Термин “постмодерн” используется для условного обозначения нынешнего этапа в развитии мирового сообщества, главной отличительной чертой которого стал всеохватывающий процесс вестернизации или оксидентализации, т.е. заимствование путей и методов становления западной цивилизации и усвоение ее правил и методов производства, распределения и обмена, технологий, денег, культуры, образа жизни. Оксидентализация – триумф демократических форм организации власти и планетарной научно-технической модели преобразования мира.

Демократия, при всех ее недостатках и несовершенствах, обладает способностью обеспечить гражданскую устойчивость, социальную стабильность, позволять индивидам организовывать свою жизнь в условиях свободы и ответственности. В ходе внедрения демократических методов осуществления власти происходит их синтез с национальными особенностями отправления власти, реалиями политической жизни и политической культуры. [c.125]

Вестернизация мира проходит под знаком модернизации, влияющей на все регионы мира, которые начинают использовать одни и те же стандарты, мыслить и действовать в единой системе координат. Оксидентализация создает единый монолитный универсальный мир. Динамика процессов мыслится в движении к единству на основе капиталистического способа производства.

Процессы оксидентализации во всей их глубине охватывают сначала структуры власти, отношения собственности и образ мысли творческих элит. Однако и массы вовлекаются в эти процессы путем имитации образцов потребления и усвоения их через западные культурно-психологические стандарты и мотивации, через распространение массовой культуры.

Между тем большая часть населения развивающихся стран, втягиваясь в орбиту постмодернизма, заведомо не готова морально, физически и интеллектуально адаптироваться к этим ритмам. Современное производство, формы организации труда, новых отношений, распространяемые Западом в развивающихся странах, отнюдь не производят там решающих позитивных изменений, а входят как бы кассетой в их жизнь. Модели и программы помощи, распространяемые такими международными институтами, как Международный валютный Фонд, Международный Банк реконструкции и развития, удивительно трафаретны. Они игнорируют индивидуальное географическое и культурное своеобразие разных народов. Инстинкты самосохранения народов, ощущение необходимости защитить от разрушения свои самобытные культуры и вековые традиции будут постоянно толкать их на сопротивление насильственной оксидентализации. Одним из ярких примеров такого сопротивления является рост исламсколго фундаментализма, возрождение народами мусульманского мира своих традиций и местных культур. Но, не принимая вестренизацию, исламский фундаментализм не отрицает успехов западной научной модернизации, но отвергает модернизацию как таковую, когда она приходит в форме западного господства.

Страны, народы и цивилизации, оказывающиеся в орбите западного влияния, могут перенять много полезного для себя, для реализации собственных надежд, саморазвития, самоуважения. Они порабощаются и одновременно освобождаются, учась формулировать свои национальные цели, мобилизовывать национальные богатства и человеческие ресурсы своих стран к достижению этих целей.

Ответом развивающихся стран на безоглядную оксидентализацию стал рост национального самосознания и национализма. Национальное самосознание выполняет функцию обеспечения духовного самоопределения нации и дальнейшего ее развития. Оно заключается в осознании своего отличия от других, осознания своего “мы”, своей реальности. Направляет волю нации к достижению определенной цели. Национальное самосознание проявляется в обеспечении консолидации массы членов нации в единую общность.

Единство национального самосознания складывается в каждом конкретном образовании с помощью механизма государственной власти. Современные мировые тенденции характеризуются возрастающей ролью государства в формировании национальных отношений, а, следовательно, и национального [c.126] самосознания. Две функции национального самосознания – идеализация “абсолютного прошлого” и конструирование будущего – представляет собой проявление политической воли правящего слоя, политического мифотворчества национальной элиты. Это форма идеального самоутверждения элиты в качестве организующей силы, которая проводит определенную политическую волю.

Нации распадаются на множество культурно-этнических образований. Культурная этнификация представляет собой глобальный порядок, создаваемый множеством культурных идеологий, которые быстро распространяются по всему свету и способствуют активной политизации культурной идентичности среди иммигрантских меньшинств и субнациональных регионов. Речь идет об утрате гегемонии, дезинтеграции предполагаемой центром модели идентичности модерна и глобальном размножении локальных идентичностей. Закат гегемонии центра принимает форму усиливающегося мультинационализма, особенно экономического, а этническая консолидация влечет за собой формирование новых элит.

Увеличивается конфликтный потенциал этнополитических процессов. Основная причина – рост национального самосознания, неизбежно ведущего к обращению людей к своим традициям, исторически сложившимся стереотипам поведения. Это приводит к возрождению консерватизма как мировоззренческой основы, свидетельствующей о попытках нащупать фундамент для устойчивого, стабильного развития. Его сущность состоит в приоритете общих интересов над индивидуальными, а это значит и интересами власти, понимаемой как могущество отечества. Консерватизм является той необходимой мировоззренческой основой, на базе которой можно объединять людей и национальные государства. Обращение к нему вызывается потребностью в снятии возникшего противоречия между движением к глобальному миру и необходимости признания особенностей национальностей и регионов. Возрождение консерватизма не всегда связанно с отказом от либеральных ценностей: они понимаются в новом соотношении с консерватизмом.

В мире идет процесс глобальной регионализации. Это результат действия сопутствующих созданию рыночной экономики тенденций и децентрализации управления. Особенно это касается государств с федеративным государственным устройством, для которых глобализация экономического развития, с одной стороны, повышает удельный вес экономических проблем во внешней политике, а с другой – требует подключения субъектов федераций. Все это указывает на то, что подобная взаимозависимость объективно увеличивает роль провинций в мировой экономике, к увеличению числа независимых субъектов хозяйственной деятельности.

Любые попытки наращивания централизма в управлении национальными государствами, игнорирование субъектов федерации, их значительных общественных связей и синергетических сетей, которые являются кросс-национальными и региональными по своей ориентации могут привести к дисфункциональности институтов государства. Регионально-городской мезо-уровень управления в национальных системах становится ключевым элементом политической организации.