В объединенном Йемене влияние племенных отношений на мировоззренческие установки жителей страны несколько возросло. Это было вызвано относительным повышением значения племенных структур в изменившихся социально-экономических условиях жизни населения. Например, сегодня племенная верхушка контролируют некоторые, наиболее прибыльные полулегальные сегменты рынка, в частности, продажу оружия. На двух неофициальных рынках (неподалеку отСаны и Саады) любой желающий может приобрести себе подходящее вооружение современных образцов. Правительство не решается прикрыть этот бизнес. Кроме того, оно по-прежнему слабо контролируют обстановку в северных и восточных провинциях, где с недавнего времени получило широкое распространение похищение иностранцев с целью получения выкупа, а также усилилось давление на правительство для получения определенных социально-экономических преимуществ. В этих же целях племена осуществляют блокирование автодорог, а иногда и вооруженные нападения на госучреждения и официальных лиц. Вместе с тем это не значит, что президент Йемена смирился с засильем шейхов племен. Как и прежде, будучи еще президентом ЙАР, А.А. Салех действует в вопросах решения племенной проблемы достаточно осторожно, «размывая» традиционные структуры, главным образом экономическими средствами (через кооперативное движение, строительство дорог и т.п.). Кроме того, в своем противостоянии племенному сепаратизму президент уже давно придерживается разработанной им идеологии так называемого «национального согласия», стержневым принципом которого выступает патриотизм как главный фактор консолидации общества.

Немаловажное значение в преодолении племенной раздробленности придается исламизации – шариат противопоставлен племенному праву «урф». Надо отметить, что наряду с племенным сознанием важной составляющей мировоззрения жителей Йемена продолжает оставаться исламская религия, которая играла и продолжает играть ведущую роль в эволюции идеологических взглядов йеменцев. Кроме того, в 90-х годах влияние конфессионального фактора на идейно-политические процессы в Йемене стало возрастать. Сложилась ситуация, в которой произошедшая в ходе объединения смена официальных идеологических установок для населения Южного Йемена, стала осложняться известным притеснением по конфессиональному признаку. Результатом этого явилось новое обострение отношения между зейдитами и шафиитами, а также рост оппозиционных настроений под религиозными лозунгами.

В этих условиях часть правящей элиты Йеменской Республики во главе с президентом А.А. Салехом была вынуждена более активно использовать ислам в качестве одной из составляющих своей идеологической доктрины. Представляется интересным проследить некоторые исторические особенности формирования взглядов правящих в Йемене групп на роль ислама в идейно-политической жизни страны. Как уже отмечалось выше, накануне революции 1962 г. в Йемене была образована йеменская группа «Свободных офицеров» (предтеча современной правящей элиты ЙР). Их идеологические предпочтения, судя по некоторым программным заявлениям, изначально формировались в духе идей, восходящих к течению муатазилитов «йеменской школы религиозного освобождения» («мадрасатат-тахрир ад-диний фи аль-Йемен»), совмещенных позднее с доктриной ранних «Братьев-мусульман». Следует напомнить, что целями антимонархической революции 26 сентября 1962 г., совершенной группой «Свободных офицеров» во главе с Абдаллахом ас-Салялем, провозглашались «возрождение правильного исламского законодательства», «ликвидация дискриминации по религиозно-общинному признаку», «осуществление социальной справедливости… в духе исламского закона и правильных национальных традиций». Кроме того, в первой «революционной» конституции ислам объявлялся официальной религией государства, а шариат – основой законодательства (ст. З)22. В ходе гражданской войны в 60-х годах в Северном Йемене один из видных деятелей йеменской оппозиции Мухаммед Махмуд аз-Зубейри предпринял попытку создания «Партии Аллаха», программа которой включала требование создания «исламской республики», а уже к середине 1965 г. в Северном Йемене сложился политический блок, выступавший с позиций создания «исламского государства».

В дальнейшем не только исламская риторика идеологических органов государства, но и реальная политика властей компенсировала видимое противоречие между фундаменталистско-традиционалистской идеей исламского государства и республиканской формой правления. Как отмечала в середине 80-х годов Е.К. Голубовская, «республиканские власти активно используют в своих интересах традиционные ценности, в первую очередь ислам. Смысл этой политики исходит из прочности мусульманской общины в ЙАР, в которой ислам играет роль интегрирующего фактора, а также освящает легитимность власти». Вместе с тем не следует также забывать, что в системе «сдержек и противовесов» А.А. Салеха в его бытность президентом Северного Йемена исламистам было отведено строго определенное место.

Анализируя влияние традиции «йеменской школы освобождения ислама» и фундаменталистской концепции «Братьев-мусульман» на взгляды части политической оппозиции, пришедшей к власти в 60-х годах в Йемене («Свободные офицеры»), нельзя не отметить своеобразное сочетание этого воздействия. Можно также предположить, что в данном случае имело место идеологическое совпадение установки «Братьев-мусульман» на борьбу с «неправедным» правителем (одно из положений главного идеолога «мусульманского братства» 50-60-х гг. Сейида Кутба) и шиитско-зейдитской доктрины, прочно связанной с рационалистической традицией муатазилитов, особенно в части обоснования выступления против тиранов и узурпаторов власти.

В этой связи представляется оправданным провести некоторые параллели в концептуальных установках исламских фундаменталистов суннитского направления и зейдитских «реформаторов» ислама. Эти сравнения, если не полностью, то частично объясняют комфортное пребывание в Йемене в течение последних 40 лет исламистов-суннитов. Например, борьба за чистоту ислама, которую традиционно вели «Братья-мусульмане», была созвучна требованиям моральной чистоты власти, выдвигавшейся упомянутой «Лигой свершения добрых дел и запрещения греховного». Кроме того, идея создания «истинного» исламского государства (имамат – у зейдитов; халифат у суннитов) также предполагала в своей основе совпадение фундаменталистского требования возврата к первоосновам вероучения. Что касается южнойеменской оппозиции, то имеющиеся в распоряжении автора источники не свидетельствуют о ее заметом вкладе в разработку идеологического обоснования установления исламского правления. При этом следует учитывать, что традиции создания на Юге оппозиционных политических организаций на основе ислама складывались во многом под влиянием опыта деятельности мусульманских движений в других, в том числе неарабских, странах Востока. В частности, в 1949 г. йеменскими арабами, главным образом из провинции Аден, а также представителями инонациональных (пакистанских, индийских) мусульманских общин было создано «Исламское общество» («аль-джамыйя аль-исламийя»). В качестве главной цели этого объединения было объявлено «возвышение достоинства мусульман и отношений братства между ними». Требования «Общества» в 60-х годах сводились к «поддержке исламских связей для объединения жителей Адена и Юга из числа арабов и других исламских диаспор, особенно пакистанцев и индийцев». Как отмечает южнойеменский историк А.А. аль-Масри, «Исламское общество» не оставило заметного следа в истории Йемена, однако течения, которые сформировались внутри этого объединения, действовали внутри других многочисленных организаций, в том числе и созданного в 1950 г. Аденского общества».