Устойчивость интереса к риторике и возможность интегрировать ее в систему современного гуманитарного знания объясняются концептуальной системой данной науки, уходящей корнями в теорию познания, логику, философию и филологию. Со времен Аристотеля риторика рассматривалась как речь, имеющая целью «обратить в свою веру» слушающего, как «искусство говорить хорошо» (Квинтилиан, Цицерон и др. ораторы эллинистической эпохи). Для достижения функции убеждения риторика использовала определенные приемы, огромное внимание уделяя правильному построению текста и употреблению стилистических приемов. Как указывают современные исследователи, в основе неориторических направлений лежит классическая концептуальная система: теория аргументации изучает средства последовательного убеждения аудитории в правильности позиции говорящего13; теория фигур (Льежская группа «М», К.П. Зеленецкий, Н.Ф. Кошанский и др.) исследует стилистические возможности усиления воздействующей функции высказывания14; когнитивная теория мыслеречевой деятельности, рассматривающая процесс порождения текстов, действует в согласии с классическим концептом правильности.

Поскольку важнейшей функцией политического дискурса является убеждение, неудивительно, что в последние десятилетия (в США с 20-х гг. ХХ в., а в России – с 80-х гг.)15 активно развивается такое направление, как политическая риторика (работы Н.А. Купиной, А.П. Чудинова)16. Методы, применяемые в риторических исследованиях, включают в себя три ключевых момента – анализ, жанровую классификацию и оценку высказывания и его структурных частей, – позволяющих установить и описать элементы деятельности, породившей высказывание – субъект, предмет (объект), цель, средство, процедуру, внешние условия и продукт17. Структурные элементы политического дискурса, представляющие собственно текст, неизбежно изучаются с помощью семантикостилистического анализа, традиционно разрабатываемого в филологии. Понимая язык как средство репрезентации значений, исследователи изучают текст как совокупность единиц разных речевых уровней (морфологию, лексику, фразеологию, синтаксис). Специалистов интересуют жанровые особенности политических текстов, их композиция, средства связи между частями, стилистические средства акцентирования смыслов и т.п. Отдельные жанры, как и их стилевые характеристики – протест, предвыборная агитация или полемика, политический скандал, – а также рационально-аналитические – широко представлены в исследованиях18.

В ХХ в. ученые пришли к тому, что «объяснение целого ряда языковых феноменов – таких, как оценка, метафоризация, идиоматизация значений – следует искать в когнитивных механизмах обработки знаний»19. Роль метафоры в познании мира и создании новых понятий, так называемой категоризации действительности, настолько велика, что многие ученые рассматривают политическую коммуникацию вообще в терминах метафоры20. У истоков когнитивной теории метафоры стоят Дж. Лакофф, М. Джонсон, Д. Дэвидсон21. В отечественном языкознании в работах В.В. Петрова, А.Н. Баранова, П.Б. Паршина, Д.О. Добровольского излагаются принципы когнитивной теории метафоры. Авторы подчеркивают тот факт, что когнитивная наука сформировалась на стыке нескольких научных дисциплин (философии, логики, лингвистики, психологии, культурологи и др.). Когнитивная наука рассматривает метафору как средство формирования модели знания, позволяющей представить данную систему с помощью системы, принадлежащей к иной сфере опыта, где описываемый элемент представлен более очевидно. Такое понимание метафоры выдвигает на первый план ее роль в формировании концептуальной системы человеческого мышления, что постоянно используется политиками при построении своих речей. Рассматривая метафору широко, как взаимодействие двух смысловых комплексов – источника и цели, куда включаются и другие явления, основанные на переносе значения (метонимии, синекдохи, образные сравнения и фразеологизмы), – ученые были вынуждены в своих исследованиях применять аппарат когнитивной науки, расширяя и дополняя лингвистические семантико-стилистические методы. Это объясняется тем, что «две смысловые составляющие метафоры – содержание vs. фокус и пр. – это знания о мире, а языкознание в традиционном понимании не ставит перед собой цели описания действительности и не обладает соответствующим концептуальным аппаратом»22. Такой подход был апробирован А.Н. Барановым и Д.О. Добровольским в работе по типологии идиом23 и в работе А.Н. Баранова и Ю.Н. Караулова по созданию словаря русской политической метафоры24.

Хотя большая часть исследований выполняется на материале современного дискурса, появляются работы, в которых рассматриваются метафоры в диахронии. Исследователи приходят к выводу, что несмотря на присутствие архетипичных метафор во всех культурах во все времена, развитие культуры, науки и техники может воздействовать на их частотность25. Метафорическая система общественных представлений о политической реальности также претерпевает изменения со временем. Американские, а затем голландские исследователи26 доказали, что вариативность системы политических метафор может рассматриваться двояко: 1) как зависимость изменения количества метафор в политическом дискурсе от изменения политической ситуации (например, в периоды выборов или кризисов число метафор заметно увеличивается); 2) как доминирование отдельных метафор и метафорических моделей в различные исторические периоды.

В последнее время, когда язык рассматривается не только как средство репрезентации значений, но и как средство коммуникации, деятельность, исследователи все чаще заявляют о дискурсивном подходе к анализу коммуникативных процессов и явлений, в том числе политических. Дискурс-анализ предполагает совокупность методик и техник интерпретации различного рода текстов и высказываний как продуктов речевой деятельности, осуществляемой в конкретных общественно-политических обстоятельствах и культурно-исторических условиях. Термин «дискурс» подчеркивает тематическую, предметную и методическую специфику таких исследований, нацеленных на выявление взаимосвязи структуры речевой деятельности с социокультурной средой ее порождения. В книге Л. Филлипс и М.В. Йоргенсен27 дается обзор теории и метода дискурс-анализа, как он представлен в работах зарубежных исследователей. Три подхода к дискурс-анализу – критический, дескриптивный и психологический – описываются комплексно, включая философские (онтологические и эпистемиологические) предпосылки, касающиеся роли языка в социальных структурах мира.

В рамках дескриптивного подхода особенно детально рассматривается теория дискурса Э. Лакло и Ш. Муфф как самая показательная постструктуралистская теория, основанная на идее о том, что дискурс формирует социальный мир с помощью значений28. К вариантам дескриптивного анализа дискурса относятся также комбинаторная теория кризисной коммуникации (CCC-theory), теория дискурсивного понимания метафоры, совмещение анализа политической метафорики с дискурсивной теорией демократизации и подобные29.

При критическом подходе дискурсу приписывается особо активная роль в конструировании политической реальности: « . язык-как-дискурс одновременно и та форма действия, с помощью которой люди могут изменить мир, и та форма действия, которая сама находится в историческом и социальном контексте и связана диалектическими отношениями с другими аспектами социального»30. Критический анализ политического дискурса изучает способы достижения господства в обществе социальной властью. Существует много вариантов критического анализа, но все они методологически восходят к трем основным школам: когнитивному анализу дискурса Т. ван Дейка, дискурс-анализу Н. Фэркло и немецкой школе критического анализа, включая социолингвистический анализ Р. Водак31.