Благотворное значение (несмотря на определенные издержки) имело бескомпромиссное осуждение в СССР в первые послевоенные годы космополитизма — идеологии, проповедующей отказ от национальных традиций, чувств национального достоинства и национальной гордости, нигилистическое отношение человека к своей национальности — к ее прошлому, ее настоящему и будущему. Космополитизм как политическое движение имел своей конечной целью демонтаж национальных государств и создание мирового правительства под эгидой США. Сегодня это движение называется «глобализмом» или «мондиализмом». Кампания по борьбе с безродным космополитизмом явилась хорошей прививкой против этой опасности (113).

К сожалению, прививка оказалась недолговечной. После ХХ съезда партии, осудившего «культ личности» и тоталитаризм сталинской эпохи, низкопоклонство перед Западом оживилось и со временем захватило сознание значительной части советской элиты, включая высшие слои номенклатуры. Ярким свидетельством этому служат книги Ф.М. Бурлацкого, руководителя группы консультантов («аристократов духа») при Ю.В. Андропове. В одной из книг он пишет: «Настоящая вспышка моего сознания — и какая! — на всю оставшуюся жизнь, — произошла при посещении Западной Европы. В 1956 г. на теплоходе «Победа» мы посетили 11 стран — Греция, Италия, Франция, Голландия, Швеция, Финляндия и другие. Это было абсолютное потрясение. Афины, Рим, Париж. Это была сказка! Какая архитектура, какие музеи, какие здания, дороги и главное — свобода! Свобода! Я понял тогда, что мы живем в отсталой полуфеодальной стране, закрытой от всего мира — не только невозможностью выезда, контактов, но и всей идеологией, авторитарным режимом. Именно к этому времени восходит мое западничество — не как вера в механическое заимствование европейского образа жизни, а как осознание отсталости нашей власти и общества, необходимости поиска реальных путей преодоления пропасти. Это чувство, которое глубоко проникло в мое сознание, отразилось еще в моей первой книге о Н.А. Добролюбове (114), а захватило меня оно при первом прямом знакомстве с Западной Европой» (115).

За время, прошедшее с начала 1990-х гг., существенно расширились возможности создания все более адекватной картины сравнительно недавнего исторического прошлого страны. Из-под покрова тайн, умолчаний и догматических напластований высвобождаются идейные основы эволюции внутренней и внешней политики государства. В научный оборот введены разнообразные комплексы архивных документов. Необычайно расширился поток изданных воспоминаний и размышлений участников исторических событий. Освещаются события, имена и деяния, до недавнего времени составлявшие государственную тайну. Высказано немало оригинальных идей и концепций, по-разному объясняющих исторические факты и процессы. Распад СССР породил массу попыток вскрыть истинные причины этого события, побудил пристальнее анализировать противоречия, сопровождавшие развитие Союза от рождения до крушения.

Приспособившееся жить и выживать на руинах СССР население начинает все отчетливее осознавать, что распад «империи» явился следствием не только неразумной политики властей. Главная причина — в морально-психологическом надломе русских как государствообразующей нации, в отказе государствообразующего народа от роли хранителя союзной государственности, от значительной части своего народа (с 1991 г. народ разделен границами СНГ) и собственной истории (116).

Естественным ответом на кризис национального бытия в наше время является этнизация русского сознания (117), возрождение здорового национализма, осознание простых истин: в России только русские (более 80% населения страны (118)), способны удержать постсоветское жизненное пространство в его нынешних границах, что многонациональная Россия и впредь должна быть в первую очередь государством русского народа и что ни в каком ином качестве она существовать и развиваться не может, что только государствообразующий русский народ (119) может быть подлинным гарантом свободы культурно-национального развития всех проживающих в России народов на основе гражданского равноправия, социальной и национальной справедливости. Как показывают социологические опросы, в лозунге «Россия для русских» не видят ничего предосудительного 60% россиян и среди них более 85% русских (120). Цифры означают, что россияне воспринимают этот лозунг с позиции здравого смысла: «Россия для русских в такой же мере, как и для всех россиян», а вовсе не как «Россия только для русских» или «Россия только для национальных меньшинств или иммигрантов» (121).

Близится окончание первого двадцатилетия со времени вступления России в новый этап своего развития, ознаменованного разрывом с коммунистической идеологией и распадом СССР. Его итоги с некоторой определенностью позволяют говорить о том, что отказавшись от своего недавнего «интернационалистического» прошлого, страна не пошла по пути возврата к досоветским порядкам, не приняла предлагавшиеся ей проекты монархической и теократической направленности. В то же время она не принимает либерально-космополитические и глобалистские идеологические системы. Внутреннюю и внешнюю политику России все отчетливее определяет приверженность защите национально-государственного суверенитета и поддержание многополярности мира. В советское время как недопустимый объективизм в науке осуждались предложения о замене «классового анализа исторических фактов оценкой их . с точки зрения национально-государственных интересов» (122). К нашим дням определяющей становится отвергаемая ранее точка зрения. Представляется приемлемой и позиция тех, кто названные критерии считает нужным не противопоставлять, а сочетать.

Полагаем, что освещение отечественной истории от рубежа 1917 г. до наших дней с позиций национально-государственного патриотизма, которое воплощено в новейших учебниках и пособиях для вузов (в частности, созданных при нашем участии (123)), помимо своего прямого предназначения, может способствовать выработке рационального отношения к прошлому, формированию духовно-национальной идентичности, осознанному отношению к новым партийно-политическим программам и идеологиям, недостатка которых наше время явно не испытывает.

Список литературы

1. Грищенко Б. Под перевернутым флагом // Аргументы и факты. 2001. 19 декабря. Над домом российского правительства триколор был поднят 22 августа (отмечается как «День Государственного флага Российской Федерации»). Другими важнейшими событиями Августовской или Преображенской революции 1991 года были деятельность (19–22 августа) и арест (22–29 августа) членов Государственного комитета по чрезвычайному положению, демонтаж 22 августа по постановлению Моссовета памятника Ф.Э. Дзержинскому (это стало символом конца коммунистического режима в СССР), разгон ЦК КПСС и указ о приостановлении деятельности КП РСФСР (23 августа), провозглашение независимости Украины и Белоруссии (24 августа), сложение М.С. Горбачевым с себя полномочий Генерального секретаря ЦК КПСС (25 августа). Начало революционных потрясений приходится на 19 августа — празднование христианской церковью Преображения Господа Иисуса Христа.