Ключевое понятие политической философии – власть. Без неё немыслимо ни человеческое общество в целом, ни существование отдельных коллективов людей, начиная с семьи, соседства, рабочей бригады и т.п. Хотя без властных полномочий и механизмов нет никакой политики, власть как социальное явление гораздо древнее и шире своих государственно-политических форм. Так что в общем смысле этого слова властью можно считать любое проявление волевого воздействия субъекта социального управления на его же объект. Как правило, это решение и соответствующий ему приказ лидера или группы руководителей так или иначе подчинённым им людям и способы контроля за исполнением такого рода распоряжений. Подлежащие властному исполнению решения могут вырабатываться лично лидером или же коллективно с более или менее широким кругом советников, однако без возможности того или иного принуждения властные отношения вряд ли мыслимы. Как правило, их подкрепляют несколько факторов – авторитет лидера, способы поощрения и наказания по результатам исполнения его планов и решений. В конечном счёте, последний и решающий аргумент власти – смерть (ослушнику, противнику).

Для понимания общественной жизни категория власти столь же важна, как понятие энергии для естествознания или «деньги» для экономики. Природу власти изучали выдающиеся мыслители разных времен и народов. По мысли Томаса Гоббса, для людей это единственное средство достичь блага в будущем. Макс Вебер определил власть как возможность индивида осуществить свою волю вопреки сопротивлению других. Простым людям бросается в глаза прежде всего принудительная, карательная сторона власти, недостатки, практически неизбежные при ее осуществлении. Британский политик лорд Актон ещё в 1887 г. сказал: «Власть склонна к коррупции, а абсолютная власть развращает абсолютно». Но «среди того, что ведёт к деморализации человека, власть – самая постоянная и активная сила».

Чтобы понять необходимость власти, полезно разграничить её основные функции: а) предвидение таких событий, которые затронут общие интересы; б) планирование необходимых для большинства людей их действий; в) анализ проблемных ситуаций, в которые попадает общество и принятие решений, соответствующих общим нуждам; г) координация намерений и усилий разных групп населения, исполнителей всех рангов; д) выработка нужной системы (позитивных и негативных) санкций за общественно значимые поступки людей; контроль и оценка эффективности результатов общественных действий; е) гарантии общих прав и свобод всех подчинённых власти лиц; предупреждение и пресечение общественно опасных деяний отдельных лиц и групп; организованное раскрытие преступлений против личности и общества, обеспечение наказания преступников; ж) награждение лиц, внёсших наибольший вклад в общее дело.

В целом можно определить власть как организованное осуществление социального управления; деятельность, направленную на поддержание и повышение уровня функционирования общественной системы; оптимальное соотношение господства и подчинения внутри и вне социума. Конечное предназначение власти – регулировать групповые конфликты и обспечивать интеграцию общества. В этом смысле важно подчеркнуть ее взаимный характер: она связывает воедино субъект (носителей власти) и народ (её источник), которые зависят друг от друга. Правда, властные отношения всегда несимметричны, ибо в них преобладает субъект, которому обязан подчиняться объект. Без такого подчинения нет и власти как таковой. Но и субъект власти зависит от объекта, без которого некому будет исполнять решения и приказы. Практика социального управления знает разные степени, формы упомянутой асимметрии, с большим или меньшим креном в ту или иную сторону. Но все попытки уравнять субъект и объект власти носят утопический характер. Неподчинение объекта (народа, значительных его частей) субъекту власти означает мятеж, революцию и ведёт в конечном счёте к переделу власти, смене её субъекта. Или же, в крайнем случае, к подчинению социума чужой власти, а то и к его гибели.

Властные отношения возникают вместе с человеческим обществом в процессе антропогенеза. Прототипы общественной иерархии и властной организации видны в стаях животных, в особенности приматов (вспомним лекцию по этологии и социобиологии). Если у животных лидеры в стаях определяются возрастом (опытом) и физической силой, то среди людей к этим фактором добавляется их сознание. В идеале все члены коллектива понимают, что без единого планирования и координации их усилий совместная жизнь, а значит и выживание просто невозможны. Власть в принципе выражает общие, коллективные интересы. Она опирается, с одной стороны, на естественное неравенство людей (по возраст, полу, умственным и физическим способностям), а с другой, – на столь же естественное равенство их прав на жизнь, часть совместного продукта и прочих жизненных ресурсов. Поодиночке люди не могут существовать. Стабильность их физического существования и прогресс культуры невозможны без укрепления и укрупнения власти, разнообразия и совершенствования её механизмов. Любая критика тех или иных проявлений власти, злоупотреблений ею в конечном счете направлена на усовершенствование властных отношений, а вовсе не на их отмену. Даже представители анархизма (греч. anarchia – безвластие) выступают не против власти вообще, но стремятся отменить власть государства, заменить её на более свободную ассоциацию отдельных граждан и общин. Характерно, что анархизм был и остался не более чем утопией и на практике представил собой кратковременный и мелкомасштабный социальный эксперимент.

В первобытном и традиционном обществах власть осуществляется на догосударственном, потестарном (лат. potestas – власть) уровне. Имеется в виду, что осуществление власти тогда и там ещё не стало профессией; оно происходит параллельно с остальной жиз-нью людей – бытовой, трудовой, досуговой. Носители власти – главы семейств, старшины кровнородственных или территориальных общин, военные вожди, жрецы религиозных культов и т.п. фигуры общественных лидеров пока не отделены от остального общества, их полномочия и функции присвоены им коллективным волеизъявлением и в любой момент могут быть отобраны и перераспределены опять-таки коллективной волей их подопечных. Верховным носителем власти в принципе выступает весь народ. Лидеры занимаются социальным управлением что называется на общественных началах, в свободное от другого труда (охотника, земледельца, торговца и т.д.) время.

Образцом потестарной организации служат большие патриархальные семьи, объединяющие несколько малых (парных) семейств и ведущие совместное хозяйство. Например, в Курской губернии в конце XIX в. существовала так называемая «семья Софроничей». Три взрослых сына некоего крестьянина Софрона после его кончины не стали разъезжаться и делить свои земельные наделы, а повели хозяйство совместно. Их большая семья состояла из 42 работников, 8 малых семей и нескольких вдов. Они управлялись выборным всеми сородичами старшиной – средним, самым способным из трёх старших братьев. Он сам не занимался физическим трудом, а давал наряд остальным, проверял качество труда, вёл переговоры с внешними партнёрами их крестьянского хозяйства. Подобная социальная организация – разросшаяся и неразделённая многопоколенная семья именуется родом. Два рода и большее их количество образовывали племя. Основным принципом его организации была экзогамия – запрет на заключение браков внутри рода, расчет на браки между представителями разных родов этого же племени. Когда численность племени превышала ресурсы занимаемой им территории, часть соплеменников обрекалось на миграцию. На новых землях матрицировалась та же родоплеменная структура. Ведь потестарная, дополитическая организация общества невозможна для сколько-нибудь крупных масштабов территории и населения, для более эффективных технологий, нежели охотничье-собирательское хозяйство, максимум ручное земледелие или кочевое скотоводство (в этих последних случаях родоплеменные, т.е. кровнородственные типы социальной организации могли дополняться и заменяться территориально-соседскими). Однако обеспечить стабильный рост общества, его социально-экономический прогресс потестарная организация не в состоянии. Для этого её властные полномочия слишком слабы.