В результате, именно, на 1930-е гг. - годы первых пятилеток, стахановского движения и разгула сталинских репрессий - приходится расцвет Донбасса Иосифа Джугашвили-Сталина.

***

В 1930-е годы, отталкиваясь от созданной поколением Горлова и братьев Рутченко промышленной инфраструктуры Донецко-Приднепровского экономического района (современные - Днепропетровская, Донецкая, Запорожская, Кировоградская, Луганская, Полтавская, Сумская, Харьковская области), производственный опыт, накопленный на горных проходках и у сталеплавильных печей хьюзовского Донбасса, путем предельной, вплоть до осуждения за опоздание на работу (так, в частности, правда, уже в 1940-е гг., был осужден электрик Димитрий Волков, дядя автора) эксплуатации выкаченных из российской деревни человеческих ресурсов, а также - подключив к делу специально организованный «трудовой энтузиазм» рабочих масс, большевики заново превратили Донецкий бассейн в крупнейшую индустриальную базу страны. В результате, к началу 1940 года сталинский Донбасс давал 85,5 млн.т. или 60% общесоюзной добычи угля, на донецком угле работало около 60% предприятий металлургии и железнодорожного транспорта, около 70% химической промышленности, около 50% электростанций СССР. Металлурги области в это же время давали 30% общесоюзной выплавки чугуна, 20% стали, 22% проката.

Общественно-политическая жизнь Донбасса этого периода напоминала «броуновское движение». К 1930 году на угольные шахты были мобилизованы 10 тыс. комсомольцев Украины. Тысячи и сотни тысяч русских, белорусских, украинских, молдавских, проч. крестьян (и, среди них – Иван и Варвара Манекины, деды автора) эшелонами прибывали в Донецкий край, отчасти – по сталинскому призыву, но, главным образом, - подгоняемые радикальными переменами деревенской жизни и, следующей за ними, костлявой рукой голода. Одновременно, десятки и сотни донецких партийцев, приобретших уникальный опыт работы в крупной промышленности, активно рекрутировались в различные «горизонты» управления советской хозяйственно-партийной системой. Классическими примерами административного «взлета» «донецких» в конце 1920-начале 1930–х гг. стали член бюро Юзовского окружкома КП (б) У (1924-1926 гг.) Никита Хрущев, занявший после смерти Сталина должность первого секретаря ЦК КПСС (1953-1964 гг.), секретарь Донецкого обкома КПУ (1936 г.) Александр Щербаков, в 1938-1945 гг. работавший первым секретарем МК и МГК КПСС, а в 1942 году командовавший Главным политическим Управлением СА и Совинформбюро СССР, а также Александр Засядько, бессменный руководитель сталинского углепрома (1947-1955 гг.), впоследствии – заместитель председателя Совета Министров СССР (1958-1963 гг.), др.

К концу 1930-х гг. власти региона стали ощущать недостаточность «политики кнута» для дальнейшего наращивания темпов индустриализации и, «посоветовавшись со старшими товарищами», решили дополнить ее «политикой пряника». В роли «пряника» использовались общественное поощрение лидеров зародившегося в Донбассе «стахановского движения» (Николая Изотова, Алексея Стаханова, Макара Мазая, Петра Кривоноса, Прасковьи Ангелиной и др.). По сути, движение Стаханова (правильнее его было бы назвать «движением Изотова», чей рекорд был установлен раньше) представляло собой пропаганду специально организованных трудовых «прорывов» на отдельных участках производства и, с экономической точки зрения, скорее наносило вред, чем приносило пользу, поскольку искусственные «достижения» «передовиков-новаторов» вели к дезорганизации производства и вносили сумятицу в рабочий процесс. При этом, дух номенклатурного «соревнования» создавал нездоровую атмосферу в трудовых коллективах, порождал трудовые конфликты. Так, в результате одного из таких конфликтов, возникших в начале 1941 года, под колесами заводской «кукушки» (заводского паровоза) оказался макеевчанин коммунист Михаил Волков, оставивший без кормильца жену с тремя детьми, а его обидчик, по рассказам друзей Волкова, тремя месяцами позднее свалился в вагонетку с раскаленным шлаком, следовавшую на заводские отвалы. Во вт. пол. 1980 –х гг., в условиях отсутствия реальных производственных достижений, заранее спланированные рекорды на донецких промпредприятиях стали едва ли не основой формой комсомольской отчетности перед вышестоящими органами. Однако, в конце 1930-х гг. стахановское движение было делом новым, любопытным. Практика, по выражению Александра Солженицына, «туфты» только набирала силу. Так что пропагандистский эффект был велик. И, главное, - по достоинству был оценен правительством Михаила Калинина и ЦК партии Иосифа Джугашвили-Сталина.

Важно также, что, стимулируя трудовой энтузиазм народа стахановским «пряником», сталинские наркомы никогда не забывали и о ежовско-бериевском «кнуте». Только в 1937-1938 годах в Донецком регионе были арестованы 4265 немцев, 3777 поляков и 3628 греков, а всего в период с 1937 по 1940 годы по 54-й статье УК СССР в Донбассе были осуждены 20 тыс. человек, 13 тыс. из которых были расстреляны. Так, расстрельный ров с останками репрессированных в 1930-1940 гг. «донецких» в 1989 году раскопали активисты донецкого «Демократического Руха» Евгения Ратникова и В.А.Синеокий (будущий лидер донецкого отделения украинской «Партии зеленых»).

Духовная жизнь, как известно, развивается по законам, отличным от логики партийных и хозяйственных решений. Побочным продуктом сталинской пропаганды явились художественные фильмы Всеволода Пудовкина (28 февраля.1893 – 30 июня 1953 гг.) «Простой случай» (1930 г.), «Дезертир» (1933 г.), проч., Ивана Пырьева (17 ноября 1901 – 7 февраля 1968 гг.) «Трактористы» (1939 г.), Александра Довженко (11 сентября 1894 - 25 ноября 1956 гг.) «Иван» (1932 г.), «Аэроград» (1935 г.), «Щорс» (1939 г.), Абрама Роома (28 июня 1894 - 27.июня 1976 г.) «Манометр-1» (1930 г.), «Манометр-2» (1931 г.), «Строгий юноша» (1936 г.), «Эскадрилья N5» (1939 г.). Эти ленты, в том числе и замечательный фильм Леонида Лукова о Донбассе 1930-х гг. «Большая жизнь» (1939 г. – первая серия, 1946-1958 гг. - вторая), создавались для мобилизации населения на выполнение планов сталинских пятилеток. Но по странному свойству художественных произведений, да и вообще художественного творчества, эти фильмы и, особенно, фильмы Лукова больше – и особенно в деталях - рассказывают о реальной жизни советских «донецких» 1930-1940 – х г., чем хранящиеся в архивах реляции партийных чиновников, заказные монографии и многократно переписанные школьные и вузовские учебники.

22 июня 1941 года стало началом конца сталинского Донбасса. Донбасс защищали 187, 12, и 9-я армии, а также 383 шахтерская дивизия. Однако в результате просчетов Верховного командования, допущенных при обороне Киева, в октябре 1941 года шахтерский край практически без боя был сдан немецким оккупантам. Только малую часть промышленного оборудования предприятий Донбасса в 1941 году удалось эвакуировать на Урал, Среднюю Азию, Крайний Север, Дальний Восток и Восточную Сибирь, где в неосвоенных, но потенциально перспективных экономических районах, юзовские станки и донецкие рабочие кадры заложили фундамент местной промышленности. Например, осенью 1941 года 20 эшелонов оборудования успел вывезти мариупольский завод «Азовсталь», 800 вагонов – объединение «Донбассэнерго», 20 вагонов – Краматорский станкостроительный завод. В п.п. 1940-х гг. на донецком оборудовании «запустились» металлургические заводы в Узбекистане, Комсомольске-на-Амуре, Челябинске, были усовершенствованы производственные процессы на Гурьевском и Петровско-Забайкальском металлургических заводах. В годы войны 25 тыс. донецких горняков спустились в забои (вышли на угольные участки) на шахтах Кузбасса, Кизела, Караганды. В этот период директором уральского угольного комбината был назначен Александр Засядько, а ведущий трест «Кизеловуголь» возглавил А. Кратенко. Трудом «донецких» были введены в действие 180 новых шахт и угольных разрезов, освоены Байдаевское и Абашевское - в Кузбассе, Ангарское – в Средней Азии, Актюбинское – в Казахстане угольные месторождения. Осенью 1941 года из Донбасса был вывезен единственный в стране пресс мощностью 10 тыс. тонн, самый крупный в СССР бронепрокатный стан «4500». Остальное: склады, запасы техники и промтоваров, транспортные средства и люди – все досталась победителям. С приходом в Донецкий регион фашистов, на шахтах прекратилась откачка подземных вод, оборудование было затоплено, штреки загазованы, домны взорваны или забиты остатками плавки (возникли, так называемые, «козлы»). В 1941 году Государственный Комитет обороны СССР издал указ об эвакуации из прифронтовых областей населения и скота. Потрясающую картину «исхода» «донецких» из родного края осенью 1941 года нарисовал в «Молодой гвардии» Александр Булыга-Фадеев.