Границы. Несмотря на неприятие Европы, евразийские классики позитивно расценивали историческое продвижение границ России на запад, выход к Балтике, как «врастание месторазвития в свои естественные пределы» (17, с. 93), как необходимое геополитическое условие сохранения целостности Белоруссии и Украины. Но считали при этом, что Россия должна отгородиться от Европы «железным занавесом» (18, с. 284). Необходимость наличия у Центра-Континента защитных геополитических оболочек, представленных странами Восточной Европы, евразийскими геополитиками отрицалась…во имя поддержания имиджа их «самобытной» антиевропейской концепции.

Неоевразийцы считают, что «современная Европа не является более источником мирового зла» (19, с. 12): оно эмигрировало за океан. Между тем, очень самобытно определяют геостратегию для России-Евразии в этом направлении. Они не только признают существующую западную границу РФ нормальной (естественной, даже шикарной), но и предлагают отдать Калининградскую область немцам (20, с. 13). В их представлении выходом к Балтике можно пожертвовать для восстановления «Священного союза». Как видно, «научного патриота» г. Дугина можно ставить в один ряд с А. Розенбергом и З. Бжезинским. Таким образом, геополитическая концепция неоевраззийцев, основанная на философии «самобытности» обнаруживает антинародный, антигосударственный проект.

Итак, обратясь «лицом на Запад», полагали евразийцы, русский народ уткнулся в «тупик эволюции». Что делать? Евразийский рецепт 20-х годов прост: спасение всегда состоит в том, чтобы удариться в другую противоположность. «Так и здесь, — заметил И. Ильин, — вот якобы 200 лет шарахались на Запад, ясно, что вышел провал, значит, надо шарахнуться на Восток» (1, с. 351). Поражает сходство самобытной евразийской геостратегии поворота России от Атлантики и Европы к Тихому океану с желанием рейхсфюрера А. Розенберга «развернуть первобытную Московию лицом на Восток» (21, с. 45). Геософски «исход к Востоку» обосновывался евразийцами так: азиаты-монголы положили начало истории нашего Отечества (не России, а Евразии), привили русскому народу «историческое чутье Континента», словом, «татарское иго — горнило, в котором ковалось русское духовное своеобразие» (22, с. 60–61). Но и эта тюркофильская направленность не есть показатель самобытности данной концепции. Здесь евразийские «патриоты» развивают идеи враждебных России католических реакционных писателей А. Масси и Мартэна, которые еще в 1918 году зачислили русских в азиаты, дабы подчеркнуть их «неевропейскую сущность» (23, с. 309).

Современные евразийцы в еще большей степени тюркофилы и в еще меньшей паназиаты. Из тюркофилии г. Дугина вытекает его «самобытная» «научно-патриотичесая» геостратегия, идущая вразрез с представлениями о госбезопасности и суверенитете РФ. Так, оригинальные «континенталисты» ратуют за усиление в Азиатско-Тихоокеанском регионе не России и не континентального Китая, а островной Японии (2, с. 568). С этой целью они предлагают передать Японии Курильские острова (20, с. 13)! К континентальному Китаю неоевразийцы относятся насторженно, ведь тюрки исторически конфликтовали с ним.

Итак, самобытность концепции неоевразийцев в том, что их тюркфилия перешла грань русофобства, а их «научный патриотизм» — патриотизм абстрактного Континента, патриотизм монгольского улуса, патриотизм собственной идеи, но не патриотизм Великой России и российского народа, который они вслед за Г. Джемалем предлагают исламизировать.

Границы. В духе империалистичекой геополитики пространственное мышление евразийцев простирается далеко за естественные границы их месторазвития. Евразийцы 20-х годов в своей концепции не устанавливали предела пространственного роста «Евразии» в южном и юго-восточном направлениях, ссылаясь на отсутствие естественных границ России с Азией (24, с. 68). Таким образом, вхождение в состав Евразии всего Азиатского континента рассматривалось как неизбежность: «Мы не захватчики в Азии, а у себя дома в Евразии» (25, л. 1) Но, по сравнению с аппетитами г. Дугина, в представлении которого «пространства России должны расти, пока не заслонят Солнце и Луну, и звездное небо над нами» (6, с. 780) ,это скромно. Данная идея поглощения континента как необходимого условия удовлетворения потребности государства во врастании в свое «жизненное пространство» была позаимствована у фашистских геополитиков (26, с. 127). Более того, России евразийцы 20-х отводили мессианскую роль главы освободительного движения всех колониальных стран против европейского империализма и за всемирное восторжествование доброго неагрессивного империализма российского (27, с. 15). Но это программа-максимум. Сначала, полагали евразийцы, России необходимо создать по принципу «континентальных соседств» с Китаем, Индией и Ираном самодостаточный, независимый от океанического рынка «континент-океан» (3, с. 402–405). Но и эта идея не самобытна. Евразийцы используют здесь старую теорию «автаркии как окончательной цели в стремлении великих держав к жизненному пространству» пангерманиста Р. Челлена (28, с. 148).

Итак, в чем же заключается самобытность евразийской концепции? Может, в теории «холодной эволюции» П. Савицкого, где раскрываются положения теории «зональности» Ф. Ратцеля; или в оригинальном названии неоевразийского журнала «Элементы», позаимствованном у журнала фашиствующей «мессии» европейской геополитики Ж. Тириара? Почему же «истинные патриоты» в своих «самобытных» построениях обращатются к Ф. Ратцелю, Р. Челлену, К. Хаусхоферу, К. Шмитту, Х. Маккиндеру, А.Т. Мэхэну и прочим зарубежным геополитикам, люто ненавидевшим нашу страну, но не к отечетвенным политгеографам: П.А. Чихареву, А.Е. Снесареву, В.П. Семенову-Тян-Шанскому и другим? — Причина — в классовом содержании евразийства. Фразы о национальной исключительности, историческом мессианстве, о самобытности — универсальный набор буржуазной геополитики, к которой по праву принадлежит евразийская теория. Провозглашаемые «самобытность» и «научный патриотизм» концепции — всего лишь способ «идеологической информатизации масс путем их инструктирования, сопровождающегося пробуждением в них идеологической симпатии» (29, с. 67). Такой способ воздействия на человека евразийцы называют «идеократией», а Й. Геббельс более откровенно «промыванием мозгов».

Список литературы

1. Ильин И.А. Самобытность или оригинальничание // Мир России — Евразия. Антология. М., 1995.

2. Дугин А.Г. Основные принципы евразийской геополитики // Основы евразийства. М., 2002.

3. Савицкий П.Н. Континент Евразия. М., 1997.

4. ГАРФ, ф. П.Н. Савицкого, р-5783, оп.1, д.34.

5. Логовиков П.В. Научные задачи евразийства // Утверждения евразийцев. Кн. 7. Париж, 1931.

6. Дугин А.Г. Россия может быть или великой или никакой // Основы евразийства. — М, 2002.

7. Вернадский Г.В. Начертание русской истории. СПб., 2000.

8. Флоровский Г.В. Евразийский соблазн // Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. Антология. М., 1993.

9. Милюков П.Н. Третий максимализм // Вадалковская М.Г.Историческая наука российской эмиграции: Евразийский соблазн. М., 1997.