При каких условиях будущая модернизация может быть успешной? Если поколение 60-х, 70-х, 80-х передаст опыт и научит не повторять ошибок. Чтобы предъявить претензии на власть и взять ее, нужна, конечно, сила. Первая составляющая силы - это экономическая обеспеченность, независимая от власти. Вторая - нужны союзники в лице народа, общества. Либералы 90-х гг. не взяли людей в союзники. Мало того, они вообще по снобистски их отринули, поэтому не получили поддержки для реформ. Либералы остались без союзников, поэтому проиграли, и авторитаризм, возникший далее, был фатально закономерен. С исторической точки зрения я - абсолютный оптимист по поводу судьбы либерализма в России, но, исходя из взгляда на современное общество, я - пессимист.

Сегодня главный тренд в развитии России - это потребительский бум. Он связан не только с тем, что Россия получила много денег и, наконец, власть чуть-чуть поделилась с обществом (конечно, несправедливо, но не будем это обсуждать). Сегодня каждый россиянин встраивается в модель потребления, но очень по-русски. Почему не по-европейски? Потому что слишком хорошо помнят 90-ые, как много они потеряли и как им тогда было тяжело. Поколение, которое пережило эпоху катастроф, положительно отреагировало на так называемую стабильность. И как реакция - потребительский бум, приведший к тому, что человек совсем ушел в свои частные интересы, его устраивает все до тех пор, пока он может двигаться по карьерным ступенькам, надеясь, что он купит, наконец-то, машину, дом и т.д.

В конечном счете, сегодняшнее общество потребления не терпит никаких политических изменений, так как любые изменения ассоциируются с нестабильностью доходов. Поэтому общественная ткань «разъехалась» на два поколения. Одно поколение - поколение путинской стабильности, к нему относится большинство молодых, недавно начавших самостоятельную жизнь! Они получили образование и начали работать, не помня даже, что такое дефолт и не очень-то разбираясь, когда был расстрелян Белый дом. Их устраивает все, потому что они живут в обществе НАДЕЖДЫ. И другое, уходящее, поколение - поколение исторических катастроф. Поколение, которое пережило Советский Союз, приспосабливалось при Ельцине, которое не испытало даже на короткое время стабильности и которое сегодня тоже разделилось. Одни с ностальгией вспоминают демократические времена, потому что ценности свободы для них выше, чем ценности потребления, и другие — с ностальгией вспоминающие СССР. И те, и другие живут рефлексией по поводу Ельцина и Советского Союза.

Что происходит с интеллигенцией? Недавно один интересный скандальный галерист, когда выставил очередную скандальную экспозицию, сильно бодрящую Кремль, обронил фразу: «Сейчас не время действовать. Сейчас время высказываться». И здесь я с ним полностью согласна. Когда потребительский бум формирует непробиваемый тренд личного успеха, развернуть его какими-то идеями (социальной справедливости, либеральными, демократическими) почти невозможно. Есть исключения, но про них А.Г.Левинсон сказал: «Не пробиваются даже через опросы». Вот мы здесь выступаем, но нас нет, мы не пробиваемся.

Что происходит в культурной элите? Большинство включилось в культурный тренд для достижения личного коммерческого успеха, поэтому надеяться на формирование здесь какого-либо ценностного нерва невозможно. Меньшая же часть оказалась во внутреннем подполье. Уходя из активной деятельности, понимая, что ничего нельзя изменить, они идут на кухни в поисках братьев по разуму, отрицая, но не активно настоящее. Итог плачевен: интеллигенция как чисто русский феномен - феномен совести нации, реагирующей на несправедливость, исчезает. Уходит целое поколение. Интеллигенцию заменяют интеллектуалы. Люди, занятые умственным трудом, прагматики, обеспечивающие себе коммерческий успех.

Что происходит в бизнесе? Понятно, что большинство работников связаны с крупными компаниями, олигархами, монополями, поэтому они страшно консервативны. Главный тренд - это личный успех: меня все устраивает, власть пассионарна, я патриот, я верю в свою страну, мы встали с колен, у меня блестящая карьера, для меня главное, чтобы ничего не менялось. Наконец, независимый бизнес, с трудом выживающий. Здесь возникает больше недовольства из-за тяжелой конкуренции, он не так консервативен, но прагматичен: меня не интересует политическая борьба, все равно ничего сделать невозможно. Эти люди готовы жаловаться и говорить, но не способны переходить к активным гражданским действиям , потому что они и так слишком рискуют прибылью, находясь на рынке. Поэтому смена настроений в среде малого и среднего бизнеса затруднена. Более того, новая молодежь, пришедшая в бизнес, порой даже более консервативна, чем та, которая функционировала на рынке в 90-х гг.

Почему же я все-таки исторический оптимист? Сейчас новая экономика занимает не более 3% от всей экономики России. Но недаром и Путин, и Медведев начинают двигать инновационные отрасли. Всем же понятно, что ресурсная зависимость страны - угроза, которая уже проявилась в финансовом кризисе. Будут какие-то новые тренды в экономике и как только там будут возникать новые независимые ресурсные условия и рабочие места, хочет этого власть или не хочет, сформируется независимый средний класс.

Наконец, молодежь. Из-за совершенно несправедливого распределения богатства, уничтожения федерализма (т.е. регионы не обладают никакой силой, инфраструктурными вливаниями со стороны центра, с одной стороны, и самостоятельностью, чтобы процветать-с другой) идет люмпенизация молодежи, особенно в малых городах, сельской местности и отдаленных регионах. Язык люмпена - язык национализма и насилия. Средняя Россия проседает очень сильно. Именно с этим связан феномен популярности Жириновского, Рогозина и других- они говорят на его языке. Маргинализация населения России растет на глазах. Итак, с одной стороны, концентрируется богатство и доминирует психология жесткого консерватизма. С другой стороны, растет бедность и с нею махровый, бытовой, уличный бандитский национализм.

В больших городах концентрируются белые воротнички, новые яппи, метросексуалы. Это поколение наемных работников крупных компаний. Молодежь, которая жестко, прагматично ставит себе цель - личный успех, ради которого она готова на все, в том числе и на то, чтобы не вмешиваться ни в какую политику. Большинство из них понимает, что социальный лифт возможен только с участием государства. Все мечтают вступить в «Единую Россию»: «Вот бы мне туда вступить, я бы, как Кабаева, в телевизоре сидел». Хотя все понимают, что у тебя нет никаких шансов войти в большую политику или в большую власть, в правительство, а поскольку ты прагматичен, то ты стремишься приблизиться к власти. И, наконец, часть жителей таких крупных городов, как Москва, Санкт-Петербург, которые определяют моду на сильную Россию, —это нуворишевское поколение золотой молодежи, как их называют, «мажоры на «Бентли», это молодые дети олигархов, богатых чиновников. Действительно, их становится все больше и больше, они носят дорогие часы, с охраной подъезжают к школам и потом разъезжают на «Бентли» в престижных институтах и т.д. Они страшно раздражают общество, но надо иметь в виду, что они являются носителями вторых денег и к самим деньгам они относятся не так, как их родители, а гораздо легче. С одной стороны, это поколение полных конформистов, но, с другой - они более равнодушны к дорогим побрякушкам. И еще неизвестно, что из них получится, часто в их головах возникает протест против родителей.