Основным итогом этих усилий на сегодня можно считать деятельность АСЕАН, которая в новой геополитической ситуации уже обрела "второе дыхание" и переходит от решения чисто экономических проблем к успешным попыткам скоординировать внешнюю политику участников и их стратегии безопасности. АСЕАН, безусловно, способна стать влиятельным региональным центром силы. Но пока на повестке дня: преодоление остающихся (и пока немалых) противоречий между ее членами и развитие внутренней интеграции40, привлечение новых союзников и потенциальных участников41, и главное — построение правильных отношений с крупнейшими государствами АТР и нахождение оптимального баланса своих связей с каждым из них.

При этом контакты с КНР являются для стран АСЕАН наиболее сложными. Большая часть членов этой организации тесно связана с БКЭ, во всех из них китайские предприниматели занимают лидирующие позиции в промышленности и торговле, наконец, практически все участники АСЕАН испытывают по меньшей мере чувство неловкости от соседства с военным и экономическим гигантом, страдающим от избытка населения и не имеющим четких долгосрочных ориентиров демократического развития. Не полагаясь целиком на сдерживающий эффект экономической взаимозависимости, страны "шестерки" активно вооружаются42, выступают против дальнейшего сокращения американского военного присутствия в АТР, а также более не акцентируют тему преступлений Японии в ЮВА в годы второй мировой войны, поддерживая высокий уровень экономического общения с этой страной, хотя и не желают существенного укрепления позиций Токио и Вашингтона в субрегионе43.

Региональным балансированием вынуждены будут заниматься и пока "неангажированные" государства АТР. Вьетнам уже вошел в состав АСЕАН, но он также сближается с Японией, форсирует нормализацию экономического и политического общения с США44, хотя и не настаивает на закрытии бывшей советской, а ныне российской базы в Камране. А вот отношения с КНР у Вьетнама, скорее всего, будут долго оставаться неважными. Они отягощены не только пограничной войной 1979 г. и захватом Китаем спорных Парасельских островов (1974 г.), но и взрывоопасным спором вокруг нефтеносного шельфа островов Спратли. Очевидно, и Пекин не в восторге от возникновения у китайского "порога" потенциальной субрегиональной "сверхдержавы", к тому же не свободной от влияний его глобальных конкурентов. Тайвань продолжает стимулировать свое лобби в США (хотя его связи с Америкой ослабли из-за серии уступок Вашингтона Пекину), дорожит тесными связями и согласен поддерживать политику Японии в АТР, даже пытается как-то притянуть к переоформлению регионального баланса европейские страны (закупка крупной партии истребителей у Франции). Несмотря на рост его экономического общения с материковым Китаем, политическое сближение двух стран маловероятно в силу известных исторических причин и накопившихся за послевоенные десятилетия взаимных обид, а попытка Пекина оказать силовое давление вполне может вылиться в острый конфликт. В случает осложнения отношений между Тайбэем и Пекином и одновременно Японией и КНР возможно дальнейшее сближение Японии и Тайваня на основе противостояния общей угрозе. Гипотеза объединения двух Корей со столицей в Сеуле в ближней перспективе (даже после смерти полувекового диктатора КНДР) относится скорее к разряду пророчеств, хотя, несомненно, что на это сближение будут брошены все политические и экономические силы Южной Кореи, справедливо рассчитывающей на высочайший геополитический "дивиденд" от возможной унии двух частей одного народа. Ведь после некоторого (очевидно, не слишком долгого) "переваривания" югом Кореи ее севера в АТР появится еще одна региональная сверхдержава с мощными вооруженными силами и сильнейшей экономикой, с амбициями, выходящими за пределы региона. Такая Корея вряд ли будет однозначно ориентироваться на одну из держав "первого порядка" в АТР — США'5, КНР или Японию. К двум последним она испытывает довольно сильную (и взаимную) исторически обусловленную неприязнь. Не исключено, что независимый курс "новой Кореи" будет поддерживаться ядерным оружием, для создания которого достаточно возобновить замороженную под давлением США программу Южной Кореи46 и усилить ее техническими достижениями Пхеньяна. Австралию и Новую Зеландию, несмотря на их кажущуюся отстраненность от активного участия в региональных делах, до сих пор связывают с США и Великобританией соглашения о безопасности (АНЗЮС, АНЗЮК); в экономическом же плане обе страны, похоже, станут больше ориентироваться на Японию, которая инвестирует в них немалые средства, и вообще постараются разнообразить свои связи. Балансирования может не получиться у весьма автаркичной Монголии, в которой мало населения и много территории, куда, если верить монгольским властям, просачиваются китайские переселенцы.

Широкоформатная многосторонняя дипломатия — относительно новое явление для региона, берущее начало с образования в конце 1989 г. организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). С ее помощью государства-участники (основателями АТЭС были страны АСЕАН, США, Канада, Япония, Австралия, Новая Зеландия, Южная Корея) решают не только общие хозяйственные и технологические проблемы региона (например, снижение некоторых тарифов во "внутренней" торговле, о чем договорились лидеры АТЭС на встрече в Сиэтле в ноябре 1993 г., создание системы экономического партнерства), но и обеспечивают собственные интересы, в т.ч. в рамках двусторонних связей. США, которые явились одним из двух (вместе с Австралией) инициаторов АТЭС, явно намеревались за счет многоходовых комбинаций в рамках форума остановить падение своего экономического влияния в регионе4' Для Японии переговоры в АТЭС — дополнительная причина оттягивать открытие своего рынка для иностранных (прежде всего американских) товаров. Для "меньших" стран — притягательная возможность "стреножить" КНР (и БКЭ в целом, ибо в 1991 г. в АТЭС вместе с КНР приняли Тайвань и Гонконг) правилами многостороннего регионального взаимодействия. Для КНР — укрепление своего политического статуса (и легитимности нынешнего руководства) во внешнем мире

Собственную многостороннюю дипломатию разворачивает и АСЕАН. В 1992 г. ее участники решили обсуждать проблемы местной безопасности с привлечением других государств АТР. Результатом стало образование в 1993 г. Регионального форума АСЕАН по вопросам безопасности (на встрече в июле 1993 г. присутствовали партнеры АСЕАН по диалогу — Австралия, Новая Зеландия, Япония, США, Канада, представители ЕС, Южная Корея, а также пять наблюдателей — Россия, Китай, Вьетнам, Лаос, Папуа-Новая Гвинея), который был нацелен его учредителями на противодействие "китайской опасности" и уравновешивание влияний крупных держав. А в июле 1994 г. на встрече участников форума в Бангкоке были даже предприняты некоторые, еще очень робкие шаги по созданию соответствующей региональной структуры. В частности, было решено учредить Центр по поддержанию мира. Правда, неясно, насколько эффективными будут эта и другие подобные инициативы, поскольку подобных прецедентов в данной части земного шара пока не было.