10 июня Совет Безопасности принял резолюцию 1244, гласившую, что политическое урегулирование косовского кризиса будет основываться на договоренностях министров иностранных дел “большой восьмерки” от 6 мая 1999 г. и других соглашениях. Совет Безопасности подтвердил свою приверженность суверенитету и территориальной целостности Союзной Республики Югославии, необходимости создания реального самоуправления для Косово. В резолюции требовалось, “чтобы Союзная Республика Югославия немедленно и поддающимся контролю образом прекратила насилие и репрессии в Косово и начала и завершила поддающийся контролю поэтапный вывод из Косово всех военных, полицейских и военизированных сил согласно ускоренному графику, с которым будет синхронизировано развертывание международного присутствия по безопасности в Косово”. Было решено развернуть в Косово под эгидой ООН международное гражданское присутствие и присутствие по безопасности с необходимым персоналом и снаряжением, осуществить демилитаризацию ОАК. Сложнее дело обстояло с многонациональной и многоконфессиональной Боснией и Герцеговиной. Исторически здесь проживали в основном три этно - конфессиональные группы: католики-хорваты, славяне-мусульмане (которые позднее начали называться боснийцами) и православные сербы. Боснийцы сразу же были зачислены в “свои”, а православные сербы в “чужие”. Такое разделение происходило по нескольким причинам. Во-первых, сербы исторически выступали союзником России на Балканах, поэтому их следовало максимально ослабить, что косвенно ослабляло влияние России в этом регионе. Во-вторых, поддерживая мусульман, американцы и в целом Запад думали об обеспечении своей энергетической безопасности, поскольку государства исламского мира контролируют наибольшую часть нефтяных мировых запасов. Поддерживая мусульман на Балканах, Запад косвенно завоевывал расположение богатых нефтью исламских государств. Другими словами западная политика на Балканах с самого начала строилась исходя из своих политических интересов, а не с позиций примирения сторон и урегулирования разгорающегося конфликта.Югославский кризис продемонстрировал, на сколько далеко продвинулись американцы на пути к войнам будущего[31]:v ведется поиск нетрадиционных форм применение военной силы (например, миротворческие операции);v разрабатывается теория и практика ограниченной войны, в ходе которой поражается лишь то, что самому Западу без надобности (сохранение взлетной полосы приштинского аэропорта тому пример);v ударными темпами создается высокоточные средства поражения, ведутся исследования в области неразрушающего оружия (например, применение в Югославии оружия, временно выводящего из строя энергетические системы).“Союзническая сила” задумывалась как бескровная операция по выведению из строя системы управления страной. Предполагалось, что демонстрация возможностей западного оружия сломит желание народаирежима сопротивляться. Первый месяц она действительно была таковой. Высокоточное оружие (ВТО) составляло 95% от применяемых средств поражения. Никогда в истории человечества такие масштабы нападения не сопровождались столь малыми жертвами. Однако в начале мая положение резко изменилось. Не достигнув ни политических, ни военных результатов, более того, спровоцировав гуманитарную катастрофу в Косово, руководство НАТО вернулось к проверенным временем рецептам тотальной войны. В результате доля ВТО составила 35%. Вряд ли является случайным совпадением, что Милошевич капитулировал после того, как началось массированное уничтожение системы энергоснабжения, характерное для традиционных войн на поражение.В оценках этой операции НАТО в мировом сообществе существует разброс мнений. Но постепенно на Западе складывается новый подход, основанный на примате космополитических прав человека над международным правом, опирающимся на фундаментальную категорию государственного суверенитета. Существует расхождение, если не прямое противоречие, между правилами мирового порядка, положенными в основу Устава ООН и правами, сформулированными во Всеобщей декларации прав человека – второй опоре мироустройства. Устав запрещает применение силы, нарушающее государственный суверенитет. Декларация же защищает права индивидуума от государственного подавления. Проблема “гуманитарного вмешательства” проистекает из этого расхождения. В этот “зазор” и “втиснулся” блок НАТО со своей операцией в Югославии.Внутренний конфликт в Косово, приведший к Югославскому кризису, мог обернуться внешним конфликтом между США и Россией. Этот конфликт пришелся на время, “когда стал разрастаться системный геополитический кризис, вызванный распадом СССР, приведший к процессу мирового перераспределения центров сил. Следствие этого переходного этапа в том, что Россия – уже не империя, а США еще не империя, но США считают, что они уже империя, а Россия – что она еще империя, т.е. Россия и США заблуждаются в своих возможностях влиять на остальной мир”. Переоценка своих возможностей и желание сохранить престиж могли поставить весь мир на грань катастрофы[32].Югославский кризис крайне осложнил и без того запутанные в то время российско-американские отношения. Россия заморозила политические и военные контакты с НАТО.Остановил эскалацию этого кризиса здравый смысл и понимание того, что “если в результате югославской трагедии разразиться ядерная война, ее жертвой станут все народы Югославии и все остальные народы мира. Готовы ли мы пойти на это для того, чтобы сохранить авторитет НАТО или престиж России?”Военная акция НАТО против Югославии вызвала самое острое и опасное противостояние Москвы и Вашингтона не только за период после окончания холодной войны, но, пожалуй, со времен Карибского кризиса.Югославский кризис показал, что важнейшим фактором урегулирования является верное определение характера конфликта. Проводя операцию “Союзническая сила” Запад, если всерьез относиться к объявленной им цели операции – защита косовских албанцев от геноцида, не сумели этого сделать.В НАТО исходили из того, что в Косово имеет место борьба режима с частью населения. Отсюда — ложная посылка, будто первые же удары спровоцируют крах режима Милошевича и изменят политику центральных властей СРЮ. Ход событий показал, что расчеты не оправдались. Причина в том, что сущность конфликта — в борьбе двух этносов за территорию и ограниченные ресурсы. С окончанием операции “Союзническая сила” этот конфликт не закончился и неизвестно когда закончиться.В основе Югославского кризиса лежал конфликт, главная причина которого – противоречие между ростом национального самосознания, с одной стороны (албанской в данном случае), и желанием сохранить территориальную целостность, с другой стороны (сербов). Косовский конфликт подобен сотне таких же, но отличается особой выпуклостью проблемы в силу конкретных исторических особенностей: Косово для сербов то же, что Куликово поле для русских. Но все же нет смысла в историческом оправдании претензий на ту или иную землю – ее судьбу должны решать живущие на ней люди.Двадцатый век не дал универсального рецепта решения таких конфликтов. Единственно, что стало очевидным, — эти конфликты не имеют решения, если не достигнуто согласие между непосредственными сторонами конфликта. Третья сторона может выполнять либо роль посредника, либо – гаранта. А условием мирной трансформации конфликта может быть только отказ от применения силы, именно потому, что в конечном итоге нужна готовность к устранению ненависти между конфликтующими сторонами[33].Будучи глубоко символическим и крайне значимым, югославский конфликт требует от каждой страны, от каждой европейской политической и геополитической силы определиться и обозначить свои приоритеты в данном вопросе. Здесь речь идет не только о сентиментальной, конфессиональной, исторической, этнической или политической наклонности тех или иных людей, народов и государств. Речь идет о будущем Европы, о будущем Евразии. Кровь, которая льется в этой войне, это кровь, на которой будет замешана История грядущих веков. В югославской войне участвуем все мы, европейцы, жители этого континента, и никто из нас не может уклониться от выбора, от моральной и геополитической мобилизации на югославский фронт. Заключение