США отстроили новую структуру мировой политики "под себя". Она давала Соединенным Штатом огромные преимущества, но она же подразумевала своего рода моральное обязательство Вашингтона реализовывать свое лидерство по принципу "управлять с согласия управляемых". После прихода к власти республиканцев в начале 2000-х годов США сами начали демонтировать такой механизм мирового регулирования, отказавшись от мысли согласовывать свои действия с международным сообществом – хотя бы в лице своих партнеров.

Вехами саморазрушения "плюралистической однополярности" были прежде всего война в Ираке (2003), угрозы (тоже вопреки мнениям стран ЕС и Японии) применить силу против Северной Кореи и Ирана и, наконец, поддержка авантюры Грузии в Южной Осетии в августе 2008 года.

В результате Россия с осени 2008 г. фактически перешла из позиции конструктивной оппозиции по отношению к США в мировой системе на платформу противодействия американской политике. Российские руководители с нажимом стали говорить о формировании глобальной многополярности.

События вокруг Южной Осетии в 2008 г. знаменовали рубеж перерастания американской экспансии в квази-силовую форму. Впервые после распада СССР Вашингтон применил тактику использования ресурса третьих стран для дестабилизации российских границ.

Ситуация усугубляется общемировым геоэкономическим и геополитическим сдвигом – смещением фокуса международной конкуренции с пространства Западной Европы, Балкан и Ближнего Востока на регион Центрально-Восточной Азии, сферу соприкосновения военных и экономических интересов России, Китая, Пакистана, Индии и Ирана. Соединенные Штаты строят собственную инфраструктуру политических отношений с государствами региона, пытаясь замкнуть двусторонние связи с отдельными игроками на многосторонний формат. По сути это означает, что наряду с существующей структуре многосторонних отношений с участием России в рамках ШОС, ОДКБ и ЕврАзЭс в этой части мира возникает система многосторонних контактов, замкнутая на США, но без российского участия.

Стоит отметить возникновение контура двойной геоэкономической конкуренции вокруг ресурсов "российских северов". В самом деле, с юга очевидно нарастание "запроса" на сибирские энергоносители со стороны Китая и Японии. Давление нарастает и с севера – США, Канада, Норвегия. Другие державы тоже начинают полускрытый спор с Россией и конкуренцию с ней за преимущественные права в возможном освоении ресурсов Арктики – включая ту ее часть, которая в отечественной науке и политике считается находящейся в границах полярных владений России.

В мышлении российской и американской элит исчезает психологический барьер против войны. В прошлом веке он определялся страхом перед взаимно гарантированным уничтожением и культурой "ядерного табу". Сегодня эта культура находится в стадии исчезновения. Стабилизирующая роль страха уменьшается, а стабилизирующая роль общих интересов так о себе и не заявила. Попытки США вернуться к ситуации военно-стратегической неуязвимости, которая существовала для Соединенных Штатов до 1957 года – времени создания межконтинентальных баллистических ракет в СССР, воспринимаются в России как угроза ее национальной безопасности.

Представление о неприемлемости атомного конфликта как инструмента решения международных споров было в огромной степени феноменом культуры и политической психологии прошлого века. Эрозия этой культуры возвращает мир к необходимости теоретического анализа вероятности войн между большими державами.

Между тем США – против больших стран вообще, и против сильной России в частности. Американцам легче иметь дело с малыми и средними государствами. Вот почему антироссийские интенции США более фундаментальны, чем хотелось бы думать. Вопрос о мере взаимного отчуждения между Россией и США снова перестал быть праздным. Уровень политико-психологической враждебности между двумя странами выше, чем он был в конце 1980-х.

Главная проблема российско-американских отношений – отсутствие сотрудничества в решении конкретных вопросов. США хотят от России бездействия, а она этого бездействия не желает и не может себе позволить, глядя на то, что происходит в приближенных к ней странах. Из России кажется, что США приступили к разрушению сферы жизненно важных интересов РФ на ее границах. Самая сложная ситуация за историю существования стран.

Главная проблема и главный комплексный фактор угрозы нашему суверенитету, территориальной целостности и культурно-цивилизационной идентичности – растущее отставание от наиболее развитых стран мира, а по ряду параметров и от стран еще таковыми не являющимися. Если в ближайшие годы Россия будет иметь темпы роста ВВП даже не 3-4% в год, как это пока прогнозируется Минэкономики РФ, а 5-6%, то и в этом случае Россия будет иметь прогрессирующее отставание не только от наиболее развитых стран, но и от Китая и ряда стран Азии, что самым негативным образом проявится в том числе в сфере обеспечения военной безопасности, обороноспособности страны. Таким образом, если мы не приобретем экономического могущества и способности влиять с его помощью на мышление американцев, мы не сможем заставить их уважать российские интересы. Военная мощь – важный, но, скорее, остаточный элемент силы России. Американские правители должны понимать разрушительность прямого столкновения с Россией. Но не менее важно дать им основания убедиться в привлекательности экономического взаимодействия с ней. Это кажется сверхзадачей. Но от ее решения зависит мирный или иной характер российско-американских отношений.

Заключение

По результатам проведенного исследования можно сделать следующие выводы.

Если рассматривать тему о внешнеполитической компоненте политики национальной безопасности России в региональном разрезе, то здесь можно выделить в первую очередь следующее:

- поддержание равноправных и взаимовыгодных отношений с США, прежде всего ради выхода российского бизнеса на американский и мировой рынки с гражданской наукоемкой продукцией, а также ради обеспечения стратегической стабильности, повышения степени определенности в международной военно-политической сфере;

- формирование новых отношений с Европейским Союзом как наиболее близкой России общностью в цивилизационно-культурном отношении; реализация по инициативе России в отношении Евросоюза крупных проектов в области энергетики, телекоммуникаций, трансконтинентальных евроазиатских транспортных систем и др.;

- закрепление отношений стратегического партнерства одновременно с Китаем и с Индией, с развитием одновременно сотрудничества по ряду совпадающих или параллельных проблем международной безопасности в гибком "треугольнике" Россия – КНР – Индия; сохранение и углубление сотрудничества с этими странами в военно-технической сфере с одновременным наращиванием сотрудничества в гражданской промышленно-экономической сфере;

- реализация долговременной энергетической политики на Дальнем Востоке, прежде всего в "треугольнике" Россия – КНР – Индия (российские энергоресурсы - природный газ, электроэнергия, японские инвестиции, китайский рынок);