Теория политической модернизации входит в рамки общесоциологического направления, получившего название «социология развития». Ее методологическая основа заложена концепциями Ф. Тенниса, М. Вебера и Т. Парсонса. Социология развития выделяет два основных типа обществ: традиционное и современное.

В основе традиционного общества лежат привычка, инерция, традиция, что объясняет его относительную устойчивость, неподвижность.

В современном обществе: местнические представления заменяются универсальными ценностями; основным элементом общества и политики становится индивидуум, а не группа; сообщества, в которых люди живут и работают, основаны на выборе, а не на происхождении; индивидуум сам выбирает образ жизни и цели — они не предписываются и не утверждаются его группой; работа отделена от семьи, места жительства и не зависит от бюрократических структур.

В центре теории политической модернизации — обоснование общей модели глобального процесса цивилизации, суть которой в описании характера и направлений перехода от традиционного к современному обществу в результате научно-технического прогресса, социально-структурных изменений, преобразования нормативных и ценностных систем. Можно выделить два основных этапа развития теории политической модернизации.

ü 1950-1960-е гг. — модернизация понималась как вестернизация, т. е. копирование западных устоев во всех областях жизни; в этот период господствовала идея однолинейного развития: одни страны отстают от других, но в целом они движутся по одному пути модернизации. Политическая модернизация воспринималась, во-первых, как демократизация развивающихся стран по западному образцу, во-вторых, как условие и следствие успешного социально-экономического роста стран «третьего мира» и, в-третьих, как результат их активного сотрудничества с развитыми государствами Западной Европы и США.

ü 1970-1990-е гг. — связь между модернизацией и развитием была пересмотрена. Модернизация стала рассматриваться не как условие развития, а как его функция. Приоритетной целью было названо изменение социально-экономических и политических структур, которое могло проводиться и вне западной демократической модели. Появились концепции «частичной модернизации», «тупиковой модернизации», «кризисного синдрома модернизации»; более детально стали исследоваться конкретные политические процессы с учетом специфических исторических и национальных условий, культурного своеобразия различных стран.

К числу важнейших факторов модернизации относятся следующие:

ü в экономике — расширение индустриальных технологий, основанных на использовании капитала и научного знания, широком освоении природных ресурсов, расширении вторичного (переработка, торговля) и третичного (услуги) секторов хозяйства, развитие рынков товаров, капиталов и труда;

ü в социальной сфере — ослабление прежних предписанных типов социальности и расширение сферы новых целерациональных связей, основанных на профессиональных или рыночных критериях, что сопровождается ростом дифференциации, в особенности классовой и имущественной, разделением между производством, политической и общественной деятельностью;

ü в политике — образование централизованных национальных государств, в рамках которых формируются различные социально-политические движения и группы, отстаивающие свои интересы;

ü в культуре — дифференциация духовных систем и ценностных ориентации, секуляризация и плюрализация общественного сознания и образования, распространение грамотности, формирование национальной культуры и языка, многообразие идеологических течений, развитие средств массовой информации и коммуникации.

По мнению Ш. Эйзенштадта, политическая модернизация означает:

ü создание дифференцированной политической структуры с высокой специализацией политических ролей и институтов;

ü территориальное и функциональное расширение области центрального законодательства, администрации и политической активности;

ü постоянное расширение включенности в политическую жизнь социальных групп и индивидуумов;

ü возникновение и быстрое увеличение рациональной политической бюрократии;

ü ослабление традиционных элит и их легитимации; замена традиционных элит модернизаторскими и др.

В политологической литературе выделяют следующие типы модернизации.

Первичная модернизация — охватывает эпоху первой промышленной революции, разрушения традиционных наследственных привилегий и провозглашения равных гражданских прав, демократизации (Западная Европа, США, Канада). Сначала произошла модернизация духовно-идеологической сферы (Возрождение, Реформация, Просвещение), затем трансформировалась экономика, т. е. вызрели реальные интересы в обществе и произошла дифференциация форм собственности. В результате образовалась некая горизонтальная структура — гражданское общество, и тогда уже изменилась политическая система, в ней закрепились представительства реальных социальных интересов.

Вторичная модернизация («отраженная», модернизация вдогонку) возникает как результат социокультурных контактов отставших в своем развитии стран (Россия, Бразилия, Турция и др.) с уже существующими центрами индустриальной культуры.

При этом типе модернизации предполагается, что одни элементы общества «убежали» вперед, более или менее соответствуют развитию в передовых странах, а другие еще отстают в своем развитии или вовсе отсутствуют. Развитие общества при вторичной модернизации напоминает, по мнению бразильского историка Н. Вернек Содре, «движение квадратного колеса», в разных странах варьируются лишь систематичность «встрясок», глубина «ухабов» да скорость движения. Это сравнение удачно иллюстрирует цикличность «догоняющей» модернизации, когда чередуются эволюционные и революционные начала. Колесо со скрипом переваливается через вершину между гранями и замирает на новой грани — период бурного, но весьма неравномерного развития сменяется стагнацией или медленной эволюцией в ранее выбранном направлении. Основная проблема, которая возникает при таком движении, заключается в том, что социальная структура общества, плохо приспособленная к резким встряскам, вынуждена приспосабливаться к переменам. Успех этого типа модернизации зависит от эффективности общественно-политических институтов, которые могут адекватно реагировать на изменения и амортизировать толчки, т. е. от государственно-правовой системы, партий и движений, практики непосредственных контактов руководителей страны с бизнесом, интеллектуалами, народом, от вооруженных сил, средств массовой информации и т. д.

Как показывает мировой опыт, переходные общества могут застревать на стадии частичной модернизации, когда традиционность и рациональность как принципиально противоположные способы поведенческой ориентации человека и общества, от которых зависит формирование экономических, технических, административных навыков и соответствующих организационных структур, институционализируются в рамках одного и того же общества. Отдельные традиционные институты отнюдь не являются неизбежным препятствием модернизации, а наоборот, о чем свидетельствует опыт многих стран, могут способствовать успешному политическому развитию. Однако вторжение готовых образцов, произведенных модернизированным миром, в социально-исторический контекст общества, не успевшего модернизироваться за счет внутренних процессов, приводит к одновременному сосуществованию непреодоленных остатков прошлого вместе с новыми элементами, проявившимися вследствие реформ, что вызывает их взаимное обострение. Внедренные в новый контекст элементы модернизированного общества перестают функционировать как рациональные, и в то же время не модернизированные элементы не могут функционировать как традиционные. Симбиоз оказывается неплодотворным.