В качестве формы познания, направленной на преобразование жизни народа, национальная идея содержит основной принцип будущего устройства жизни народа.

Образно говоря, национальная идея направлена на преобразование "дня сегодняшнего в день завтрашний, о котором мечтали всегда".

При рассмотрении православия, как национальной идеи современного белорусского народа мне бросаются в глаза его "непрактичность", его "неотмирный" характер, устремленность к высшему и вечному. В истории православия это иногда сопровождалось тотальным мироотрицанием и пренебрежением мирскими проблемами, в частности хозяйственно-экономическими. Но известно, что именно сосредоточенность протестантизма и отчасти католицизма на хозяйственно-экономических вопросах часто вела к обмирщению, к потере духовных высот.

"Непрактичность" во многом была связана и с тем, что православие не утверждает (подобно протестантским исповеданиям), что именно в профессиональной деятельности и только в ней человек и может проявить свою веру, "доказать" успехами в труде свою спасенность. Для православного религиозного сознания невозможно принять тот "рационалистический" дух, который религиозно санкционирует буржуазную предприимчивость, поощряет стремление к обогащению, дает возможность с гордостью глядеть на свой процветающий бизнес, на "честно нажитые деньги" как на доказательство "избранности" и "спасенности".

С другой стороны, генетически православная национальная идея зиждется на исконном ментальном фундаменте белорусского этноса, она есть теоретическое выражение хранимого веками национального менталитета. В то время как католический сепаратизм есть попытка разрушить этот менталитет, заменить живую сущность искусственной конструкцией по чужим образцам. Если бы подобная попытка удалась, то это означало бы духовное убийство народа, после чего неизбежно последовало бы и его физическое исчезновение как православного восточнославянского этноса.

Остались бы некие денационализированные люди с "белорусскими этническим корнями", вроде польской шляхты "genus rusus". Это уже будут не белорусы, а историческое воспоминание о них. Поэтому две существующие белорусские национальные идеи это вовсе не две альтернативные равноправные ориентации для дальнейшего бытия нации. Это историческая магистраль и исторический тупик. И каждый волен выбирать - куда идти. И поскольку течение времени не остановить - выбирать все равно придется. И даже если просто пассивно и бездумно пуститься по течению, все равно исторический поток прибьет или сюда, или туда. И большинство пассивных по законам всякого потока все же будет вынесено в то основное русло, куда будет активно выгребать сознательное большинство.

Вообще своим становлением и вселенским триумфом христианство, я считаю обязано своеобразной творческой новизне: "Закон дан через Моисея, благодать же и истина перешли от Христа". Это исчерпывающая мысль: Закон, как фактически внешнее и потому отчужденное, стал истиной и благодатью как действительно неформализованный, внутренний императив, до конца выраженный и трагически воплощенный Христом. Слово буквально обрело плоть и кровь, стало Делом.

Такое решительное преодоление разрыва между словом и делом придало принципиально новый смысл исходной максиме Ветхого Завета: "В начале было Слово, и Слово было Бог".

Реальный смысл идеи Бога – действие во имя программной цели, которую мыслитель формулирует в таких словах: "Народ свободный на земле свободной, хотел бы я увидеть в эти дни".

Труд Христа – это подвижничество Богочеловека – одновременно сына Божия и смертного человека, который принял крест и воскрес для искупления людей от первородного греха и их духовного освобождения. Ессе homo (вот человек), – воскликнул Пилат, показывая народу увенчанного терновым венцом Христа. Такого "общечеловека", свободно принявшего смертную муку за всех людей, они еще не знали и вначале не узнали в нем своего пророка.

С. Н. Булгаков отмечает, что в дьявольском искушении есть своя относительная правда: чувство голода свидетельствует о зависимости человека от природных стихий и не может быть нормальным, достойным человека состоянием. Благодаря своей творческой силе человек овладевает природой и "насыщается", и в других обстоятельствах Христос насыщал тысячи людей в пустыне хлебами и рыбами. Но ложь сатаны заключалась в том, чтобы сын Божий насытился сам, оставив людей "алкающими", и тем самым отказался от своего предназначения. Христос взалкал в пустыне не только от себя, но и от всего человечества, которое томится голодом и теряет человеческий лик в непосильной борьбе с природой. Поэтому, по С. Булгакову, "вот о чем шла речь в этом бездонно глубоком по значению разговоре в пустыне в первой его части: что надо положить в основу спасения человечества и заботы о нем: .каким надо пойти путем – хозяйственным или религиозным – в деле спасения мира? И был ответ: человек живет не одним хлебом . Надо идти через этот мир, но ему не веруя: вот истинный путь Сына Божия".

Утверждение примата духовности как главной человеческой ценности, ее обретение как смысла жизни, во имя которого можно пойти и на крест, – величайший прорыв в духовной эволюции человечества.

Христианская традиция во многом связана с признанием "двух истин" – рациональной, научной и иррациональной, божественной – и субординацией между ними. Тем не менее в русле христианской мысли никогда не угасала и тенденция к синтезу науки и веры.

Заключение

Таким образом, при анализе возможностей православия, как национальной идеи белорусского государства встречается несколько моментов, препятствующих становлению православия в этом качестве.

Среди них, в первую очередь, хочется выделить тот факт, что православие и его философия изначально отрицают экономическую составляющую в жизни каждого человека.

Несмотря на это, в настоящее время практически все жители нашего государства все больше стараются оглядываться именно на материальную составляющую своей жизни и только достигнув определенной материальной состоятельности считают себя счастливыми. Это неудивительно, поскольку только материальное состояние позволяет обрести все те материальные ценности и плотские утехи, которыми богат современный мир.

Стоит заметить, что среди служителей церкви все больше встречается таких, которые также не против потребить такие ценности – ездят на дорогих иномарках, имеют дорогие вещи из разряда роскоши. Все это в глазах простых обывателей резко контрастирует с самой сутью православного учения, где не приветствуется, и даже презирается, мирское богатство.

В головах людей при виде таких картин возникает жесткий конфликт между своим мировоззрением и современной картинкой мира, что приводит к отчуждению этого человека не только от православия, но и от веры во Всевышнего вообще, оставляя лишь веру в самого себя. Именно по этой причине православие попросту не в состоянии в настоящее время стать национальной идеей.