Способность мусульманского мира и, в частности, арабских стран к демократизации является вопросом, от решения которого в достаточно весомой степени зависит дальнейший ход мирового развития. Совместимы ли демократия и исламские правовые и общественно-политические институты? Может ли демократия успешно развиваться в мусульманском обществе, где мусульманские морально-этические нормы, традиции и обычаи определяют образ жизни большинства населения и оказывают значительное влияние, в том числе, на общественно-политические институты? Не претендуя на всеобъемлемость, мы попытаемся тем не менее ответить на эти вопросы, проанализировав в качестве примера социально-экономическую и политическую ситуацию в Тунисе.

Прежде всего, необходимо уточнить понятийный аппарат. Общеизвестно хрестоматийное определение демократии как формы государственного устройства, при которой осуществляется власть народа. Согласно концепции французского политолога и общественно-политического деятеля А.Токвиля (1805–1859), наиболее влиятельного в современных зарубежных социально-политических исследованиях, демократия – это не только определенная форма организации общества, но и соответствующий процесс, происходящий в нем. Философской основой демократии является соотношение свободы и равенства граждан как социально-политических ценностей, реальное воплощение которых происходит в соответствующих демократических институтах государства, прямых или представительных. Гарантией прав граждан является разделение функций власти – законодательной, исполнительной и судебной; децентрализация в социально-экономической и культурной сферах. При этом защиту прав граждан берут на себя демократические ассоциации – гражданские и политические. Они становятся посредниками между центральной властью и различными слоями общества, представляя интересы последних. Реализации прав человека в демократическом государстве служат также свобода печати и суд присяжных. Тем не менее, известные социологи ХХ века, такие как Д.Шумпетер и У.Ростоу, дополняя концепцию Токвиля, уточняли, что все эти черты развитой демократии наполняются реальным содержанием только в случае активного участия граждан в общественно-политической жизни, то есть в условиях сложившегося гражданского общества. Другой видный социолог и социальный философ ХХ века М.Вебер выделял роль христианской и, в частности, протестантской религии в становлении западноевропейского капитализма и соответствующей ему «хозяйственной этики» и стиля взаимоотношений между людьми, способствовавших формированию и развитию современного западного гражданского общества и присущего ему демократического государственно-политического устройства.

Что касается феномена исламизма, то имеется ряд его определений. Прежде всего, необходимо различать понятия исламский фундаментализм и исламизм. Исламский фундаментализм можно рассматривать как явление религиозное, означающее обращение к истокам ислама и строгому соблюдению в повседневной жизни и общественной практике правил и норм, изложенных в Коране и Сунне. Исламизм же – политическое явление, использование ислама в политических целях. Исламизм или политический ислам – идеология исламистского движения – политического движения, стремящегося поставить процесс общественного развития в соответствие с нормами и догмами первоначального ислама1. В то же время оба эти явления можно рассматривать как взаимосвязанные, так как они представляют собой элементы единой системы. Исламизм имеет умеренное и радикальное направления. Умеренный исламизм существует практически во всех арабских странах либо в форме политических партий, либо в виде общественно-просветительских или благотворительных организаций, ратующих за сохранение исламских ценностей. Радикальный исламизм представлен экстремистскими группировками, нередко прибегающими к террору для достижения своих политических целей.

В последнее время, особенно после громких террористических актов (в Нью-Йорке в сентябре 2001 г., в Мадриде в 2004 г., в Лондоне в 2005 г.), в СМИ, а также в некоторых зарубежных и отечественных исследованиях исламизм отождествляется с международным терроризмом. Причем в отдельных публикациях ислам трактуется как изначально агрессивная, не толерантная и обскурантистская религия, а исламские правовые и общественно-политические институты выставляются как препятствия на пути демократического развития. Некоторые авторы в качестве доказательства цитируют даже отдельные суры Корана. Тем не менее, во-первых, необходимо отметить, что в священных книгах любых религий, в том числе в Коране, Библии, Торе и т.д., можно найти как призывы к борьбе с иноверцами, так и высказывания о необходимости веротерпимости и толерантности. Во-вторых, можно согласиться с высказыванием современного американского исследователя Грехема Фуллера: «Не существует религии, которая по своей сущности совместима с демократией»2.

Эволюция социально-экономической и общественно-политической ситуации в Тунисе за последние два десятилетия является, на наш взгляд, показательным примером развития демократических процессов в мусульманской стране. Тунис за эти годы достиг существенного прогресса как в экономическом развитии, так и в демократических преобразованиях. В то же время тунисскому руководству удалось, с одной стороны, подавить радикальный исламизм, и с другой, интегрировать часть умеренных исламистов в государственно-политическую систему. Необходимо отметить, что с момента завоевания независимости в 1956 г. в Тунисе были заложены необходимые основы для дальнейшего развития страны по демократическому пути. Первый президент независимого Туниса Хабиб Бургиба (1903–2000 гг.), воспринимавший исламские традиции как «тяжелый груз, затруднявший развитие страны»3, проводил решительную политику, направленную на секуляризацию и реформирование тунисского общества, во многом остававшегося традиционным. Хабиб Бургиба был признанным лидером тунисского национально-освободительного движения и руководителем, обладавшим безусловной харизмой. Наряду с Гамалем Абдель Насером, Ахмедом Бен Беллой и Хуари Бумедьеном он являлся наиболее ярким и талантливым государственным деятелем арабского мира в ХХ веке. Среди реформ, доставивших ему подлинную международную известность, на первом месте стоит «Кодекс гражданского состояния» (Маджалля аль-ахваль аш-шахсыйа), принятый в 1956 г. По недавней оценке тунисского историка Мухаммеда Хеди Шерифа, этот «революционный закон, круто изменивший традиционный уклад и положивший начало женской эмансипации, оказался социально-правовой реформой с долговременными и необратимыми последствиями»4. Новый Кодекс коренным образом реформировал систему брачно-семейных отношений, запрещал многоженство, учреждал гражданскую регистрацию брака, вводил равенство обеих сторон при разводе. В дальнейшем тунисской женщине были предоставлены политические права и, в частности, права избирать и быть избранной. В рамках реформы упразднялись шариатские суды и устанавливалась единая система светского судопроизводства. Одновременно осуществлялась программа мер, направленных на уменьшение влияния мусульманского духовенства. Старейший, известный во всем исламском мире мусульманский университет аз-Зитуна в Тунисе вместе с сетью коранических школ был передан в ведение Министерства образования.