Важнейшей из них являлось достижение поддержки действий США со стороны Советского Союза. В противном случае иракская проблема «могла превратиться в классическое противоборство сверхдержав» [15]. Кроме того СССР являлся, наряду с США, Китаем, Великобританией и Францией, постоянным членом Совета Безопасности ООН. Советская сторона выразила осуждение иракской агрессии и одобрила резолюцию 660, но администрация Дж. Буша - старшего сочла необходимым провести экстренное заседание глав внешнеполитических ведомств двух стран. Встреча министра иностранных дел СССР Э. А. Шеварднадзе и госсекретаря США Дж. Бейкера прошла 3 августа 1990 года в аэропорту «Внуково-2». На ней было принято совместное заявление, в котором указывалось: «СССР и США подтверждают свой призыв к Ираку осуществить безусловный вывод войск из Кувейта. Суверенитет, национальная независимость, законная власть и территориальная целостность кувейтского государства должны быть полностью восстановлены и обеспечены» [16]. Стремление двух стран объединенными усилиями добиваться прекращения иракской агрессии содержалось и в следующих словах заявления: « .США и СССР считают, что мировое сообщество должно не только осудить эту акцию, но и в ответ на нее предпринять практические шаги. Сегодня СССР и США идут на необычный шаг -совместно призывают все международное сообщество присоединиться к ним и в международном масштабе приостановить все поставки оружия Ираку» [17]. Результаты встречи президента СССР М. С. Горбачёва с Дж. Бушем - старшим в Хельсинки 9 сентября 1990 года окончательно дали понять, что советская сторона поддерживает идею прекращения иракской агрессии, хотя и отдаёт приоритет мирным, переговорным методам. Советский Союз одобрил все резолюции СБ ООН в отношении Ирака и подключился к осуществлению экономических санкций против агрессора.

Заручившись поддержкой СССР, США предприняли ряд аналогичных шагов в отношении Китая. Однако они оказались несколько менее успешными и при голосовании по резолюции 678, санкционирующей применение силы против Ирака после 15 января 1991 года, китайский представитель в Совете Безопасности ООН воздержался. Для развёртывания своего воинского контингента США необходимо было также получить согласие государств Персидского залива. Через сутки после начала кризиса, 3 августа 1990 г., Саудовская Аравия и Египет призвали к «самообороне» от возможного иракского вторжения. 7 августа в Эр-Рияд прибыл министр обороны США Р. Чейни. В ходе переговоров с королем Фахдом Чейни получил согласие на размещение в Саудовской Аравии американских подразделений. В тот же день президент США Дж. Буш -старший распорядился направить в Саудовскую Аравию американские войска и боевые самолеты ВВС США. Целью размещения американских солдат на саудовской территории была объявлена защита этой страны от возможной агрессии со стороны Ирака [18]. Действия США нашли поддержку и у других стран. Президент Египта Хосни Мубарак разрешил американским ВВС использовать воздушное пространство своей страны и позволил авианосной группе из шести кораблей во главе с атомным авианосцем «Эйзенхауэр» пройти через Суэцкий канал. Для американских войск открыли свои военные базы Испания и Италия. Началось формирование антииракской коалиции, в которую к январю 1991 года вошло 26 государств. Военные приготовления США в этот период не выходили за рамки статьи 51 Устава ООН, которая декларировала право государств «на индивидуальную или коллективную самооборону». Однако для ведения полномасштабных боевых действий против Ирака требовалось одобрение мирового сообщества в виде специального решения Совета Безопасности, закреплённого в соответствующей резолюции или резолюциях. США активизируют свою деятельность в рамках ООН с целью достижения наиболее благоприятных условий военного, экономического и политического давления на Багдад. Американская сторона стала составителем и инициатором принятия практически всех резолюций Совета Безопасности, которые касались преодоления кризиса в Персидском заливе. Безусловно, не все члены СБ ООН были с ними согласны. В этом случае, как свидетельствует В. С. Сафрончук, занимавший пост заместителя Генерального секретаря ООН в 1987-1992 годах, постоянный представитель США при ООН Том Пикеринг проводил интенсивные консультации с представителями стран -членов Совета Безопасности. Их целью являлось достижение единогласного одобрения резолюций. Определенную оппозицию Соединенным Штатам составляли Йемен и Куба. При обсуждении самой первой резолюции по Кувейту постоянный представитель Йемена в ООН аль-Ашталь заявил, что Ирак входит в состав Лиги арабских государств и нужно при разрешении вопроса об агрессии этой страны против соседнего арабского государства учитывать позицию и усилия этой организации. В итоге при голосовании за принятие резолюции 660 Йемен воздержался. Аналогичная ситуация возникла и на других заседаниях Совета Безопасности, где на стороне Йемена выступила и Куба, традиционно занимающая антиамериканские позиции. Остальные члены Совета в целом демонстрировали одобрение всех резолюций, направленных на ликвидацию иракской агрессии против Кувейта [19].

Не всегда проект резолюции, предложенный США, принимался в полном объеме. Особенно это относится к решению о применении силы для обеспечения санкций против Ирака. В окончательном варианте резолюции 665 члены Совета Безопасности убрали всякое упоминание о слове «сила», заменив его более нейтральным «меры, которые могут оказаться необходимыми» [20]. Это сделало и без того небесспорную резолюцию уязвимой в рамках соответствия принципам международной законности. «Строго говоря, - пишет В. С. Сафрончук, - с международно-правовой точки зрения, если слова «меры, соответствующие .» означают использование военной силы, то резолюция 665 была принята в нарушение Устава, ибо в этом случае обязательно должна быть ссылка на статью 42» [21]. В статье 42 Устава ООН, следующей за статьей о мерах, не связанных с использованием вооруженных сил, говорится следующее: «Если Совет Безопасности сочтет, что меры, предусмотренные в статье 41, могут оказаться недостаточными или уже оказались недостаточными, он уполномочивается предпринимать такие действия воздушными, морскими или сухопутными силами, какие окажутся необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности. Такие действия могут включать демонстрации, блокаду и другие операции воздушных, морских и сухопутных сил членов Организации» [22].

25 августа 1990 года Совет Безопасности оказался в более сложных условиях, чем это предусматривалось по Уставу. Он был поставлен перед фактом наличия большой группы кораблей США и их союзников по НАТО в Персидском заливе. Ещё 18 августа администрация Дж. Буша - старшего официально информировала ООН о том, что готова применить силу для осуществления экономических санкций против Ирака. Как отмечалось в письме постоянного представителя США при ООН на имя председателя Совета Безопасности, Соединенные Штаты «присоединились к правительству Кувейта и другим правительствам» с целью предпринять действия по эффективному выполнению торговых санкций. «Вооруженные силы США применят силу только в том случае, если это будет необходимо, и только в таких масштабах, которые потребуются для предотвращения нарушения судами торговых санкций, которые предусматриваются резолюцией 661 Совета Безопасности», -указывалось в документе [23]. А уже 19 августа ВМС США впервые применили оружие для остановки иракского танкера. Инцидент произошел в Оманском заливе. Американский фрегат произвел шесть предупредительных выстрелов по танкеру, который отказался подчиниться поданной ему команде остановиться. На заседании СБ ООН представитель США указывал на необходимость применения оружия для осуществления санкций против Ирака [24]. В резолюции 665 Совет лишь подтвердил применение силы в Персидском заливе, но реальных шагов к тому, чтобы взять под контроль этот процесс, сделано не было. В то же время по предложению представителя СССР в резолюцию были включены слова об использовании механизмов Военно-Штабного Комитета в каждом случае применения силы. Однако государство, следующее положениям резолюции 665, самостоятельно принимает решение об использовании своих ВМС соответственно сложившимся обстоятельствам, что затрудняет координацию его действий ВШК, то есть контроль ООН за деятельностью этих сил сводится только к констатации свершившихся действий. Пункт в резолюции, отмечающий роль Военно-Штабного комитета, остался только на бумаге. За все время кризиса с ВШК ни разу не советовались [25]. С принятием резолюции 665 действия США в Персидском заливе получили официальное одобрение ООН, а отсутствие в тексте этой резолюции ссылки на статью 42 Устава ООН обеспечивало Соединенным Штатам максимум самостоятельности и закрепило их лидирующую роль в формирующейся антииракской коалиции. По мнению В. С. Сафрончука, «резолюция 665 стала дипломатическим прикрытием для широкомасштабной операции против Ирака» [26]. Дальнейшие события подтвердили намерения американской стороны решить проблему военным путём в случае невыполнения Саддамом Хусейном требований мирового сообщества. По словам бывшего госсекретаря США Дж. Бейкера, чтобы сохранить надежды на мирное урегулирование кризиса, страны антииракской коалиции должны были «заложить военные и политические основы для войны» [27]. На внешнеполитическую деятельность американской администрации в период кризиса большое влияние оказывала «доктрина Уайнбергера». Согласно взглядам К. Уайнбергера, США могут применять военную силу только для обеспечения своих национальных интересов и в качестве крайней меры. При этом руководящие круги страны должны иметь чёткие политические и военные цели, а также действовать в условиях поддержки американского народа и его представителей в конгрессе. Если решение о силовом вмешательстве принято, то вооружённые силы должны использоваться со всей решительностью и ясным стремлением одержать победу [28]. Действительно, в ходе кризиса США преследовали вполне конкретные цели: освобождение Кувейта; строгое соблюдение экономических санкций в отношении багдадского режима Советом Безопасности ООН; искоренение возможности для Ирака иметь оружие массового поражения и уменьшение численности его вооружённых сил до рамок, необходимых для самообороны, но не для агрессии. Безусловно, администрация Дж. Буша - старшего ставила также целью повышение международного престижа своей страны, что явно выразилось в лидирующей роли США при создании антииракской коалиции и работе американских представителей в ООН. Было бы неверным утверждать, что американская сторона изначально признавала только военное решение проблемы вокруг Кувейта. В сентябре 1990 года президент США заявил: «Соединенные Штаты полны решимости добиваться выполнения принятых резолюций. И мне хотелось бы, чтобы они были выполнены и чтобы это привело к мирному решению конфликта» [29]. Вооружённые силы предполагалось использовать только в случае невыполнения Ираком требований мирового сообщества и дальнейшего ухудшения обстановки. В то же время американская сторона понимала, что попытки диалога с Саддамом Хусейном в условиях продолжающейся оккупации Кувейта могут привести только к затягиванию кризиса. Тем более неприемлемыми США считали переговоры с Ираком, в ходе которых иракский лидер выдвигал какие-либо условия всему мировому сообществу или странам антииракской коалиции. Выступая 28 октября 1990 года на базе ВВС Хиккем в штате Гавайи, американский президент отметил, что «во второй мировой войне мир дорого заплатил за попытку умиротворения агрессора, которого можно было остановить». «Умиротворение ведет лишь к дальнейшей агрессии, в конечном счете в войне», - подчеркнул Дж. Буш [30]. Учитывая отсутствие позитивных сдвигов с иракской стороны и в рамках выполнения резолюции 678 Совета Безопасности ООН, США и антииракская коалиция провели в январе - феврале 1991 года операцию «Буря в пустыне», которая покончила с оккупацией Кувейта и подорвала военный потенциал багдадского режима. Кризис в Персидском заливе 1990-1991 годов способствовал активизации миротворческой деятельности США в рамках ООН. Директор Управления миротворческих и гуманитарных операций Государственного департамента Эдмунд Дж. Халл связывает это с изменением международной обстановки во второй половине 80-х гг. прошлого века. По его мнению: «В период холодной войны ООН могла прибегать к проведению миротворческих операций по поддержанию мира лишь в очень немногих случаях, когда интересы Советского Союза и Запада не противоречили друг другу … Поэтому в ту эпоху не было большой необходимости в существовании официальной политики США в области миротворческих операций. Окончание холодной войны открыло перед международным сообществом …. широкие исторические возможности … Успех коалиции в Персидском заливе в отражении нападения Ирака, вторгшегося в Кувейт, усилил надежды на то, что международные коалиции теперь обладают большей возможностью отражения агрессии» [31]. Роль ООН в деле разрешения международных кризисов высоко оценивали Дж. Буш -старший и Дж. Бейкер, а «последующие администрации США признали, что участие США в ООН служит американским интересам и делу мира во всём мире» [32]. В последние годы всё чаще высказывается мнение, что ООН, по словам Ричарда Буллиета, «превратилась в политический инструмент США» [33]. Появилось понятие «ультраколониализма XXI века». Смысл этого явления заключается в том, что целью политики колониализма индустриальных держав в настоящее время становится утверждение тотального контроля над не восполняемыми естественными ресурсами, прежде всего энергоносителями и промышленным сырьем, расширение пространственной базы колониализма за счет отстающих в своем экономическом развитии стран Европы и стран с нерыночной экономикой в других частях света. Первым вооружённым конфликтом нового этапа колониализма и стала война в Персидском заливе [34]. Соответственно деятельность ООН сводилась лишь к легитимизации действий США и их союзников по антииракской коалиции. Такая трактовка не лишена оснований. Постоянный представитель США при ООН Б. Ричардсон отмечал: «США могут лучше всего отстаивать свои интересы и экономить деньги налогоплательщиков, используя многонациональный подход к решению этих международных проблем, организуя многостороннюю поддержку американских целей. И ООН является наилучшим механизмом для достижения этих целей» [35].