. В России необходима сильная власть и строгая централизация. «Существеннейшая» цель государства, по Данилевскому, в охране «жизни, чести и свободы народной»6. Сообразовываясь с этой целью, «государство должно принять форму одного централизованного политически целого там, где опасность еще велика; но может принять форму более или менее слабо соединенных федеративной связью отдельных частей, где опасность мала»7. Еще Геродот и Фукидид признавали зависимость хода политических событий от особенностей географического положения нации. На этом настаивал и Данилевский, считавший, что степень централизованности государства во многом зависит от степени опасности, угрожающей национальной чести и свободе, которую государство должно защищать, Таким образом, в централизацию Русского государства внесло определенный «вклад» и наличие враждебных соседей, от которых нужно было защищаться. Начало русской государственности было положено борьбой с монголо-татарским игом, но после победы над противником и прекращения рода Рюриковичей государство распалось и только инстинкт народного самосохранения помог ему возродиться. Данилевский особо подчеркивал наличие в русском народе этого государственного инстинкта.

Для консерваторов проблема соотнесения свободы личности и государственного принуждения снималась за счет религиозного фактора. Подчинение государству, потребность к смирению и покорности - это не аномалия, а норма. «Искание над собой власти», по замечанию К.П. Победоносцева, представляет естественную психологическую черту людей. Государство и власть защищают народ, монарх подобен «отцу», а его подданные «детям». Их подчинение и покорность - не проявление «рабской сущности», а следование известному евангельскому правилу - «будьте как дети».

В контексте модернизации и психологической ломки сознания, когда происходящие изменения порождали в людях неуверенность и сомнения, власть должна была провести их подобно «детям» через все идеологические соблазны. Детское состояние народной души - данность для консерваторов. Как ребенок доверяет родителям, так и народ должен довериться власти во всем. Подобная «отеческая» роль государства неоднократно подчеркивалась консерваторами.

Победоносцев, хотя и не отвергал национализм но, не стремился ставить его во главу угла, подобно Данилевскому. Национализм Победоносцева носил религиозную окраску и использовался в политических целях.

Национальный вопрос Тихомиров, рассматривал в контексте государства. Государство, - писал он,- а в особенности такое многонациональное, как Россия, не может руководствоваться в своей политике чисто этническим принципом. Русским нужно или настаивать на единстве славян (принцип национализма - славизма) или же взять в качестве объединительного принципа единство географического пространства, единство «почвы».

Тихомиров, хотя и был националистом, считал, что преобладание этнического подхода в государственной политике ускоряет процесс эгалитаризации общества. «Нельзя не заметить поразительного сходства национальной узости иных наших патриотов, - писал он в статье «Что значит жить и думать по-русски?», - с той еврейской национальной психологией, которую обличали пророки. В узких порывах патриотизма и у нас понятие о вере ныне смешивается с понятием о племени, и русский народ представляется живущим верой только для самого себя, в эгоистической замкнутости»8.

Л.А. Тихомиров подробно проанализировал теорию государства и власти в своем труде «Монархическая государственность». Исходя в своей концепции из существования законов, одинаково действующих в природе и обществе («законы кооперации или корпоративности»), Тихомиров в то же время оговаривал существование особого психологического источника, связанного с духовным источником, который невозможно было постичь разумом. Изучение этой высшей силы он относил не в область социологии, а в область философии.

Идея государства была политической аксиомой для консерваторов, и Тихомиров подробно рассмотрел ее в «Монархической государственности», а также в книге «Единоличная власть как принцип государственного строения», предназначенной для широких масс. Оригинальность работы Тихомирова в том, что он попытался синтезировать религиозное и юридически правовое обоснование «монархической государственности». Он не стремился к чисто механическому повторению идей консервативных идеологов, хотя и привлекал для подтверждения своих мыслей многочисленные цитаты, начиная от работ таких древнегреческих мыслителей, «как Платон, Аристотель, которые анализировали идею государства, находя в ней даже высшую человеческую идею»9. Его книга, изданная в сложном для России 1905 году, хотя и имела ярко выраженную историко-правовую направленность, должна была не только ответить на текущие события, но и объяснить, что же такое русское самодержавие и каким образом можно использовать накопленный мировой историей опыт для выхода России из кризисного положения.

Первая часть исследования посвящена теоретическому обоснованию монархической власти. Власть и принуждение для Тихомирова неотделимы от сущности человеческого общества. Здесь Тихомиров уже берет на вооружение высказывание Победоносцева о потребности человека к «исканию» над собой власти. По мнению Тихомирова, в государстве с разной степенью власти сосуществуют три формы государственности: монархия, олигархия и демократия. Ни одна из них не может возобладать, и создается идеальное равновесие, когда государство стабильно и прочно. Идеально, когда монарх опирается на олигархию, а в низовом звене, на уровне низшего самоуправления, действуют демократические принципы.

Тихомиров пытался синтезировать славянофильский либерализм и сильную государственную власть. Рассмотрев во второй части Византию как историческую аналогию российской государственности, Тихомиров перешел непосредственно к истории России. Здесь особое внимание было уделено построению «правильных» отношений государства и церкви, когда обе эти константы дополняют друг друга. Вера не противопоставляется политике, а идеологическим принципом для монархической системы объявляется основанный на православии моральный принцип. Таким образом, воспользовавшись и «органической теорией», и юридическими экскурсами, и авторитетом отечественных традиционалистов, Тихомиров выдвигал на первый план наличие надгосударственной нравственно - религиозной идеи. Как и другие верующие консерваторы, он считал, что власть ответственна перед высшим судией - Богом.