14 августа 1992 года один из самых острых межэтнических конфликтов на территории Кавказа - грузино-абхазский - вылился в полномасштабную, продолжавшуюся 14 месяцев войну. Грузино-абхазское противостояние проходило параллельно с гражданской войной в Югославии. У аналитиков появилась возможность не только для сравнительного анализа, но и для заимствования слов и словосочетаний из весьма специфического словаря межнациональных противоборств. Именно начиная с грузино-абхазской войны в наш активный политологический словарь вошли понятия "этническая чистка", "зачистка территории". Формально, эта война закончилась осенью 1993 года. В этом году в Абхазии будет праздноваться десятилетие со дня победы в "Великой Отечественной войне абхазского народа". Да, именно так это событие трактуется сегодня в непризнанной республике. Но и после возвращения Сухуми под абхазскую юрисдикцию и военной победы над грузинскими регулярными частями и разного рода полупартизанскими соединениями стало очевидно, что точка в войне, начавшейся десять лет назад, станет многоточием .

На фоне ярких событий глобального уровня (война в Ираке, "корейский" кризис, новые проекты по усмирению государств "оси зла") проблема грузино-абхазского урегулирования превратилась в маргинальный сюжет. И совершенно напрасно. Одного заявления председательствующего на петербургском саммите стран СНГ украинского президента Леонида Кучма о продлении мандата российским миротворцам на 10 лет в Абхазии было достаточно, чтобы спровоцировать серьезный внутриполитический скандал в Грузии. Одной декларации представителей российского военно-политического истеблишмента о размещении зенитного комплекса С-300 в Абхазии хватило для того, чтобы хотя бы на время консолидировать грузинскую элиту на основе угрозы из Москвы.

Грузино-абхазская проблема сегодня далека от принципиального разрешения. Не определен правовой статус Абхазии и, самое главное, принципиально не решена проблема возвращения беженцев. Между тем, именно вопрос о беженцах был той самой "точкой опоры", которая опрокинула всю архитектуру ближневосточного урегулирования. И спору нет, в преддверии парламентских выборов в Грузии 2 ноября 2003 года "беженская карта" будет разыграна и Шеварднадзе, и его оппонентами на все 100%. Руководство Грузии по-прежнему четко артикулирует свою проамериканскую позицию, а часть грузинского истеблишмента лелеет мечту о помощи со стороны заокеанского союзника в деле "принуждения к миру" строптивых абхазов. В марте 2002 года председатель комитета по обороне и безопасности Парламента Грузии Георгий Барамидзе заявил: "Сегодня главным приоритетом для Вашингтона в Грузии является Панкиси, завтра будет Абхазия, послезавтра - Самачабло (Южная Осетия)". Это значит, что сегодня для России чрезвычайно актуальной задачей является поиск нетривиальных решений в треугольнике, не менее сложном, чем пресловутый Бермудский. Треугольнике Москва-Тбилиси-Сухуми. Иначе бывшая всесоюзная здравница может превратиться в новый "плацдарм войны".

В 1993 году абхазы добились военного успеха. Расчеты грузинского руководства на блицкриг и консолидацию нации на основе борьбы с врагом провалились. Строительство Грузии на основе принципа "одна нация - одно государство" потерпело крах. К сожалению, история показала, что урок 1993 г. не всем в Тбилиси пошел впрок. Двойная политика в отношении Панкисских "сидельцев" и использование чеченского ресурса для усмирения строптивой Абхазии осенью 2001 года - яркие свидетельства того, что историческая переэкзаменовка руководством Грузии не пройдена. Но военная победа не принесла процветания и Абхазии. Не будучи признанной мировым сообществом, республика оказалась в экономической изоляции. Фактическое отсутствие системы социальной защиты и элементарных финансовых возможностей для развития местной экономики, максимальный объем пенсионного обеспечения по старости равный 30-50 рублям и фактическое господство натурального хозяйства вызвали колоссальную миграцию, что, в свою очередь, привело к серьезному демографическому кризису. Добавим сюда и тот факт, что во время войны абхазы потеряли около трех тысяч человек (по переписи 1989 г. абхазов в республике было 93267 чел.) Сегодняшний демографический кризис ученые сравнивают с массовой эмиграцией 1870-х гг. (махаджирство). Очевидно, что подобные социально-экономические условия отнюдь не способствуют социальной стабильности и снижению градуса межэтнической напряженности. Где же выход и есть ли он вообще?

В грузинской публицистике и политологической литературе нередки сравнения феноменов чеченского и абхазского сепаратизма. Дескать, Россия руководствуется двойными стандартами. Подавляет внутренний сепаратизм и поддерживает сепаратистов в соседнем государстве. На наш взгляд, сходство между этими двумя явлениями скорее можно обнаружить лишь в технике и технологии завоевания политической власти и контроля над "освобожденной территорией". Здесь и вооруженная борьба, и непримиримость лозунгов, и этнические чистки, и примерно равное число беженцев в результате победы сепаратистов (около 220 тыс. русских из Чечни и более 200 тыс. грузин из Абхазии). Но дальше сходства заканчиваются. Абхазский сепаратизм имеет очень четкую пророссийскую направленность, тогда как чеченский является самоценным и самодостаточным. Из уст ичкерийских "революционеров" не раз звучали лозунги об Ичкерии от Каспия до Черного моря или о возрожденном имамате Дагестана и Чечни, но ни разу не были озвучены идеи присоединения к другому государству (той же Грузии). Деятели же абхазского движения не раз декларировали лозунги о полном или частичном инкорпорировании своей республики в состав России. В своем обращении к руководству России абхазский лидер Владислав Ардзинба констатирует: "Народ Абхазии считает Россию единственным гарантом безопасности и стабильности в регионе. Именно благодаря российским миротворцам и твердой позиции руководства России удается избегать новой полномасштабной войны. Руководство Абхазии пользуется полной поддержкой народа Абхазии в вопросе установления самых тесных отношений с Россией. И Абхазия имеет на это право. В этой связи я обращаюсь к вам с просьбой рассмотреть вопрос об установлении ассоциированных отношений с Абхазией". Для абхазских же историков и политологов Абхазия и вовсе видится форпостом российского влияния на Большом Кавказе. Можно сколько угодно критиковать Россию за поддержку абхазского сепаратизма, но пророссийские настроения подавляющего большинства абхазской общины и их нежелание видеть в роли м! иротворца никого, кроме российских военных, - факт, который нельзя просто игнорировать. Нельзя игнорировать и тот факт, что, в отличие от российских политиков в Чечне, в Абхазии у грузинского руководства не было коллаборантов. Можно как угодно относиться к Кадырову, Гантамирову, Завгаеву, Автурханову или Сайдулаеву, но очевидно, что у России были и есть "свои" люди в мятежной республике. Абхазскую же "власть в изгнании" возглавляет этнический грузин Тамаз Надарейшвили. По справедливому замечанию историка Андрея Зубова, "в Чечне после начала наступления российских войск в конце сентября - начале октября 1999 года почти треть чеченского и ногайского населения ушла в Россию в течение недели боев . Могли ли абхазы во время войны с Грузией в 1992 году бежать, спасая свою жизнь в Грузию?"