Национальная политика большевиков вдохновлялась этой футурологией и именно она определяла идейные основания их национальной политики. По независимым от большевиков причинам (революция случилась не мировая, а в одной стране) их национальная политика обрела заметное своеобразие: замедленный темп продвижения к конечной цели, расчлененность на этапы, признание необходимости "выравнивания" в развитии и "расцвета социалистических наций" на первых из этих этапов. Рожденная революцией политика имела, однако, явный родовой коммунистический вывих. Долгое время ее отличали поначалу нескрываемые, потом плохо скрываемые национальный нигилизм и русофобия. Последняя питалась официальным отнесением русского народа в марте 1919 г., во второй программе партии, в разряд "тех наций, которые являлись нациями угнетающими" и обязанными в силу этого проявлять "особую осторожность и особое внимание к пережиткам национальных чувств у трудящихся масс наций угнетенных или неполноправных" (14). В соответствии с ленинским завещанием, русский народ обязан был соблюдать не только формальное равенство наций, но и такое неравенство, "которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически" (15). Иначе говоря, быть вечным должником всех российских народов, якобы ранее ограбленных, неразвитых и малых исключительно по вине русского народа.

"Русской партии внутри КПСС" (партийные функционеры, стремившиеся в своей деятельности учитывать реальные, а не ложно понимаемые "коммунистические" интересы русского народа, ратующие за сохранение и развитие его национальной культуры и традиций) (16) не удалось изменить в свою пользу соотношение сил в противоборстве с "последовательными интернационалистами" и блюстителями "ленинских заветов", которые особенно полюбились отдельным представителям многочисленных малых и прежде неравноправных народов.

На протяжении всего советского периода истории (пожалуй, за исключением периода Великой Отечественной войны) руководство КПСС больше всего страшилось русского национализма, полагая, что он является непреодолимым препятствием для осуществления коммунистического эксперимента в стране. На современном этапе интернационалистско-русофобские идеи, скрещиваясь с космополитическим нигилизмом в отношении отечеств и наций, неожиданно обретают новые силы и вдохновляют определенную либерально-космополитическую часть российского общества в его устремлениях поскорее изжить "совковое прошлое" и войти в "мировую цивилизацию".

К нашим дням становится все более очевидным, что всякие попытки, опираясь на эти идеи, продвинуться вперед в разрешении национального вопроса и усовершенствовать российский федерализм, при игнорировании национальных интересов и кричащих проблем развития русского народа (например, демографических), обречены на неудачу. Общегосударственные и частнонациональные интересы русского и всякого другого народа России могут быть более надежно, чем ныне, защищены в государстве, построенном как на началах федерации, так и на базе автономии. Дело за выбором между несколькими тщательно проработанными моделями, лишенными явных недостатков нынешнего национально-государственного устройства РФ.

Россия может быть устроена как единое национальное Российское (Русское) государство с национально-территориальными автономиями на территориях с долей коренного населения свыше 50% и с культурно-национальной автономией для других проживающих здесь же национальных групп. Однако наибольшую внутреннюю устойчивость и единство государство обрело бы при развитии и реализации идеи образования созданных Указом Президента РФ от 13 мая 2000 г. федеральных округов с системой культурно-национальной автономии для всех национальностей как внутри этих округов, так и в общероссийском масштабе.

Система культурно-национальной автономии могла бы выступить формой самоорганизации всех больших и малых российских народов, эффективным механизмом выявления и реализации их национальных интересов. В качестве реальной альтернативы фактически оставшейся от прошлого иерархической системе национально-территориальных образований культурно-национальные автономии позволили бы создать действенный механизм устранения межнациональной напряженности и ослабления межнациональных противоречий.

Ключевую роль в новой системе могли бы играть Национальные Советы. "У каждого народа . должен быть свой национальный Совет, управляющий делами соответствующих народов применительно к быту и особенностям последних" (17). Утверждалось это 17 ноября 1920 г. на съезде народов Терской области применительно к Северному Кавказу. Но ничто не говорит о неприемлемости этого положения в настоящее время и в отношении всех народов России. Самоуправляющиеся и избираемые Национальные Советы стали бы эффективными властными структурами, решающими собственно национальные – культурные, образовательные, религиозно-этнические задачи. В рамках же единой российской государственной общности по такому же принципу мог быть избран Совет Национальностей РФ, вырабатывающий и координирующий в системе Федерального Собрания РФ все вопросы межнационального взаимодействия в стране.

Условием действенности диалога народов между собой и с государством является предварительная фиксация принадлежности жителей страны к определенному Национальному Союзу (собственному народу, этнонации). В этом случае у каждой нации появлялась бы реальная возможность избирать собственные представительные органы (Национальные Советы), правомочные выражать и отстаивать национальные интересы в отношениях с другими народами и при решении общегосударственных вопросов.

В такой модернизации российского федерализма мог бы найти свое решение "русский вопрос", получить воплощение Русская (Российская) идея. Русская идея – это не только осознание русскими людьми своей идентичности и общего пути, но также обязанность строить гуманное и справедливое общество. Аналогичная идея есть (должна быть) у каждого из российских народов. Известно, что в отличие от национальных интересов (того, что каждый народ желает для себя) национальная идея представляет более универсальную систему ценностей. Это то, что полагается существенным и важным не только для своего народа, но и для всех. Интеграционной Русская идея может стать, если будет приемлемой для всех российских народов. Ее смысл – в осознании необходимости отыскания народами России новой формулы российской государственности, способов совместного преодоления кризиса, выживания, взаимообогащения, достойного сосуществования в единой государственной общности и в рамках единой гражданской (политической) нации.

Выступая на рабочей встрече по вопросам межнациональных и межконфессиональных отношений в феврале 2004 г. в г. Чебоксары, Президент РФ В.В. Путин говорил: "Еще в советские времена говорили о единой общности – советском народе. И были под этим определенные основания. Полагаю, что сегодня мы имеем все основания говорить о российском народе как о единой нации" (18). Памятуя о полной драматизма истории становления "единой российской нации", представляется особенно важным исключить возможность национал-нигилистского толкования этой общности, как это случилось, например, при выборе наименования большевистской партии. "Партия, – писал ее создатель, – чтобы уничтожить всякую мысль о ее национальном характере, дала себе наименование не русской, а российской" (19).