Сравните. В 1940 г. в СССР жили 190 млн. человек и за убийство можно было получить расстрел. В 1940 г. в СССР было совершено всего 6549 убийств.

В России в 1995 г. проживало 148 млн. человек, но убийств было 31700!

Кого мы должны благодарить за лишние 25 тыс. убиваемых в год честных граждан?

В первую очередь Правительство и Госдуму за их социальную практику. Но во-вторых, гуманистов! Это у них, заполнивших эфир и газетные полосы своей болтовней, руки по локти в нашей крови.

У кого в руках смерть, у того и власть

Отменив смертную казнь по отношению к преступникам, Россия разрешила ее преступникам по отношению к честным гражданам. Преступники могут назначать смертную казнь любому по своему усмотрению. Следовательно, они могут почти любого (в зависимости от обстоятельств) заставить исполнять свои законы.

Мне как-то еще в юности объяснили, каким образом воры в законе быстро взяли власть в зонах после кратковременной отмены смертной казни в СССР сразу после войны.

Представьте: зона, в ней тысячи работяг и несколько десятков воров в законе, заставляющих этих работяг отдавать часть заработанных денег. Как такое могло быть?

А все просто. Допустим работяги ("мужики") в зонах не подчиняются ворам. Те ждут, пока в зону прибудет на отсидку убийца с максимальным сроком наказания - 25 годами - и поручают ему убить наиболее строптивых "мужиков" сколько успеет. Тот убивает. Его судят и дают за эти убийства все те же 25 лет. Но поскольку у нас наказания не складываются и сколько бы ты преступлений ни совершил, но более 25 лет не получишь, то получается, что за все новые преступления убийца получил всего несколько месяцев тюрьмы, т.е. срок от момента когда его арестовали за первое убийство и до совершения остальных. Несколько месяцев тюрьмы за материально обеспеченные ворами в законе 25 лет отсидки в лагере - это немного. Воры немедленно взяли власть во всех зонах!

Тут ведь как получается. Первое убийство, даже с отягчающими обстоятельствами, для преступника это еще не обязательно смертная казнь. Ведь на 10-15 тысяч умышленных убийств в СССР казнили всего около 1 тыс. человек. Следовательно, преступник поостережется совершать второе убийство.

Но если смертная казнь отменена, то тогда ему "что за козла, что за козленка" - все равно сколько народу загубить. Может убивать до тех пор, пока его не поймают. В том числе убивать и тех, кто его ловит и судит. И этим преступники устанавливают свой закон в России.

Как быть в этом случае тем, кто защищает наш закон? Может быть так, как сообщает А. Никонов из Липецка в газете "Буревестник Дона" N74(1999) Вот эта заметка:

УЧРЕДИМ МЕДАЛЬ ИМЕНИ РОБИН ГУДА?

Как акт справедливости воспринял город Грязи поступок милиционера, который расстрелял четверых "новых русских", дерзко оскорбивших его. Всадив лишь в одного из наглецов одну за другой 18 пуль, страж порядка предстал перед земляками героем.

- Я терпел 30 минут, - говорит Владимир Молоков. - И поступил как мужчина. Как человек, я не имел права поступить иначе. Вообще не чувствовал, что совершил плохое. Напротив, будто гора с плеч свалилась.

Четыре бизнесмена "нормально отдыхали". После речки купили пива. В центре города стали нагло щупать девчонок. "Пройдем в отделение", - потребовал подошедший прапорщик милиции Молоков. И был тут же послан на три буквы.

- В чем проблема? - спросил Быков по кличке Бешеный. Как у любого уважающего себя, в натуре, фирмача, на шее у него моталась золотая цепь с крестом. - Ты что, урод, не знаешь, кто мы? Я тебя увольняю!

Молоков через напарника вызвал машину. "Поехали! - хихикали коммерсанты. - Да нас через 5 минут отпустят". Менту в доступной форме объяснили, что сейчас его поставят раком и сделают женщиной. "Мразь, гнида, - изгалялся некто по кличке Лопата, - я знаю, ты в Чечне был контужен, ты не человек теперь".

Вообще Молоков, поборник системы Порфирия Иванова, обладал чудовищной выдержкой. Хоть бы раз он вышел из себя! Однажды, когда в его ногу вгрызлась собака, Молоков не реагировал, пока пса не забрал хозяин. Он не ругался матом. А задержанных звал лишь на "вы" и "уважаемый". Но тут спокойный, как удав, мент сорвался. "Новые русские" оказались хуже собак.

Он хладнокровно менял обоймы и бил по телам с 15 см. На теле Лопаты нашли 18 сквозных отверстий - пули били навылет. Увидев следы возмездия, жена одного из убитых умерла - с 22-летней случился инфаркт.

В вину Молокова никто не верил. Милиционеры как один отказались конвоировать товарища. На следственном эксперименте из окрестных домов вышли все женщины: "Вовка! Держись!" Убитых никто не жалел: "Они крутые - так им и надо". "У каждого есть свой предел, - говорит судья Бирюкова. - Богатеи вели себя как хозяева жизни. Унизили представителя власти. И он знал, они говорят правду: задержаны они не будут". Еще бы! Милицию Бешеный купил. Его "спонсорская помощь" РОВДу составила не одну тысячу долларов. Стал бы РОВД ссориться с курицей, которая несет ему золотые яйца?

Конвоиры откровенно спросили Молокова: что ж ты, брат, пятого не дострелил? Срок-то все один. "Ре-бя-та, - взмолился мент, - да не успел я!"

Ничего, успеет. Сами судьи воспротивились расстрельной статье Молокову.

После акта социальной справедливости, свершенного милиционером, пятна крови держались на асфальте 3 недели. Каждый день их смывали машинами, но они проступали снова.

Но в городе Грязи отныне стало намного чище.

* * *

Да, конечно, хотелось бы, чтобы таких милиционеров было побольше, но откуда им взяться, если мы их предали? Если мы, отменив смертную казнь, отдали их в руки преступников? В связи с чем они из-за нас должны в тюрьму идти?

И наконец, последний штрих. В чем же причина столь трогательной заботы демократов-гуманистов о преступниках и игнорирования интересов честных людей? Не в том ли, что данная позиция весьма хорошо оплачивается заинтересованными лицами и организациями? (Думаю, читатели прекрасно понимают, какого рода лица и организации в этом заинтересованы).

Правда, приходилось мне слышать и иное объяснение этой позиции – дескать, демократы панически боятся ответственности перед своим народом за результаты своего правления и поэтому пытаются заранее подстраховаться, отменив смертную казнь. В таком случае их старания напрасны. Как показывает мировой опыт, во время революции судить начинают не по закону, а по совести.

Нет, когда Россия освободится от колониальной зависимости, она смертную казнь введет. И не будет смотреть в этом деле ни на Европу, ни на демократов-гуманистов.