Возникновение исламского тоталитарного радикализма (некоей формы анархо-большевизма), - пишет он, - это реакция на вестернизацию мусульманского мира.

В этой связи он считает, что кризисы модернизации вызываются прежде всего цивилизационными причинами. Социалистическая революция в России в 1917 г., фашистская революция в Италии и Испании, национал-социалистическая революция в Германии, маоистская в Китае, исламская революция в Иране - все это цивилизационный, а не формационный кризис, возникший в результате назревшей модернизации.

Е. Ихлов и другие исследователи случившегося не определяют свое понимание цивилизации. Тем не менее с их выводами трудно полностью согласиться, потому что, несмотря на положительное отношение к акту геноцида против США 11 сентября 2001 г. большинства мусульман, богатые арабские страны выступили против него. Это свидетельство того, что модернизация общества - это не только изменение цивилизации, но и общественной формации (строя). Поэтому не включать в модернизацию общества модернизацию общественной формации, сводить модернизацию только к ее цивилизационной составляющей - это ошибка, связанная с недопониманием формационного и цивилизационного подходов. Не случайно в процессе модернизации в указанных Е. Ихловым странах участвовали беднейшие слои населения и руководящая ими маргинальная интеллигенция, как это было, в частности, в России.

На наш взгляд, сутью этого сложного и многоуровнего конфликта является, прежде всего, противоречие между бедным, слабым, отсталым, исламским, мирным Югом и богатым, сильным, передовым, христианским, агрессивным Севером. В этом противоречии богатый Север, по мнению многих мусульман, особенно бедных, осуществляет информационную, психологическую, экономическую, политическую и христианскую экспансию против Юга, подавляя, унижая, третируя как отсталый мусульманский образ жизни. С точки зрения этой части мусульманского мира, проамериканские исламские страны (Саудовская Аравия, Кувейт и т.п.) являются экономическими и политическими сторонниками христианского Севера. В них исламская цивилизация приспособилась к социал-капиталистической формации, импортированной с Запада.

Следовательно, если исходить из того, что общественная формация характеризует тело общественного организма, способ общественного производства, а цивилизация - его душу (психику, сознание, мировоззрение), способ психического производства, то этот конфликт носит и цивилизационный, и формационный характер. По своему содержанию он выступает межформационным конфликтом: между отсталыми (аграрно-капиталистическими) и передовыми (индустриально-социал-капиталистическими) общественными формациями. По своей цивилизационной форме этот конфликт является конфликтом между социал-демократической (передовой, светской) и исламско-талибской (отсталой, коллективистической, религиозной) цивилизацией. Важно учитывать, что носителями идей исламского большевизма выступает обеспеченная и образованная часть исламистов. Исламско-большевистская масса, образующая демосоциальную основу исламско-талибского большевизма, стремящегося стать особой субцивилизацией в исламском мире, характеризуется нищетой, озлобленностью, антиамериканской агрессивностью.

Исламский радикализм - это прежде всего идеология среднего класса - торговцев и молодых интеллектуалов. Это невротическая реакция не на бедность, а на растерянность, духовную "расколотость", неуверенность перед лицом западной либеральной идеи.

Но нужно учесть важное обстоятельство, что в вышеназванных революциях принимал участие не только средний класс, но и крестьянство. Для него, в отличие от торговцев и интеллектуалов, бедность - это проблема, которая вместе с вестернизацией образа жизни молодежи становится комплексной, цивилизационно-формационной проблемой, обеспечивающей активное участие в революционном движении.

В связи с террористическим актом против США 11 сентября 2001 г. можно сказать, что граждане США стали жертвами и своей цивилизации и формации, и внешней политики своего государства, навязывающей приверженцам другой цивилизации свои чувства, мысли, образ жизни. Это они делали под прикрытием социал-капиталистических представлений о добре и зле в Ираке, Югославии, не желая понять, что там люди живут по другим представлениям, не менее истинным, но другим. Американцы до сих пор не понимают, что экспансия своего образа жизни другим народам, с другой цивилизацией, представляет насилие над этими людьми, пока они добровольно не примут этот образ жизни и связанную с ним цивилизацию. Важной причиной исламского большевизма и антиамериканизма является открытое стремление нынешних США к мировому господству.

Наличие мощной мировой системы социализма во главе с СССР сдерживало американскую военную, экономическую, идеологическую агрессию, заставляло правящие круги США маскировать ее развитием американской демократии, которая рассматривалась в качестве главного идейно-политического средства в противоборстве с тоталитарной советской системой. После распада мировой системы социализма, в условиях глобализации мировой системы капитализма американская демократия уже не нужна правящим кругам США в прежней мере как внутри своей страны, так и на международной арене. Правящие круги США быстро отбросили демократические принципы, зафиксированные в Уставе ООН, и начали бомбардировки Ирака, Югославии, Ливии, Афганистана. Нападение на США 11 сентября 2001 г. предоставило правящим кругам США реальную возможность начать широкомасштабную экспансию (идеологическую, военную, экономическую) против тех районов мира, стран и народов, которые представляют опасность для них. Поэтому борьба с международным терроризмом - это одновременно и прикрытие агрессивных устремлений правящих кругов США, ТНК, милитаристских сил. Она опасна не только для американского народа, но и для россиян, так как в нашей стране начнется ответное усиление милитаристских и имперских сил, которое еще больше понизит уровень жизни трудящихся.

Говоря о социальном конфликте между исламским и христианским миром, мы должны подчеркнуть, что ведущую роль в этом конфликте играют не народные массы мусульманских и христианских стран, а их правящие элиты. Не следует преувеличивать утверждение, что исламский экстремизм - это проявление отчаяния религиозных, нищих, слабых людей на фоне торжества богатых, сильных христиан. Между социальной напряженностью низов разных цивилизаций и проявлением терроризма 11 сентября в США - дистанция огромного размера. Исламское простонародье в своих странах с деспотическими режимами самостоятельно не участвует в политике. Оно живет в условиях феодального коллективизма в рамках своих патриархальных семей, кланов, каст, конфессий, диаспор. Эти коллективистские общества способны смягчить социальные конфликты и невзгоды индивида, если они не затрагивают самих основ этого исламско-коллективистского образа жизни.

Таким образом, в этом конфликте мы имеем, с одной стороны, определенное исламско-большевистское содержание и его политическое и экономическое проявление. Можно говорить о возникновении на рубеже тысячелетий мощного исламско-большевистского движения, направленного на возрождение исламского халифата, социального равенства, уничтожение христианских и социал-капиталистических обществ; исламско-большевистское представляет собой естественную реакцию на вестернизацию исламских обществ в условиях глобализации. С другой стороны - движение христианского Севера, экономическое и политическое содержание, облеченное в либерально-христианскую цивилизационную форму. В силу этого обстоятельства богатые исламские страны (правящая элита), находящиеся на индустриальной стадии развития, поддерживают до определенного предела христианский Север, а бедные христианские страны занимают сдержанные позиции.