Хрущев начал действовать, очередное сообщение ТАСС было выдержано в предельно решительной манере. Советское информагенство забило мировое информационное пространство сенсациями. В нем говорилось, что советским людям небезразлична судьба Гамаля Насера, а тем более рядовых египтян, и что советское правительство не будет препятствовать тем из своих граждан, кто пожелает участвовать в вооруженной борьбе арабов за свою свободу. Это было вовремя сказано. Мир еще не забыл «китайских добровольцев», сведенных в дивизии под командованием начальника генштаба КНР. Далее советское правительство отказывалось признать блокаду побережья Египта, оцененную как акт «морского пиратства». СССР оставлял за собой как право оказать любую военно-техническую помощь арабам, так и возможность прямого военного вмешательства в конфликт всеми имеющимися средствами.

Тут следует отметить, что со средствами в то время дела обстояли неплохо. Имелись старые атомные и новые термоядерные боеприпасы; «на крыло встала» стратегическая авиация и вполне достаточные для европейских просторов дивизии бомбардировщиков среднего радиуса Действия. На боевое дежурство были поставлены первые ракеты средней дальности, способные накрыть любой объект в Европе.

Еще в обращении говорилось, что СССР и США, ввиду завидного единодушия в осуждении агрессии, могут создать совместные силы и, передав их под флаг ООН, разгромить империалистов трехчленной коалиции. В завершении звучала основная мысль сообщения ТАСС, сводящаяся к тому, что, если к исходу 6 ноября огонь не будет прекращен, все описанное начнет воплощаться в жизнь.

Ультиматум СССР. Кроме широковещательного заявления информационщиков, были разосланы более личные письма. Свой вариант получил Эйзенхауэр, адресаты в Париже, Лондоне и Тель-Авиве.

По инициативе Н.С. Хрущева председатель Совета Министров СССР Н.А. Булганин направил ультиматумы лидерам Великобритании, Франции и Израиля, требуя в течение суток прекратить военные действия и вывести войска из Египта.

В письме английскому премьер-министру А. Идену говорилось: «В каком положении оказалась бы Великобритания, если бы она была атакована более сильным государством, обладающим всеми видами современного! разрушительного оружия? А ведь эти страны могут в настоящее время воздержаться от направления морских или воздушных сил к берегам Британии и воспользоваться иными средствами - например, ракетным оружием»! Письмо содержало недвусмысленную угрозу: «Мы полны решимости сокрушить агрессоров силой и восстановить мир на Ближнем Востоке».

Израильский премьер-министр был предупрежден, что события на Синайском полуострове «ставят под угрозу само существование Израиля как государства». Прозвучала и угроза направить на помощь Египту советских «добровольцев». При передаче ультиматумов послы СССР сообщили на словах, что советские ракеты уже готовятся к старту. В Москве состоялись инспирированные властями демонстрации протеста у стен английского, французского и израильского посольств. Советский посол был отозван из Тель-Авива.

Президенту США Д. Эйзенхауэру было направлено предложение предпринять совместную советско-американскую военную операцию против агрессоров. Н.А. Булганин писал американскому президенту: «Если война не будет пресечена, то она может принести с собой опасность перерастания в Третью мировую войну».

Расчеты Н.С. Хрущева. Конечно, Н.С. Хрущев понимал, что США не пойдут на военный конфликт со своими основными союзниками. Но он рассчитывал показать странам третьего мира, особенно арабским, что именно СССР является их главной опорой. Знал Н.С. Хрущев и о том, что Советский Союз не располагает ракетами большой дальности, развернутыми на боевых позициях, да и вообще ракет этих недостаточно для решающего удара по Великобритании и Франции. Расчеты военных показали, что обеспечить высадку советского десанта в Египте нереально: даже если Турция и Иран согласились бы предоставить воздушные коридоры, для переброски и снабжения достаточного количества войск и оружия не хватило бы военно-транспортных самолетов.

В столкновении с англо-французскими экспедиционными силами и флотом советский десант был бы обречен на поражение. Однако Хрущев надеялся, что до настоящих военных действий не дойдет. В этом он оказался прав.

Реакция Тель-Авива. Израиль среагировал первым, Беп-Гуриону хватило одной американской критики.

ЦАХАЛ свои задачи выполнил, удалив египтян с Синая, упорствовать дальше смысла не имело. В Вашингтоне опечалились по поводу ловкости русских и засели за составление вежливого отказа от создания совместных миротворческих сил. Но в Совете Безопасности ООН все равно проголосовали за резолюцию о немедленном прекращении огня и отводе войск интервентов из зоны канала.

Франция и Англия в затруднении. Труднее всех пришлось Ги Молле и Идену. Они прикидывали, блефует Хрущев или нет. Получалось, что не блефует. По данным разведок НАТО, неуязвимые для ПВО баллистические! ракеты среднего радиуса в СССР были не только испытаны, но и ставились на вооружение войск. Следовательно, стремительный термоядерный удар был вполне возможен. Тем более, что американский сдерживающий потенциал оказался вне игры. В свое время умело пользующийся видимостью бестактности для достижения своих целей Хрущев грубовато пошутил с Иденом, уведомив англичанина, что его военные подсчитали количество ракет Р-5, необходимое для разрушения инфраструктуры Британских островов. Их требовалось всего 4, французам понадобится 7, оповестил улыбающийся Никита Сергеевич. Иден разговор запомнил. Такое не просто вылетает из головы.

Чуть отступив от темы, хочется напомнить несколько! деталей. В последнее время мы, дорогие читатели, привыкли относиться к Хрущеву, как к грубияну и «политическому хулигану». Но автор хочет указать на одну деталь: «ботиночный стук» по столу в зале Генеральной Acсамблеи ООН известен как акт политического варварства Москвы. Менее известно, что он привел к блокаде мешающей СССР резолюции ООН. В свете такого поворота событий, ботинок становится успешно примененным последним доводом. Любить Хрущева, по авторскому мнению, не за что. Свою отставку он заслужил с лихвой, но уважительно вспомнить все лее желательно. Умел Никита Сергеевич добиться своего «не мытьем, так катаньем». Не так прост он был. Политическая неуклюжесть в отношении премьера Альбиона, возможно, тоже сослужила службу. Нелегко было Идену вынести такой психологический груз, наверное, понимал прожженный политик, что термоядерный полсар Советам нужен не больше, чем остальным, но поделать с собой ничего не мог.

Идеи и Ги Молле решили, что даже если СССР просто поможет специалистами и техникой Египту и его арабским союзникам, исход конфликта станет непрогнозируемым. Американцы, даже если захотят помочь, не смогут, коль скоро предыдущие заявления дезавуировать не удастся. Вашингтон явно давал понять, что нефть и арабские друзья дороже сумасбродных союзников. В этой ситуации задний ход был единственным выходом, несмотря на многочисленные последствия. До истечения срока московского ультиматума оба лидера империи выступили с заявлением, что, не желая кровопролития и, учитывая несомненный успех операции, с 00 часов 7 ноября огонь прекратят.